Темные глаза Пола блеснули, и он тихо сказал Люси:
— Видите, служить графине действительно большая честь. Особенно когда она дает вам поручения, связанные с продажей ее драгоценностей…
Хозяин ресторанчика жаждал убедиться, что завтрак понравился Люси и все ей по вкусу. Она заверила его, что завтрак в его ресторане для нее настоящий праздник, который она никогда не забудет. С его лица тут же исчезло озабоченное выражение, и он с облегчением заулыбался, однако облачко грусти, затуманившее его черные глаза, выдавало чувства, какие пробуждало в нем любое упоминание о его стране. Графиня Ардратская была принцессой Серонии по рождению, и он почитал ее.
Хозяин схватил со стола белый цветок и протянул его Люси, извиняясь, что это не бутон белой розы — эмблемы Серонии.
— Мы здесь в изгнании, но никогда не забываем свою родину, — проговорил он, и глаза у него сделались еще более грустными. Он обратил их на Пола Эйвори и, как показалось Люси, скорбно покачал головой. — Даже вы, мсье… даже вы не забываете!
— А что толку помнить? — пожал плечами Пол.
Хозяин ресторана, которого он назвал Андреем, всплеснул руками:
— Но как же можно не вспоминать… хотя бы время от времени?
Он поспешно подскочил к Полу и протянул свою зажигалку, чтобы тот прикурил сигарету, а когда они уходили, хозяин шел следом за ними и горячо благодарил Эйвори за то, что он является постоянным посетителем.
— Как это хорошо с вашей стороны, мсье, — лепетал он почти униженно. — Это такая честь для нас, когда вы к нам заходите, один или с друзьями. Всегда большая честь!
Выйдя на улицу, Люси с любопытством уставилась на своего спутника. Она думала о том, что, конечно, он выглядит безупречно и держится с большим достоинством и, наверно, не стоит удивляться, что владелец ресторанчика относится к нему с такой необычайной услужливостью. Но с другой стороны, Пол всего лишь такой же служащий, тоже работает в ресторане и делает то же самое, что делают вышколенные официанты у Андрея! И ведь пока он даже не поднялся до уровня Андрея и не основал собственное дело!
Заметив, что Эйвори смотрит на нее с какой-то странной усмешкой, Люси быстро отвела глаза, а он остановил такси, усадил ее и сел рядом.
— Сейчас мы заберем мою машину и, раз выдался такой чудесный день, поедем за город. Чего бы вам хотелось?
— Вашу машину? — удивилась Люси и повернулась к нему. — Я не знала, что у вас есть машина!
— Ну а как же? Как, по-вашему, я выбирался бы из Лондона, когда мне становится невмоготу?
Люси была сражена. Ей почему-то не приходило в голову, что его может потянуть из Лондона за город. Он ассоциировался у нее с такси, с рестораном «Сплендид», со строгими костюмами; она могла представить его себе с аккуратно сложенным зонтом, в белом галстуке и во фраке, среди зеркал в золоченых рамах и роскошных ковров. Но представить его за рулем собственной машины, да еще радостно уезжающим за город…
Сегодня на нем был прекрасно сшитый светло-серый костюм и небрежно завязанный галстук — галстук выпускника Итонского колледжа! Он держался более непринужденно, чем всегда, у него был вид человека, мечтающего немного передохнуть.
Она почувствовала, что Пол легонько похлопал ее по руке, лежащей у нее на коленях. И когда он заговорил, голос его звучал весело.
— Ну, разумеется, мне нравится иногда убраться подальше от толпы, и сегодня я позабочусь о том, чтобы и вы уехали из этой сутолоки. — Он обратил на нее непроницаемый взгляд блестящих глаз, а когда в пепельнице на дверце машины тушил сигарету из смеси разных сортов табака (Люси уже раньше заметила, что у него необычные сигареты), уголки его рта слегка дрогнули. — А знаете, вы, с вашими золотыми волосами, — само дыхание весны? Глаза у вас зеленые, словно стебель цветка, и, глядя на вас, я вспоминаю подснежники… Иногда просто необходимо уезжать из Лондона подышать свежим воздухом. И раз уж я должен вернуть вас под недреманное око графини к шести часам…
— Но про графиню вовсе нельзя сказать, что у нее недреманное око! Она вполне разумная старая леди, у нее приятно работать, и почти всегда она чрезвычайно доброжелательна.
— А когда недоброжелательна, то вы ее прощаете. — Эйвори похлопал Люси по руке, и от прикосновения его длинных пальцев у нее по спине пробежал электрический заряд. — Я склонен думать, что вы легко прощаете людям их странности.
Эйвори вывел свою машину из гаража в Уэст-Энде, где стоял целый ряд запертых боксов, и обслуживавший их дежурный вежливо поднес руку к козырьку. Машина оказалась низко сидящим «ягуаром» светло-кремового цвета. Пол усадил ее на сиденье рядом с собой, и под ярко сияющим теплым мартовским солнцем они помчались в Суррей, к зеленым лужайкам и крутым склонам холмов.
Люси навсегда запомнила этот день и свою первую в жизни поездку в таком роскошном автомобиле. Обивка была ярко-красная, а приборы на панели слепили ей глаза. В открытое с ее стороны окно залетал прохладный легкий ветерок, холодил щеки и раздувал волосы на лбу, а удобные мягкие сиденья создавали впечатление, будто она плывет на облаке.
Езда на машине доставляла Полу Эйвори наслаждение; судя по всему, водитель он был отменный. Когда он сел за руль, у Люси сложилось впечатление, что только сейчас он начал отдыхать и что для него это редкая роскошь. И еще ей показалось, что каким-то странным образом с него слетел его повседневный облик, он стал совершенно другим человеком. Сильные и умелые руки, крепко державшие руль, свидетельствовали о том, что этот человек — хозяин своей судьбы, и в то же время в этих руках чувствовалась некоторая расслабленность и даже небрежность, будто Пол уверился, что судьба его все равно предопределена. С лица его исчезла обычная серьезность, на губах заиграла довольная улыбка, изменившая даже форму рта, а подбородок слегка вздернулся, будто так для него привычней.
Когда он искоса поглядывал на Люси, чтобы удостовериться, что ей удобно, глаза его улыбались, словно приглашали и ее измениться, стать другой, и от этого ее переполняло странное волнение, захватывало дух.
— Не слишком ли сильно дует из окна? — спросил он и потянулся закрыть окно.
Но Люси остановила его:
— Ах нет, мне нравится… нравится, как ветер раздувает волосы, и этот запах… запах весны. — Люси провела пальцем по теплой красной коже на спинке сиденья, на которую она откинулась. — Такой автомобиль, наверно, стоит уйму денег, — проговорила она задумчиво.
— На самом-то деле вы хотите сказать, — он хрипловато рассмеялся, громко и весело, — что понять не можете, как человек с работой такого рода, как у меня, — а я боюсь, вы считаете ее довольно унизительной! — способен скопить столько денег, чтобы приобрести такую машину. — Его голос понизился до шепота, словно он посвящал Люси в некую тайну. — Ну я вам признаюсь — загребал чаевые, как же еще? Скрупулезно хранил их, иногда рискуя поставить несколько фунтов на какую-нибудь лошадь по подсказке шеф-повара — он у нас дока в таких делах, у него безошибочный нюх, и он настолько добр, что иногда сообщает мне о своих предчувствиях…
