он опустился коленями на паркет и оказался лицом к лицу со мной — во взгляде бушевал огонь. Я подняла руку и коснулась его щеки. От моего прикосновения он закрыл глаза, при этом лицо его болезненно скривилось. Но через мгновение глаза распахнулись и, обхватив ладонями моё лицо, он с тихим рычанием впился мне в губы. Я простонала в его настойчивый рот и, отклоняясь на спину, потянула за собой, сжимая пальцами волосы на его затылке. Не прерывая поцелуй, он уперся локтями в диван с двух сторон от меня и, раздвинув коленкой мои ноги, навалился всем телом. От приятной тяжести я снова застонала. Впивалась ногтями в его плечи, спину, руки, обхватила ногами его бедра. Влад просунул одну руку мне под спину и с легкостью профессионала расстегнул лифчик. Оторвался от губ, встав на колени и стянул с меня кружево. Тяжело сглотнув, он положил ладонь на ключицу и провёл ею до пупка. До боли знакомый жест стал для меня рычагом — я выгнула спину, затем оттолкнувшись от дивана, обхватила руками его бёдра. Покрывая поцелуями низ его живота, остервенело дрожащими пальцами, расстегнула ремень, а следом и ширинку. На секунду остановившись, провела рукой по напряженному прессу и стянула вниз джинсы вместе с боксерами, освобождая давно готовую плоть. Влад зарычал и, снова опрокинув меня на спину, прижал своим телом. Жадно целуя мои губы, пальцами отодвинул ткань моих трусиков и резко вошёл. Боже! Да! Как же давно моё тело требовало именно этого мгновения. Я застонала. Громко. А он, прервав поцелуй, обжёг прерывистым дыханием изгиб моей шеи. Задвигался во мне, даря боль и наслаждение одновременно — неистово, яростно, неукротимо. Через мгновение, длившиеся секунду или вечность, Влад поднял голову и нашёл мои глаза. Я не отвела своих. Напряжение возросло. И нас одновременно накрыло освобождение.
Влад резко вышел из меня и чертыхнулся.
— Не успел, — сжав зубы, он тряхнул головой и поднялся на ноги.
— Не в первый раз, — хмыкнула я и, перевернувшись на бок, добавила: — Всё в порядке — я на таблетках.
Он криво улыбнулся и, стянув джинсы и носки, подхватил меня на руки.
— В любом случае, я требую продолжения, — усмешка левым краешком губ.
Я прижалась к нему всем телом, чувствуя, как внутри взрываются маленькие фейерверки долгожданной радости, и под мой звонкий смех, Влад понёс меня в спальню…
Глава 14
Проснулась я от постороннего звука и не сразу сообразила, что в квартире не одна. Мгновенно на ум пришли воспоминания о прошедшей ночи. Сердце быстро застучало. То проваливаясь вниз живота, то ухая в районе горла. Боже! Потрясающая ночь! Одна из самых лучших. Ха. Если не самая лучшая.
Сладко потянувшись, я прислушалась к себе — по всему телу гуляла приятная слабость. Ощущалась невероятная лёгкость. И нега. Бесконечная. Блаженная. Всепоглощающая.
Я чувствовала себя… счастливой. И эта мысль привела меня в замешательство.
Я резко села и тут же пожалела — перед глазами поплыло.
На пороге спальни появился Влад. Полностью одетый. Сосредоточенный.
Я тяжело вздохнула и, поправив подушку, откинулась на неё спиной, прикрыв грудь простынёй.
— Уходишь? — смиренно спросила я.
— Да, — натужно кивнул он.
— Хотел себе что-то доказать?
— Не себе, — вздохнул он, не смотря мне в глаза. — Тебе…
— Хм. Что именно? — вскинула я брови.
Влад поднял голову и, пройдя вглубь комнаты, сел на край кровати. Посмотрел прямо перед собой. Скулы сведены. Руки, опиравшиеся локтями в колени, сжаты в замок. Костяшки белеют от напряжения.
— Что ты не выполнила обещания. По крайней мере, не все.
Я горько усмехнулась:
— Не все?
— Увязла. Как и я.
— Увязла, — кивнула я, потому что не видела смысла в том, чтобы отпираться. — Доказал.
Он тоже медленно кивнул своим мыслям.
— Но это не меняет твоего решения уйти? — спросила я, уже зная ответ.
— Не меняет, — выдохнул он.
Сердце болезненно сжалось. Но я его понимала. Не многие мужчины способны смириться с тем, чем я занималась. Я ведь прекрасно знала, что Влад не справится. Не сможет. Учитывая причину нашего знакомства.
— Как ты узнал про кафе? Что я буду там? — решила я сменить тему.
— Пару дней наблюдал за тобой, — он невесело усмехнулся, поборов в себе желание посмотреть на меня.
— Не заметила, — хмыкнула я.
— Да. Ты казалась беспечной.
— Ты всё ещё работаешь программистом в той фирме?
— Да.
— Как там баба Алевтина поживает?
— Кто? — нахмурился он.
— Уборщица. Баба Алевтина.
— Не знаю. Наверное, хорошо.
— Лариса?
— Да откуда мне знать? — вдруг вышел из себя, всё-таки повернувшись ко мне и всплеснув руками.
— Извини, — потупила я взгляд.
— Ты прости, — вздохнул он.
Подвинулся ближе и коснулся указательным пальцем знака вопрос в ямке моей ключицы. Я вздрогнула.
— Навсегда останешься для меня загадкой, — искривились губы в моей любимой улыбке.
Кинуться в ноги. Молить, чтобы не уходил. Но я не могла. Даже пошевелить пальцем не нашлось сил. Да и смысл? Как итог: возненавидит. А сейчас — нет.
— Уходи, — шепнула я, мысленно моля всевышнего, чтобы он остался.
— Да, — скрипнули зубы.
Убрав руку с моей ключицы, он пару секунд копошился во внутреннем кармане пиджака и, достав что-то, положил на низкую тумбочку, стоящую рядом. Задержал болезненный взгляд на моих губах и, через секунду резко поднявшись с кровати, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Затем из квартиры. Из моей жизни.
Перевела опустошённый взгляд на тумбочку. Четыре дольки от плитки шоколада. Глаза защипало и сдавило горло, и я не стала сдерживать просившиеся слёзы. Через минуту я выла белугой, заглушая крик мокрой подушкой.
А чего я, собственно, ожидала? Жить долго и счастливо с одной из своих жертв?
Где-то в районе коридора отозвался трелью мой телефон.
Я постаралась успокоиться. В конце концов,
