— Я хочу извиниться за свой вопрос… ну… сегодня… на льду…
Он положил руку на дверцу и удивленно воззрился на нее.
— Что? А я ведь тоже собрался извиниться перед вами.
— За что? — поразилась Ким.
— Ну… я… чуть не поцеловал вас тогда на льду.
— Да? — Они не сумела замаскировать радость в своем голосе.
— Я… как бы это… — Тони замялся. — Может быть, вы зайдете ко мне на чашечку кофе или чая? И еще мне хотелось бы услышать ваше мнение об одной вещи. Я решил украсить двор к празднику, ну и купил кое-какие украшения Так вот…
Ким посмотрела на часы, делая вид, что раздумывает.
— И еще мне хотелось бы познакомить вас с Джиной.
— С Джиной?
— Это моя собака.
Ким кивнула. Ну конечно. Это всего лишь собака.
— Пожалуй, я зайду, — согласилась она и стала разворачивать машину.
Открыв дверцу машины, Ким увидела, что ей придется пройти несколько ярдов по колено в снегу. И тогда ее легкие туфли — вернее, то, что от них осталось, — расклеятся окончательно. Ну и пусть, решила она. Что Бог ни делает, все к лучшему.
Ким пошла за Тони к дому, стараясь ставить ноги в его следы. Когда он открыл дверь, навстречу им выскочил золотистый ретривер, повиливая хвостом.
— Привет, дорогая, — сказал Тони, наклоняясь к своей любимице. — Познакомься, это Ким.
Ким нагнулась и погладила собаку.
— Она восхитительна.
— Благодарю вас, — сказал Тони и только тут заметил, в каком состоянии находятся туфли Ким. — Они насквозь промокли, — ужаснулся он.
— Ерунда, — ответила она и встала на коврик.
— Давайте-ка их сюда, — распорядился Тони. — Я отнесу их в гардеробную и поставлю на батарею.
Она сбросила туфли.
— И носки давайте.
— Носки?
Он кивнул.
Она стянула носки и отдала их ему, мысленно помолившись, чтобы он не заметил облупившийся красный лак на ногтях.
Тони направился в гардеробную, за ним бежала Джина. Прислушиваясь к дружеской болтовне Тони с собакой, Ким прошла в комнату, смежную с холлом, и включила свет. За исключением кожаной кушетки возле камина, огромная комната была совершенно пуста.
— Ну как вам тут? Нравится? — услышала она за спиной голос Тони и обернулась. В руках у него были толстые шерстяные носки.
— Впечатляет.
— Я принес вам носки. Наденьте их, пока ваши будут сохнуть.
— Спасибо. — Она взяла носки и улыбнулась. — А где Джина?
— Гуляет. По-моему, она немного устала. Я плачу соседским ребятишкам за то, чтобы они приходили и играли с ней в течение дня. Но сегодня она пожаловалась мне, что дети ее утомили.
Ким улыбнулась.
— А о чем я должна была высказать свое мнение?
— Вот об этом. — Он провел ее в комнату напротив и включил свет. Столовая была также пуста, и посреди нее стояли заурядный пластиковый Санта-Клаус и снеговик. Однако вид у Санта-Клауса был не чудаковатый, а скорее жуткий, и на лице его застыла кровожадная ухмылка. Когда же Ким перевела взгляд на снеговика, ей показалось, что его лицо вообще разрисовывали произвольно, в результате чего глаза его только что не пересекались.
Короче говоря, это были самые уродливые, не говоря уж о том, что страшные, рождественские украшения, которые когда-либо видела Ким. Она недоуменно посмотрела на Тони. Ну и вкус у этого молодого человека!
Тони пристально наблюдал за ней, ожидая реакции.
— Прелестно, — произнесла она, постаравшись, чтобы это прозвучало искренно, и стала надевать носки.
— Как вы считаете, они неплохо смотрятся вместе? Или лучше поставить одного у фасада, а второго — на заднем дворе?
Боже, не допусти, чтобы эти чудовища стояли рядом! И одного-то из них слишком много для запоздалого путника.
— Пожалуй, лучше их разделить.
— Решено! — Он рубанул рукой воздух.
Засвистел чайник. Ким выпрямилась и пошла за Тони в кухню.
— Какой чай вы предпочитаете?
— Я? Ну… — протянула девушка, разглядывая обои. Наверное, они остались от прежних хозяев. По ярко-желтому фону были разбросаны фрукты.
— У меня есть «Яблоко с корицей» и… «Яблоко с корицей». Еще у меня есть немного пива, если это вас интересует.
— Я с удовольствием выпью «Яблоко с корицей».
Она наблюдала, как Тони вытаскивает из чашек пакетики. Вручив Ким ее чашку, он пошел к двери и впустил с улицы Джину. Собака вбежала в комнату, фыркнула и, оставляя следы от мокрых лап, направилась к своей подстилке и улеглась.
— Что я вам говорил, — сказал Тони. — Дети довели ее до полного изнеможения. Может, перейдем в другую комнату? — предложил он, кивая на дверь. — Я разведу там огонь.
Огонь? Это звучало очень романтично.
— Видите ли, я не смогу задержаться надолго… — начала она, переходя за ним в гостиную.
— Это займет всего минуту. Я не представляю себе жизни без камина и считаю, что он должен быть в доме каждого северянина. В стране, где бывает настоящая зима, не обойтись без тепла живого огня.
Ким присела на, диван и смотрела, как Тони сминает для растопки газеты.
— Давно вы здесь живете? — спросила она, оглядывая пустые стены.
— Не помню. Лет пять или около того.
— Но у вас нет никакой мебели.
Он оглянулся:
— У меня есть кровать. Разве это не мебель?
— А знаете, что говорят про мужчин, у которых нет мебели?
— У меня есть предчувствие, что сейчас я это узнаю.
— Нет кровати, нет обязательств.
— Но у меня есть кровать, — повторил он, разжигая огонь.
— Вы поняли, о чем я говорю. Мужчина, который не хочет связывать себя даже мебелью, тем более не захочет связывать себя какими-либо отношениями.
Тони встал и склонил голову набок, с любопытством разглядывая ее.
— Честно говоря, я впервые слышу это изречение.
Она пожала плечами и сделала небольшой глоток.
— К вашему сведению, — начал он, облокачиваясь о каминную полку, — у меня нет мебели как раз потому, что у меня были обязательства. И когда мы расстались, она получила мебель.
— О-о? — самым невинным голосом протянула Ким. — Бывшая жена?
Он покачал головой и сел рядом с ней.
— Нет, просто девушка, с которой у меня были серьезные отношения. Мы встречались пять лет, одно время даже жили вместе. А когда расстались, она получила мебель, а я — Джину. В общем, каждый получил то, что хотел.
— О-о, — только и сказала она, глядя на огонь.
— Ну? — сказал Тони, наклоняясь и заглядывая ей в глаза.
— Что?
Он коварно улыбнулся:
— Вы так и остановитесь на этом? Разве вы не собираетесь спросить меня, почему мы расстались?
— Хорошо, доктор, — примирительным тоном сказала Ким. — Так почему вы расстались?
