голубым светом, словно током, а голова пожилой ведьмы с грохотом ударилась об пол, из горла струей полилась кровь.
Машинально Настя закрыла глаза покойнице:
— Я принимаю твой дар!
То — то люди удивятся, когда не обнаружат в доме отпечатков, да старой метлы. А тело убиенной будет укрыто саваном, да посыпано песком, словно уже предано земле по спешному обряду.
— Покойся с миром, Надежда!
Имя женщины было написано на маленьком серебряном кулоне.
Яркий полумесяц освещал небольшого размера лесную поляну, посреди которой стояла действительно серая, слегка покосившаяся изба.
Я мягко спешилась, закинула метлу на плечо. Да, пуховик с платком явно были лишними! Почему никто не предупредил, что ведьме во время полета — жарко?
Стучу два раза и потом еще два.
— Открыто, заходи!
Голос кажется мне смутно знакомым. Отгоняю лишние мысли, резким рывком открываю дверь, она распахивается неожиданно легко, ноги мои скользят и я с грохотом вваливаюсь в дом.
— Здравствуйте!
— Как я посмотрю, эффектные появления из ниоткуда твой конек?
Ко мне подходит парень, помогает встать на ноги. Высокий, спортивный, с небрежной прической. Я поднимаю глаза и узнаю Александра, сбившего меня после злополучного пикника.
— Ты волхв Светозар, сын Татьяны, или мимо проезжал, снова сбил кого-то и труп прячешь?
Парень хмыкнул, грустно улыбнулся:
— Садись Вероника. У нас мало времени.
— Как же так, сестры? Как вы могли, все сразу?
Голос Татьяны дрожал, возможно, впервые за последние сто лет: разбита, предана, сломлена.
— Ты зажилась, старуха!
— Времена сейчас другие!
— По что отпустила девчонку? Позволила ей уйти! Мы все слышали, мы все знаем!
Бабушка вытерла рукавом глаза, гордо вскинула голову. Ведьме показывать слабость — себя не уважать.
По что отпустила, не ваших скудных умишек дело! Переметнулись все во тьму, польстились? Чем? Вот ты, Стася, 60 лет тебя знаю, чем тебя подкупили? Неужто деньгами? А ты Вася? На что обменяла душу ты? На красоту?
Татьяна из всех сил старалась не смотреть на одну из женщин, стоявших чуть поодаль. Подруга детства, соратница в битвах, нареченная мать ее сына.
Самая молодая подскочила, звонко ударила старшую большуху по щеке:
— Довольно! Вся власть в одних руках, твоих! Ты думаешь, мы, видя как живут другие — в городах, тепле, достатке, останемся верны твоему дурацкому покону? Продолжим жить в глухих, вымирающих деревнях? Ты это серьезно?
— Отойди, Параня. Ты загораживаешь мне ведьму. Татьяна отодвинула кружившую вокруг нее девушку рукой, мягко, по-матерински. Но мощь ее была настолько велика, что наглая девка отлетела на добрых двадцать метров.
— Прости. Не рассчитала. Стара стала — улыбнулась Таня.
— Да что ты себе позволяешь? Прасковья взвилась в прыжке — Думаешь, позволю со мной вот так?
Татьяна вытянула руку, и девушка замерла, словно вкопанная.
— А ну, отпусти — с силой выдавила она.
— Сказала же…ты мешаешь мне смотреть на ведьму. Не заткнешься сейчас же, лишу не только движения, но и голоса. Заквакаешь!
— Старая сука! Мешаю смотреть на ведьму, а я по-твоему кто?
Это была последняя фраза Прасковьи. Никто так и не понял, что именно произошло — только девица схватилась за горло руками, выгнулась неестественной дугой, захрипела, и, многие были готовы позже поклясться, тихонько квакнула.
— Ксюта? И ты, Брут?
В кустах зашумело. Вокруг стоящих женщин начали клубиться маленькие снежные вихри, но их никто не замечал. Все смотрели на двух подруг, старых сильных ведьм, в мгновение ока ставших врагами.
— Ксюта, за что?
Бледная Аксинья ответила, едва слышно:
— Я не буду просить прощенья, Таня. Я хотела, чтобы Свет сватался к моей младшей дочери, Ольге. Что ответила ты?
— Не стану указывать сыну, на ком жениться, пусть сам выбирает себе судьбу.
— Ольга пыталась покончить с собой. Я вынимала ее из петли. Она любила Света.
— Ольга психически больна, и любовь тут не при чем. Гены пальцем не заткнешь, Ксютушка, мы обе знаем причину ее болезни.
Лицо Аксиньи из бледного стало пунцово — красным.
— В том и дело, что ты попрекаешь меня, всю жизнь! Да, трое из шести моих детей нагуляны, и что с того? Ты всегда была такая правильная, аж тошно. Аксинья плюнула себе под ноги.
— А знаешь что? Правильно сестры решили, прошло твое время! Схватить ее!
Две ведьмы подлетели к Татьяне и тут же были откинуы мощным силовым полем.
— Кто сунется, раскрою череп!
На поляну выкатился лысоватый бесененок, Прасковья справилась с собой и пронзительно закричала:
— Метла, бросьте ее метлу в костер, если она до нее доберется, упустим, господин не простит. Он уже здесь!
В лапах у беса сверкнул ритуальный кинжал.
— Я подвел моего господина, одна из ведьм улизнула, но сейчас я исправлю свою оплошность! Преклони колени смертная!
Таня засмеялась.
— Вы решили принести меня в жертву? Жертву чему?
— Не твое собачье дело, шипел бес.
Из лесной глуши на поляну вышел мужчина, силуэт его освещало пламя костра, глаза не хорошо горели.
— В жертву мне. В жертву всем этим женщинам, которых ты столько лет использовала. А я дам им свободу. Красоту. Вечную жизнь. Бел! Кинжал! Я сам убью ее, тебе ничего нельзя доверить! Прикончу ее, а потом полетим за девчонкой. Она далеко не ушла, я чую.
— Дамы! — Голос Татьяны гремел над поляной. — Воистину, вы — ДУРЫ!
Хоть одна из вас удосужилась прочитать какой именно ритуал он проводит и какая от этого польза вам? Что? Нет? Я всегда говорила — невежественность худший враг разума! Он проводит ритуал десяти сердец — ему нужно убить десять ведьм и в конце пролить свою кровь. Если найдет способ выжить — станет бессмертным, если нет, увы. Вы с этого ничего не получите.
— Она врет! Она все врет! Хватается за жизнь! На тебе, получи!
Мужчина рассек кинжалом силовое поле ведьмы, разрезал его на полосы, бросил извивающийся, словно живой лоскут в огонь, вонзил острый клинок в беззащитный живот женщины, вытащил и снова вонзил.
Светозар стоял у окна, вглядывался болотного цвета глазами в заснеженный лес.
— В старые времена людям давали два имени. Первое — общее, для всех. Второе же — знали только самые близкие. Это нужно было от защиты от темных сил, морока, и матушка моя этой традиции придерживалась. По паспорту я — действительно Александр. Мое истинное имя ты знаешь. Черное время грядет, Вероника. Я чувствую огромный темный источник, приблизившийся ко всем нам вплотную. Убито 8 ведьм, девятая, насколько мне известно, кому — то успела передать свой дар и
