— Я хотел убедиться, что все хорошо, прежде чем лечь спать, — произнес Вольф, отвечая на ее вопрос. — Чтобы не возникло ненужных проблем.
Анджелика не сразу поняла смысл его слов. Она нахмурилась, продолжая выжидательно смотреть на Вольфа.
Мужчина грустно улыбнулся.
— Мы объявили перемирие на сегодняшний вечер, помнишь?
— Я думала, это только ради Стивена.
— Неужели? То есть ты предпочитаешь, чтобы мы сейчас начали обмениваться колкостями?
В действительности Вольф и сам не мог объяснить точно, почему дожидался возвращения Анджелики. Когда он поднялся к себе в комнату, ему вдруг пришла в голову мысль, что ее чувства к Стивену кажутся искренними, а значит, Энджел может быть расстроена после разговора с ним и нуждается в поддержке... А разве не об этом просил его друг?
Если, конечно, чувства Энджел к Стивену и в самом деле искренние...
— Нет, разумеется, нет. Я просто... — Анджелика покачала головой и закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.
Вольф тут же подошел к ней.
— Ты должна быть сильной, Энджел, — произнес он тихо. — Ради Стивена и ради себя тоже.
— А что, если он умрет, Вольф? — Анджелика расплакалась. — Что, если все пойдет не так?.. — Она не договорила, чувствуя, что Вольф обнял ее и прижал к себе. — Мне кажется, я не вынесу, если с ним что-нибудь случится! — заключила девушка, всхлипнув.
Вольф позволил Анджелике выплакаться, а потом уверенным тоном произнес:
— Со Стивеном ничего не случится. Гарантирую. Врач настроен оптимистично. Да и у твоего отца крепкий организм. Вот только сердечко подкачало.
Анджелика печально покачала головой.
— Мы ничего не можем знать заранее. Операция сложная. И очень большой процент летальных исходов. А я ужасно расстроюсь, даже если узнаю, что он хотя и остался жив, но обречен.
— Все так, — не стал отрицать Вольф. — Но мы сделали все от нас зависящее, чтобы результат операции был положительным.
— Знаю, — вздохнула девушка. — Я просто...
— Нельзя допустить, чтобы Стивен увидел тебя в таком состоянии. — Он открыл дверь в ее спальню, не выпуская Анджелику из своих объятий.— Пойдем, Энджел. Уйдем из коридора, а то Стивен может увидеть твои слезы, если решит подняться к тебе.
Хотя Вольф не был уверен в том, что входить с Анджеликой в ее спальню такая уж хорошая мысль.
Ведь даже сейчас, когда, казалось бы, все его мысли заняты предстоящей операцией Стивена, близость девушки действовала на него возбуждающе.
Анджелика поняла, где она находится — и с кем! — только когда услышала, как за ними тихо закрылась дверь спальни.
То, что Вольф был мил с ней, не меняло тот факт, что он не доверял ей, как, впрочем, и она ему.
Анджелика убрала руку мужчины со своей талии и отодвинулась, взглянув на него из-под полуопущенных ресниц.
— Спасибо за... сегодняшнюю заботу, Вольф. Но раз уж у всех нас завтра сложный день, думаю, нам пора ложиться в постель. По одному. Каждый в своей спальне, — заявила девушка, наблюдая, как его губы медленно расплываются в улыбке.
— Прости, если обижу тебя своим вопросом, но мне важно понять, правильно ли я понял твои слова. Ты что, не хочешь попросить меня остаться с тобой на ночь, да? — протянул мужчина с иронией в голосе.
Анджелика вскинула голову.
— Разумеется, я сегодня весь день только и мечтала о том, как мы уляжемся с тобой в одну кроватку, — в тон ему игриво ответила она. — И лишь в последнюю минуту передумала. Но ты же не будешь слишком разочарован, так ведь?
Лицо Вольфа не выражало никаких эмоций.
Он замер, залюбовавшись красотой девушки. Даже несмотря на красные, слегка опухшие глаза и следы слез на щеках.
Серое платье до колен, которое она сегодня надела, подчеркивало стройность ее фигуры и темный цвет волос, свободными волнами падавших на изящные плечи.
Воспоминания об их последнем поцелуе долго не дадут ему заснуть!
— Буду ли я разочарован? У меня такое ощущение, Энджел, что в определенных областях человеческой жизни ты никогда не разочаруешь меня!
Анджелика потупилась, чувствуя, что краснеет.
— Жаль, что ты никогда этого не узнаешь!
— Сегодня не узнаю. Но у нас впереди еще немало ночей под одной крышей. Вдруг тебе станет холодно одной в постели. Или страшно. Сразу говорю тебе: меня долго упрашивать не придется. Я примчусь по твоему первому зову. Тем более что у нас с тобой сегодня были отличные отношения.
От таких провокационных речей девушка зарделась еще сильнее.
— Не забывай, что мы вели себя вежливо по отношению друг к другу только ради Стивена, — напомнила она. — И давай не будем воображать, что в этом есть нечто большее.
Вольф и глазом не моргнул.
— Но воображение — чудесная штука, Энджел. Например, со вчерашнего дня я то и дело представляю себе, как мы с тобой...
— Уже поздно, Вольф, — перебила его Анджелика. Она устала повторять, чтобы Вольф так ее не звал. Особенно таким ласковым тоном. В его устах ее имя звучало как приглашение к любовной игре.
— ...устраиваем скачки, — усмехнувшись, договорил мужчина, словно не слышал ее слов. — На лошадках, я имею в виду.
Анджелика затаила дыхание от такой откровенной дерзости, ее глаза засияли от злости.
— Я не катаюсь в Лондоне, — грубо отрезала она.
Вольф понятия не имел, почему ведет себя с ней как законченный мерзавец, но ничего не мог поделать.
— Жаль. Что ж, оставлю тебя в твоей одинокой постели.
— А тебе желаю поскучать в твоей.
Вольф остановился у двери.
— Если передумаешь...
— Нет, — без тени сомнения заверила его Анджелика. — Я уже сказала тебе. Меня не интересуют отношения без всяких обязательств, которые предлагают мужчины вроде тебя. И уже действительно очень поздно, Вольф.
— Тогда спокойной ночи, Энджел, — кивнул Вольф и наконец вышел из ее спальни.
«Спокойной ночи», — повторила про себя девушка, глядя на закрытую дверь. После такого разговора с Вольфом ей вряд ли удастся быстро заснуть.
Анджелика считала, что хорошо знает таких мужчин, как Вольф, — самовлюбленных эгоистов в отношениях с женщинами. Но то, что он подождал ее после разговора со Стивеном, беспокоясь об ее эмоциональном состоянии, стало для нее полной неожиданностью.
Не хватало еще, чтобы ей понравился такой дамский угодник, как Вольф Гамбрелли!
Она и без того постоянно борется со своим влечением к этому мужчине!
— Пригласи Энджел выпить кофе или еще куда-нибудь пойдите, — предложил другу Стивен на следующее утро, когда оба пришли к выводу, что Анджелика выглядит слишком бледной. К одиннадцати часам Стивена должны были положить на операцию. — Погуляйте в парке, ну что угодно. Просто забери ее отсюда на несколько часов, — продолжал Стивен.
