Ты на трофей то хоть морок наведи — чтоб деревенских не пугать.
— А я не умею, Вась.
— Ох, беды с тобой не оберешься. Что ты знаешь о ведьмах?
— Ну, походу только то, что они существуют.
Домовой закатил глаза. Ведьмовскому делу раньше годами учили, да и то, не всякую брали…. слушай значитца.
— Ведьмы бывают двух видов: прирожденные, кто получил дар, как ты, и наученные. Самыми сильными были те, кто учился по старым книгам, имея природный дар. Ты же у нас неуч!
— Ну, спасибо, уважил!
— Не за что. Учиться тебе некогда, а знать надо много. Поэтому предлагаю усвоить в ведьмовстве суть: не важно, знаешь ты что-то или нет. Важно намерение. Не в курсе, как наводить морок? А ты представь, что упыриная голова превращается в тыкву, висящую на заборе, да как бабы мимо нее без интереса проходят.
— И сработает?
— В себя верить надо! Поверишь сама, сработает! И вообще, ведьма ты, али где?
— Мне другое интересно Вероник. По что упырь у нас тусовался.
— Понабрался ты словечек, Василий!
— Иду в ногу со временем! А что? Я современный домовой! Его кто-то к тебе приставил.
— В смысле? Зачем?
— А кто бабушку убил? Зачем? Думаю это одних рук дело. Вот если бы ты знала заговор поиска…
— Что знала?
— Смотри. По любой порче, подкладу можно узнать — кто его наслал, откуда растут ноги. Если теоретически принять упыря за подклад..
— Поняла, не дура! А давай попробуем!
— Да ты заговора не знаешь!
— Сам же сказал, главное — намерение!
Сжимаю падаль ладонями, надавливаю пальцами на холодные виски. Правый глаз на отрубленной башке открывается. Мысленно задаю вопрос
— А ну ка, покажи мне того, кто тебя прислал, и говори зачем!
Отрубленная башка ухмыляется в ответ.
— Живо я сказала!
Отрубленная башка покажет. Она мне все покажет, у нее нет выбора. Смотрю в желтый глаз и вижу — темный коридор, высокое окно с витражами. Мужчина поворачивается, он чувствует, что за ним смотрят, но не может понять откуда!
— Покажи лицо! Покажи мне свое лицо! Сейчас!
Красивое лицо, высокие скулы. Я смотрю в свои собственные глаза.
Поезд летел по снежной пустыне сквозь ночь. Скорость максимальная, и машинист не собирался ее сбрасывать — впереди ни городов, ни сел, ни деревень на многие километры вокруг. Настя проскользнула мимо крепко спящего проводника, открыла дверь в тамбур. Две красных кнопки, рычаг, одна зеленая.
— Если ты не откроешься сейчас же, ты вообще больше никогда не откроешься, тебя отправят в металлолом, на переплавку и сделают горшок для немощных! Открывайся! Сейчас же, кому велела!
Ледяной ветер бьет в лицо. Побольше разбежаться, подальше прыгнуть. Настя выскочила из поезда на полном ходу.
За ней шла погоня — с двух концов состава навстречу друг другу двигались колдун и оборотень. Они проверяли спящих, заглядывали в темные ночные купе, они искали, они ее чуяли. Недоведьма не уйдет, недоведьма попадется в этот раз. Каково было их удивление, когда они потеряли след, чуть не врезавшись друг в друга лбами.
Погоня не отстанет, они выскочат за следующим поворотом железной дороги, но поворот этот будет после громадного моста, а значит, у беглянки есть время, чтобы спрятаться. С трудом переставляя ноги, Настя добралась до леса.
— Здравствуй Леший, здравствуй Лес! Спрячь ведьму, добром отплачу!
Молчал спящий лес.
— Здравствуй елочка, укрой меня в своих ветвях!
Молчала и елочка.
— А ведь скоро Новый Год, дай тебя украшу!
Женщина сняла массивную золотую серьгу и повесила на нижнюю ветку огромной ели, раскинувшей лапы на несколько метров.
— Спрячь меня, красавица лесная, сбереги от погони, оставлю и вторую.
Подул слабый ветер, заколыхались пушистые ветви, начал мерно падать снег.
— Вот спасибо!
Под еловыми лапами было сухо, тепло и совсем бесснежно. Настя свернулась клубочком, прижалась к могучему дереву.
— Я часть елового ствола, сухая ветка. Я почва, усыпанная желтыми иглами. Я — часть этого леса! Кто мимо пройдет — не заметит!
Ель стояла неподвижно, а снег все сыпал, заметая следы, укутывая лес прекрасным белым одеялом.
От усталости и стресса женщина задремала.
— Где она? Где эта пустышка? Такая метель, ни черта не видно! Велен, давай, включай свое звериное чутье!
— Какое чутье, в такую метель…снова метель! Да и ветер с нас! Ее будто сама природа укутывает, не знал, бы, что она пустая, подумал бы что баба сильная магичка!
— Хреничка! Ищи давай, кому сказано!
Мимо ели, хранящей секрет, прошли мужчина и волк. Дважды.
— Не могла она уйти далеко!
— Может помог кто?
В ветвях зашумело. Что-то тяжелое плюхнулось на макушку дерева, расправило черные крылья и с шелестом опустилось на землю.
Высокий мужчина, с черными вьющимися волосами и бледным лицом предстал перед удивленными товарищами.
— Вы кто?
— Откуда?
— Слышь мужик, шел бы ты, пока цел!
Незнакомец улыбнулся, подскочил к колдуну вплотную, втянул ноздрями воздух, улыбнулся еще шире, полоснул когтистой рукой по горлу человека, рванул на себя, впился клыкастой пастью в шею, с жадностью высасывая теплую кровь. Волчище заскулил, попятился к ели, но и его не минула участь друга. Одной рукой существо подняло семидесяти килограммовую тушу, словно щенка, разорвало артерию на шее и осушило животное, как сосуд, до последней капли.
Настя сидела ни жива, ни мертва, вжимаясь в елку.
Луна осветила трупы на поляне, капли крови на снегу сверкали, словно крупные ягоды клюквы. Мужчина вытер рукавом рот, принюхался.
— Нет! Ты не видишь меня! Я тебе не интересна!
Он Подошел к ели, потрогал ветку, пожал плечами, вскинул руки, ставшие крыльями и был таков. Черные волосы развевались на ветру, лунный свет играл с ними, высвечивая проседь.
— Елочка, елочка! Спасибо тебе, родная! На тебе и сережку вторую и браслетик!
Женщина посидела еще немного под ветвями — спешить было не куда, все самое страшное уже произошло, и, по теории вероятности, хуже ничего случиться не может. Однако Настя пребывала в недоумении: в том, что она встретилась с вурдалаком, сомневаться не приходилось, несмотря на то, что сам этот вид давно считался изничтоженным. Слишком опасное существо — не скотина, вроде упыря, которого при должной тяге к жизни и человек одолеет, но тварь разумная. И почему-то пьющая кровь магиков, чего обычно не происходит, а еще, невесть откуда взявшийся вурдалак кого-то Насте очень напоминал…
В тишине спящего дома стук в дверь раздался оглушительно громко.
— Вась, кто там? Спишь, и хоть бы хрен тебе…
Домовой действительно мирно храпел за печкой, укрыв мордочку пушистым хвостом.
— Кто там?
