— Так я и думал, — покачал головой Саймон. — Пойду-ка взгляну.
— Но это опасно! — запротестовала девушка. — Ее приятель тебя не подпустит!
Саймон опустился на сиденье рядом с ней. Носорог-самец впереди размалывал зубами колючий куст, шумно втягивая ноздрями воздух, его маленькие глазки подозрительно уставились на «лендровер».
Ты смогла бы подъехать поближе вон к тому дереву? — шепотом спросил Саймон.
— Не знаю, — призналась Френсис.
— Давай, только помедленнее, — подбодрил он ее. — Перевали через тот холмик, а потом предоставь машине самой катиться вниз между деревом и носорогами. И ради всего святого, не попади между матерью и ее малышом-toto! Самка носорога непредсказуема, как любая женщина! Поняла? Тогда поехали!
Френсис сделала все так, как он сказал. Носорог-самец, которого они оставили позади на дороге, неожиданно перепугался и удрал в кусты.
Самка с огромным усилием поднялась на ноги. В это время Френсис показалось, что ей послышался стон… откуда-то сверху.
— Daktari… — тихо прошелестело в листве дерева.
— Это Авель! — воскликнула девушка.
Но Саймон ее не слышал. Он открыл дверцу и взял с заднего сиденья крупнокалиберную винтовку. Самка носорога сделала несколько неуверенных шагов в его сторону и остановилась, раздраженно взбивая копытом землю. Саймон вскинул винтовку к плечу.
Френсис не поняла, откуда взялась эта мысль: раненое животное собирается атаковать. Она завела мотор и бросила «лендровер» вперед между животным и Саймоном. Секунду спустя тонна носорожьего мяса столкнулась с машиной, подбросив ее в воздух. «Лендровер» обрушился на землю и встал как вкопанный на все четыре колеса.
Саймон, распластавшись на земле, выстрелил из винтовки. Самка носорога, и так уже качавшаяся на нетвердых ногах, получив пулю, медленно опрокинулась на бок. Саймон вскочил и, подойдя к ней, выстрелил еще раз. Огромное животное дернулось, взбрыкнуло ногами и замерло навеки. Саймон долго стоял, глядя на труп. Интересно, размышляла в это время Френсис, о чем он думает и разделяет ли он ее жалость к этому огромному зверю, только что пытавшемуся защитить своего детеныша?
— Что будет с малышом? — хрипло спросила она.
— Мы заберем его с собой в Нгуи, — ответил Саймон. — Элспит его вырастит.
Френсис почувствовала, что ее начинает трясти.
— Она его не получит!
— Он умрет с голоду, если мы оставим его здесь, — возразил Саймон, сдвигая шляпу на затылок.
— Она его не получит! — упрямо повторила Френсис. — Каин поможет мне за ним ухаживать.
Саймон подошел к ней, бросив винтовку на заднее сиденье. И вдруг, когда Френсис менее всего ожидала этого, крепко поцеловал ее в губы.
— И за что же? — Она задрожала от внезапного холода.
— За то, что ты умеешь водить гораздо лучше, чем я думал! — тихо ответил он. — Пойду поймаю toto…
— А как же Авель?
— Авель?
— Он на дереве. Я не могу понять, как он туда забрался, и не представляю, как мы его оттуда снимем!
Саймон вгляделся в густую крону колючего дерева. Против солнца трудно было что-то там рассмотреть, и ему удалось различить только очертания человека, свернувшегося на ветках.
— Эй, Авель!
— Daktari…
Саймон подогнал «лендровер» под дерево и забрался на крышу машины, яростно ругаясь, когда колючки цеплялись за его одежду.
— С ним все в порядке? — прокричала ему Френсис.
— Нет. Выгладит так, будто носорог до него все же добрался.
— Я иду, — сказала девушка и, решительно схватив медицинскую сумку, влезла на капот «лендровера». — Дай мне посмотреть, — скомандовала она.
— Не очень приятное зрелище… Что ты собираешься предпринять?
— Собираюсь сделать ему укол, который на время снимет боль. Подержишь сумку?
Френсис была рада, что ее руки не дрожали, когда она отламывала головку ампулы с морфином и набирала раствор в шприц. Она сурово приказала себе сосредоточиться на задаче, не позволяя даже на секунду задуматься о рваной кровоточащей ране на бедре Авеля, открытой солнцу и мухам. Только введя болеутоляющее в мускулистую черную руку раненого, она переключила все внимание на изувеченную ногу.
— Я прооперирую, как только мы доберемся до Нгуи. Здесь я больше ничего не могу сделать.
— Ему будет очень больно, когда мы станем снимать его оттуда, — покачал головой Саймон.
— Знаю, — сказала Френсис, и ее голос дрогнул. — Я залезу повыше и сниму его, а ты подхватишь.
Она никогда не лазала по деревьям, а тут еще колючки впивались в тело, но, наконец устроившись на крепкой ветке поудобнее, девушка взяла Авеля под мышки. К счастью, он уже был без сознания, и через несколько минут ей удалось спустить его прямо в руки Саймона. Тот положил раненого на крышу машины, соскочил на землю и задрал голову, пытаясь разглядеть в ветвях Френсис.
— Эй, как будешь слезать?
— Я не могу пошевелиться, кругом колючки!
— Попробуй спрыгнуть!
— Не получится!
— Получится! Все с тобой будет в порядке! Я тебя подхвачу!
— Я тебя даже не вижу! — запаниковала Френсис.
— Прыгай! — рявкнул Саймон.
Она скорее свалилась с дерева, чем спрыгнула, но Саймон сумел поймать ее и без особых церемоний поставил на ноги рядом с «лендровером».
— Ну и ну, — присвистнул он. — Вы, доктор Уитни, вкладываете в свою врачебную практику всю душу!
— О, Саймон! — простонала она и, охая, принялась вытаскивать из ладоней колючки. — Пожалуйста, не дразни меня сейчас, я этого не вынесу!
— Я вижу, что не вынесешь, — ласково улыбнулся он. — Садись в машину, Френ, а я устрою Авеля рядом с тобой.
Френсис тяжело опустилась на брезентовое сиденье, чувствуя, что все ее тело и даже душа покрыты царапинами, Саймон поднял Авеля на руки и положил его рядом с ней, устроив голову раненого на ее коленях.
— Малыша я возьму с собой вперед.
Девушка кивнула, наблюдая, как Саймон привязывает носорожка к сиденью. Затем, без слов, он сел за руль, вывел машину на пыльную дорогу, легко и плавно преодолел изрезанный колеями участок и вихрем помчался дальше, назад в Нгуи.
Носорожек непрерывно брыкался. — Тише, toto, — успокаивал его Саймон, нежно поглаживая твердую спинку малыша. — Ты получил отличную новую маму, которая будет теперь заботиться о тебе. Ты везунчик!
Френсис молча наблюдала за ними. Нелепо ревновать к маленькому осиротевшему существу, но она ревновала. Даже отвернулась. Саймон время от времени поглядывал в зеркало на ее склоненную голову. Авель слабо стонал, его лицо посерело от потери крови и травматического шока.
