– И как же все это вяжется с твоими планами? – спросила она, глядя сузившимися глазами на круглый живот Дианы.
Теперь молодая женщина рассердилась не на шутку. Как она смеет?!
– У меня нет никаких планов, – сказала она, глядя Дженни прямо в глаза.
Та подняла брови:
– Правда?
– Правда. Да, я не смогу принять участия в этих балах, так как уезжаю на некоторое время. И тебе придется срывать свой гнев на ком-нибудь другом. – Она решительно отстранила Дженни и пошла к двери, сгорая от злости. – Пока!
Уже сев за руль, Диана вспомнила, что она сказала Дженни, и коротко рассмеялась. «Уезжаю». Забавно! Ей понравилась эта идея. По-видимому, уехать – единственный способ сбежать от Кэма. Оказавшись вдали от него, она, возможно, даже сумеет его разлюбить.
Диана вернулась в город. Она отсутствовала около недели – поручила доставку цветов постоянным клиентам своей помощнице Пенни, а сама отправилась в Сан-Франциско, провела несколько дней со своими прежними соседками по комнате. Потом Диана съездила в Сакраменто повидать Бена, но не застала его. Позже они созвонились, и кузен обещал сам приехать в Голд-Даст. Сегодня они должны встретиться.
Забавно, что дядя оставил свою землю им на двоих, хотя, может статься, этот кусок земли принесет больше забот, чем доходов.
«Надеюсь, Бен внесет некоторую ясность в этот вопрос».
Они должны были встретиться в кафе на Центральной улице. Диане удалось найти хорошее место для парковки, правда на некотором расстоянии от кафе. Но ей полезно двигаться. И есть о чем подумать. В основном о Кэме. Стал ли он ей еще дороже? Вряд ли. Но и «с глаз долой – из сердца вон» не сработало. Она думала о Кэме практически непрерывно. И это плохо.
Но ее мысли занимало и кое-что другое. Или, лучше сказать, кое-кто другой? Миа двигалась и толкалась. Легко-легко, как бабочка крылышками. Но эти слабые движения сильно действовали на Диану. Миа стала реальной, как никогда прежде. Миа, ее ребенок, ее будущее, ее вселенная. Ее живот теперь явно выдавался вперед. Диана гордилась этим, но взгляды прохожих не были дружелюбны. Все вдруг заметили, что она беременна, но почти никто не сочувствовал ей.
Наоборот. В глазах жителей маленького провинциального городка она читала осуждение. Мало этого, ей каждый день приходилось сталкиваться с еще более неприятной вещью – жадным любопытством. Все хотели выяснить, кто отец ее ребенка. Все знали, что она больше года ни с кем не встречалась. Она несколько раз ненадолго ездила в Сан-Франциско, но в основном занималась цветочной плантацией или гуляла у озера. Одна. Без мужчины.
Конечно, теперь все изменилось. Кэм вернулся. И кажется, не только у Дженни возникли подозрения. Странно! Столько людей находят пищу для размышлений и пересудов, решая простой вопрос: не Кэм ли отец этого ребенка?
Бормочут что-то, смотрят вслед и судачат, судачат между собой.
Но Диана лишь улыбалась и кивала прохожим. Возможно, это плата за право жить в маленьком городишке. Странно, но ей нравилось тут жить.
Кэм увидел, как она входит в кафе Дорри, и остановился в нерешительности. Он знал – Диана не хочет его видеть и говорить с ним, но очень хотел ее видеть, и им надо было о многом поговорить. Ее не было целую неделю. Он скучал без нее. В то утро у себя в спальне он понял, что она его любит. Неоспоримый факт. Она мгновенно приняла бы его, если бы слушалась только своих инстинктов. Значит, надо убедить ее сердце, ее разум.
От мысли о том утре его сердце забилось быстрее. Быть вдали от нее неимоверно трудно. Черт возьми! Надо поговорить с ней. Или оставить ее в покое еще на пару дней?
Прежде всего они друзья. Он всегда ценил ее как мало кого в этом мире. А с той ночи у озера к дружеским чувствам прибавилось что-то еще. Она нужна ему, нужна во всех возможных ипостасях.
Но он не твердолобый упрямец. Он знает ее настоящее положение и понимает ее потребность пребывать большую часть времени вдали от него. Ему это не нравится, но он готов держать дистанцию – до тех пор, пока не убедит ее, что это глупо.
Но так ли ужасно случайно встретиться с ней тут, в городе, на глазах у людей? Это ведь безопасно. Может, зайти в кафе и поздороваться? Да. Так и надо сделать.
Он вошел в кафе, помахал толстушке Дорри, кивнул Джиму, высокому тощему механику, который после аварии чинил его машину, а сейчас загружал в рот большой толстый чизбургер, но глазами непрерывно искал знакомую русую голову. Вот она!
– Привет, красотка! – сказал он и проскользнул за столик напротив Дианы.
Это было как смотреть на солнце. У нее перехватило дыхание. Почему, ну почему так случается каждый раз, когда она неожиданно встречает его? Это просто непорядочно. Он слишком красив для реального человека. А вдруг он – только плод ее воображения?
– Уходи! – сказала она как-то вяло, без должного напора в голосе.
– Не уйду, – ответил Кэм спокойно. – Ты сама признала, мы друзья. Старые друзья. А друзья иногда встречаются и беседуют. Этим мы и занимаемся сейчас.
Она подняла глаза к потолку:
– И все-таки будет лучше, если ты уйдешь.
– Мы взрослые люди, Ди, – сказал он, протягивая руку и вынимая хлебную палочку из корзинки, которую официантка успела поставить на стол. – И можем посидеть в кафе и поговорить.
Она казалась чем-то обеспокоенной.
– Ты уверен?
Он наставил на нее хлебную палочку.
– Естественно!
Диана вздрогнула и, чтобы прогнать фантазии и вернуться с небес на землю, сильно тряхнула головой.
– Может, в другой раз, – сказала она и сразу почувствовала себя увереннее. – Сегодня у меня нет времени. Я должна кое с кем встретиться.
– Да? – Он насторожился. Его насмешливость тут же бесследно исчезла.
– И тебе надо уйти прежде, чем придет этот человек.
Значит, она ждет какого-то мужчину. Она нервничает. Из-за кого? Из-за него или из-за того, с кем должна встретиться? Он сидел неподвижно, уставившись в стену. Естественно, она ждет отца своего ребенка. Кого же еще? Значит, надо остаться и как следует его разглядеть.
Кэм повернулся к Диане и посмотрел ей прямо в лицо:
– Если честно, мне сейчас хочется перекинуть тебя через плечо и унести подальше отсюда. Например, в какую-нибудь пещеру.
Диана, которая, на свою беду, как раз отпивала глоток воды из своего стакана, поперхнулась.
– Да что ты говоришь? – спросила она хрипло, откашливаясь и наклоняясь над столом, чтобы никто не слышал этих слов.
– Я серьезно. – Он тоже подался вперед и старался говорить как можно мягче. И в то же время страстно. И неотрывно смотрел ей в лицо. – Я хочу заботиться о тебе, защищать тебя. Я хочу быть уверен, что все хорошо с тобой и с твоим ребенком. – Он схватил ее руку и сжал. – Все во мне жаждет этого. И я должен знать. – Его лицо исказилось. – Ты собираешься выйти замуж за того типа?
