Садясь на место водителя, она боролась с разочарованием. Это ее шанс произвести впечатление на Вегаса. Это ведь и его компания. Складывалось ощущение, что он, в отличие от Троя, не против нанимать женщин. Но она все испортила.
Хотя фактически не сделала ничего плохого. Но ясно, что он посчитал ее небрежной. Решил, что она позволила ситуации выйти из-под контроля.
Она захлопнула дверь, заперла и сжала руль. И, не сдержавшись, выругалась.
– Ты в порядке? – поинтересовалась Кассиди.
– В полном. – Мила включила зажигание. – А ты?
– Это было классно!
Кассиди выглядела скорее оживленной, чем расстроенной.
– Завтра я поговорю с твоим братом. Нам определенно потребуется помощь.
– Откуда взялся Вегас?
– Я позвонила ему.
– Он показался обозленным.
– Думает, что я все испортила.
– Ты?! Каким это образом ты могла все испортить? Ты единственная, кто мне помогает. Хочешь, я сама с ним поговорю?
– Нет-нет, не волнуйся об этом.
– Серьезно, Мила. Ну если он такой болван…
– Он не болван.
Не хватало еще, чтобы Кассиди бросилась ее защищать!
– Он просто удивился. Не думаю, что он ожидал такой толпы.
Кассиди выглянула в окно, когда они свернули на улицу.
– Я тоже не ожидала, – хихикнула она. – Это было здорово!
– Это было здорово. Сегодня на сцене ты была потрясающей!
– Я просто обожаю парней из «Бампера». Рада, что они захотели выступать со мной.
– А кто бы не захотел выступать с тобой? Ты – лучшее, что с ними случилось.
– Это действительно хороший оркестр.
Машина набрала скорость. Мимо мелькали уличные фонари.
– Знаешь, в музыкальном бизнесе случаются странные вещи, – продолжала Кассиди. – Певица может быть хороша, и оркестр тоже, но вместе получается нечто отвратительное. Или по отдельности они довольно приличные, но и только, зато вместе – просто фантастика. Все равно что пряности. Корица с сахаром – это волшебство. Шалфей и масло тоже. Но попробуй шалфей и сахар. Это такая гадость!
Мила улыбнулась аналогии.
Кассиди зевнула и закрыла рот:
– Тебе нравится Габби?
– Нравится. – Мила успела привыкнуть к внезапным изменениям темы, свойственным Кассиди. Новая няня казалась очень спокойной, мягкой и организованной.
– Как насчет Троя?
Мила напряглась. Почему она спрашивает о нем?
Неужели Мила себя выдала? Она пыталась сдерживать эмоции, даже не смотреть на него, держаться на расстоянии не ближе вытянутой руки.
– Ты о чем?
– Думаешь, ему нравится Габби?
Габби? Влечет ли Троя к Габби? Мила даже не думала об этом. Габби довольно молодая, довольно привлекательная. Однако ничего гламурного. Скорее простушка. Что поистине прекрасно. Нет ничего плохого в том, чтобы быть простушкой.
– А в каком смысле?
Кассиди уставилась на нее:
– Как няня.
– А, вот ты о чем.
– А что, по-твоему, я имела в виду?
– Именно так я и подумала.
– Ты вообразила, что она ему нравится в смысле нравится?
– Нет-нет. – Мила решительно покачала головой.
– Не думаю, что Габби вообще во вкусе Троя. Он всегда был, ну, словом, игроком. Любит высоких блондинок. Длинноногих, на высоких каблуках, модно одетых. Прямо с парижского подиума.
Миле было все равно. Ей действительно наплевать, каких женщин любит Трой. Чем дальше она от его типа, тем лучше. Хотя ему, похоже, нравилось целовать ее. Значит, не совсем безразличен к ней как к женщине.
Она не то что хотела, чтобы он увидел в ней женщину. Нет, она хотела, чтобы он увидел в ней агента охраны. Ни больше ни меньше.
– Минуту! – воскликнула Кассиди, явно заинтересовавшись. – Тебе нравится…
– Нет! – воскликнула Мила слишком резко и слишком быстро. И тут же это поняла. – Нет, я работаю на него. И это все. Ничего больше.
Необходимо все объяснить Кассиди.
– Эй, неужели я бы так одевалась, если бы хотела, чтобы он заметил меня как женщину?
Кассиди на миг задумалась.
– Хороший довод. Эти сапоги? Вау! Избавьте меня.
Мила невольно взглянула на свои ноги.
Ей бы следовало облегченно вздохнуть, а она ощутила укол разочарования. Это рабочие сапоги, только и всего. Нужно одеваться практично, чтобы выполнять свою работу. Трой, конечно, понимает это.
Но она сообразила, что ведет себя так, словно ей не все равно. А ей все равно. Мнение Троя о ней как о женщине не имеет значения.
Мила закончила писать ответы на вопросы экзамена по теории профессиональной подготовки за тридцать секунд до срока. Нажала кнопку «Сделано», и внизу экрана высветилась линейка прокрутки, отсчитывающая время, пока компьютер вычислял количество правильных ответов.
Дверь в маленький конференц-зал открылась, вошел Трой. Захлопнул дверь и прислонился к ней.
– Вегас говорит, прошлой ночью вы преуменьшили степень риска.
Линейка прокрутки обработала двадцать процентов. Минуты через две будут известны результаты.
– Я ничего не преуменьшаю. – Она перевела взгляд с экрана на Троя. – Это вы ничего не желаете слушать.
– Хотите свалить вину на босса.
– Хочу, чтобы вы признали правду.
Она глянула на экран.
Обработано сорок семь процентов.
– Правда, в том, что Кассиди просто осадили вчера вечером. На нее напали!
– Это был фанат, желавший сделать селфи.
Мила встала, чтобы он не нависал над ней.
– Мы составляем официальный план защиты.
– Прекрасная идея, Трой. Жаль, никто не подумал об этом раньше.
Он подался вперед:
– Ну же, сделай это! Скажи: «Я же говорила».
– Боссу? – Она уже не сдерживалась.
Его синие глаза сверкнули, и она немедленно пожалела о поспешных словах.
– Простите. Я не имела права.
– Понятия не имею, что мне с вами делать.
Прежде чем она сумела ответить, он продолжил:
– Но мы усиливаем защиту Кассиди. Отныне всю ответственность Вегас берет на себя.
– Что? – ахнула Мила. – Погодите! Нет! Кассиди моя подопечная!
– Вы мне противоречите.
– Да.
– В жизни не встречал более непослушного, не желающего подчиняться человека.
Она пыталась не вспылить. Держать свои чувства в узде. Он принижает ее. Принижает исключительно потому, что она женщина.
– Не делайте этого, – попросила она, полная решимости не позволить заменить себя Вегасом.
Он шагнул ближе, буравя ее взглядом. Рука едва касалась ее предплечья.
– Не делать чего? – прошептал он, намеренно меняя тему.
Влечение к нему проснулось. О нет. Это скверно!
Взгляд синих глаз смягчился. Полные губы приоткрылись.
Реакция Милы оказалась вполне предсказуемой. Он сейчас поцелует ее. Она чувствовала вкус поцелуя на губах, в груди. Жаркий и жесткий. Требование, которое нужно удовлетворить.
