На расстоянии поцелуя (СИ) - Lama Lieutenant

Я усмехнулся.

— Не разводи кипишь, драма квин. С тобой нам было бы плохо, ты и сам это знаешь. Мы пазлы из разных частей картины. А Амин в меня прям хорошо входит…

Я намеренно использовал двусмысленное выражение, чтобы немного разрядить обстановку, хотя бы и тупой шуточкой, но Минс тихонечко прыснул, и мы оба облегчённо посмеялись.

— Я понял, о чём ты, Эмиль, — сказал он, отсмеявшись, уже спокойно. — Прости меня.

— Не за что прощать, Минни, — отрезал я. — Тебе стало легче?

— Да. Спасибо, Эмиль. Вроде накосячил я, а ты меня ещё и успокаиваешь. — Он усмехнулся тихо.

— Ну что поделать, если ты у нас такой нежный. — Я пожал плечами и зевнул. — А вещи мне поможешь перевезти. Заодно помирим вас с Башкой. Завтра часам к двум.

— У Гордея защита…

— Гордей подкатит попозже, уже на горяченькое.

— А будет горяченькое? — робким тоном, сквозь который уже пробивалась его привычная игривость, спросил Минс.

— Конечно. Должны же мы отметить моё освобождение.

Перед сном я немного успокаиваю зашалившее от адреналина сердечко настойкой валерианы и захожу проверить страницу Амина. Он до сих пор не в сети и, видимо, уже не будет до утра, и сообщения мои не прочитаны, однако кто-то отметил моего альфу в сториз, и я долго не могу оторвать глаз от этой странной пьяной фотографии. На ней видно нескольких человек. Один бородатый мужчина справа спокойно смотрит в камеру, его за шею обнимает-душит второй — тот, что посередине — и этот второй показывает фотографу язык, а вот третий — мой Амин, и он отвернулся в сторону, чтобы выпустить кальянный дым.

И я долго держу палец на фото, чтобы оно не «убежало», разглядывая его профиль: этот красивый, фигурный нос с едва заметной горбинкой, приоткрытые губы, выпускающие белый пар, аккуратные уши, открытые новой причёской… А ещё его тело… Вообще у меня нет определённого типажа, но… я поклонник изящества, и Амин, он именно изящный. Такой поджарый, такой стройный, иногда даже кажется, каждый его жест словно бы выверен, выточен. Сразу видна кровь потомка первой династии. Наверняка там у себя он ещё и считается высоким парнем.

Я делаю скриншот экрана. Это фото мне нравится. Оно абсолютно дурацкое, да и Амин здесь выглядит не так хорошо, как мог бы, но всё же он здесь в своей тарелке. В кругу друзей. В естественной среде обитания, так сказать. Расслабленный, спокойный.

Я со вздохом блокирую экран. Если так продолжать дальше, моё тело, истерзанное длительным воздержанием, потребует мастурбационного марафона, а я слишком устал даже чтобы просто перевернуться на спину и приласкать свой член. К тому же потом придётся идти за салфетками, а хотелось бы просто взять и уснуть.

Ночью мне снится, что я большая синяя птица, пересекающая буйное, но прекрасное море.

========== Глава 8 ==========

Комментарий к Глава 8

У нас тут ошэн жарко, так что я могла пропустить ошибки при вычитке, заранее сори за них:D

Я встал в шесть утра, чтобы принять душ, побрить все свои интимные и не интимные местечки, сделать две маски на лицо, слегка припудриться и уложить волосы. Я напялил свои лучшие шмотки из всех повседневных вариантов: качественные, но простые. Я начистил туфли и взял с собой крутые солнечные очки, которые сногсшибательно смотрятся как у меня на носу, так и висящими в вырезе рубашки. Я был готов на стопятьсот процентов, выглядел, как мечта любого альфы, любого или любой беты, любой омеги. Короче говоря, был приложен максимум усилий, чтобы подчеркнуть преимущества своего внешнего вида.

Я подъехал к аэропорту, чувствуя себя королём, вышел из своей крутой и только что помытой тачки, лучезарно ухмыльнулся уже не по-весеннему яркому солнышку, словно это были вспышки камер, а я вылезал из лимузина на красную ковровую дорожку, и направился внутрь.

Я красиво уселся на скамейку и принялся нервно скроллить мемы, не забывая то и дело поправлять причёску. Когда в зал стали выходить люди с чемоданами, встал, бегая глазами по толпе, и, кажется, что-то случайно напечатал в чате со своим научным руководителем (теперь уже бывшим, слава всем существующим богам).

Амина я узнаю не по его походке, не по смуглой коже и даже не по необычному для местных прикиду. Я вообще его не вижу поначалу: среди множества разнообразных лиц, прибывающих в столицу, он легко теряется, но (и тут нужно сказать, что для меня это — довольно шокирующее обстоятельство, о котором я в душе не ведал) реагирует метка на моём плече. Реагирует слабо, она уже почти сошла, аннигилировав секрет с клыков альфы, но я всё равно чувствую уже знакомую радостную пульсацию в том нашем секретном местечке (хотя кого я обманываю, Минс всё успел в деталях рассмотреть).

Я прикусываю щёку изнутри, но внешне остаюсь невозмутим. О свойстве меток угадывать своего хозяина я не слышал. Меня это никогда не интересовало, но… я и не думал, что могу быть настолько тёмным человеком касаемо альфа-омега отношений, учитывая наличие гиперопекающей мамы и гиперебливого дружка.

Что ж.

Я ныряю в толпу, безошибочно угадывая направление.

Амин и будет тем, кто меня всему обучит. Он-то по любому должен многое об этом знать.

Я позволяю пошловатой ухмылочке скользнуть по своим губам. Когда я наконец вижу Амина, улыбка невольно становится шире, намного шире, а метка начинает «повизгивать» — вибрировать быстро-быстро, посылая сигналы в мой организм. Сигналы эти до ломоты приятны и неудобны одновременно. В узких джинсах становится тесновато, а между ягодиц — влажно. Тело на Амина реагирует однозначно. Оно жаждет спаривания с подходящим самцом. Я тоже, но, к сожалению, я связан приличиями и не могу встать раком прямо посреди переполненного людьми аэропорта.

А ещё Амин для меня — не просто красивая игрушка. Он достоин того, чтобы уважать его культурные заморочки (я так называю их дурацкую целомудренность), пусть и ценой страданий от воздержания.

С улыбкой от уха до уха я бросаюсь к нему ещё прежде, чем он успевает меня заметить.

Амин охает и вздрагивает, когда я крепко обнимаю его, наконец-то вдыхая его настоящий запах и, о боже, этот запах практически сводит меня с ума. Он тихий, очень тихий, но такой… словно цветочный бутон — должен раскрыть свои лепестки, чтобы позволить увидеть всю свою красоту.

Я кладу голову ему на плечо, цепляясь руками за спину и радостно смеюсь,