– Полнейшая чушь.
– Разве? Тогда объясни, почему именно там ты отдалился от меня? Константин нахмурился:
– Ничего не изменилось. Тебе все показалось.
– Ты спал в другой спальне. В противоположном конце дома.
– Я перебрался в другую комнату из-за того, что ты чувствовала себя некомфортно во время беременности и тебе было жарко, когда мы были в постели вместе.
Изабель это ни капли не убедило, особенно когда она вспомнила, как хорошо работали кондиционеры на вилле. Единственной причиной, которая приходила ей в голову, была ее беременность – видимо, она казалась Константину непривлекательной с округлившимся животом. Ей, наоборот, нравилось наблюдать за тем, как меняется ее тело, но когда она положила руку Константина себе на живот, чтобы он смог почувствовать, как двигается их ребенок, он напрягся и быстро отошел от нее.
Она удивилась, потому что всего за несколько дней до их отъезда в Италию он сопровождал ее на второе ультразвуковое исследование, и его жесткие черты смягчились, когда он увидел изображение их дочки на экране. Арианна прекрасно развивалась и выглядела совершенно здоровой. Ее маленькое сердечко ритмично билось. Не было никаких причин предполагать, что беременность прервется, не было ни одного указания на те ужасные события, что случились буквально через несколько дней после того, как они с Константином приехали в Каза-Селесте.
– Ты начал вести себя странно, – продолжала она гнуть свою линию. – Тебя мучили кошмары. Я слышала, как ты кричишь по ночам.
– Я помню, что вино, которое я пил за ужином в день приезда, имело какой-то странный привкус. Подозреваю, что оно испортилось, и это повлияло на мой сон.
– Нет. Кошмары тебе снились и в другие ночи. Ты так ужасно кричал – как животное, которому очень больно. Должно быть, тебе снилось что-то очень страшное.
– Но как ты могла услышать меня? Моя комната была очень далеко от твоей, а стены на вилле слишком толстые, чтобы пропускать какие-то звуки, тем более так далеко.
– Я… – Она покраснела, пожалев, что вообще заговорила на эту тему, но отступать было уже слишком поздно. – Я стояла за дверями твоей спальни как-то ночью и все слышала. Я не могла понять смысл твоих слов. Ты все время повторял: «Он специально это сделал, он специально убил ее». Я решила, что тебе просто что-то снится.
Константин точно знал, что значили его крики и о чем были его сны, но не собирался ничего объяснять Изабель.
– А зачем ты приходила к моей комнате? Ты чувствовала себя плохо? Может, у тебя были какието подозрения, что с твоей беременностью не все в порядке?
– Нет, ничего подобного. – Она глубоко вздохнула. – Если хочешь знать, я пришла к твоей комнате, потому что хотела, чтобы ты занялся со мной любовью.
Когда его губы изогнулись в довольной улыбке, она с трудом удержалась, чтобы не закрыть горящее лицо руками.
– Почему тебя это так удивляет? – словно защищаясь, спросила она. – До той поездки в Италию мы занимались любовью без ограничений.
– Да, ты точно развенчала теорию о том, что беременность отрицательно влияет на женское либидо, – протянул он.
Константин вспомнил Изабель во время второго триместра беременности. Утренние недомогания, от которых она страдала в первые недели, прошли, ее кожа сияла, ее волосы блестели, а тело приобрело соблазнительные изгибы, которые вызывали в нем постоянное желание.
Он взглянул на ее милое лицо и копну медово-золотых волос, разбросанных по плечам, и тут же почувствовал возбуждение.
– Но почему же ты не зашла в мою комнату там, в Каза-Селесте, и не сказала, что хочешь заняться любовью?
Изабель пожала плечами:
– Я не решилась. – На самом деле она боялась, что его отталкивает ее округлившаяся фигура и он может отказать ей. – Я не знала, стоит ли будить тебя, потому что ты как раз перестал кричать, когда я подошла к двери. Тогда я решила, что лучше тебя не беспокоить. А через два дня после этого я потеряла ребенка. На прошлой неделе ты сказал, что женился на мне только из-за беременности, – напомнила она ему дрожащим голосом. – Поэтому я совершенно не понимаю, зачем ты хочешь начать все сначала. В любом случае я не смогу полететь в Нью-Йорк. Я как раз закончила писать песни для следующего альбома «Стоун Ледиз», и нам нужно работать над ними в студии на этой неделе.
– А ты не можешь отложить запись на другое время?
– Нет, я не могу! Здесь вовлечено слишком много людей – звукорежиссеров, студийных техников. Мы же профессиональные музыканты, – резко ответила она ему. – Моя карьера настолько же важна для меня, как «ДСЭ» для тебя.
– Я прекрасно осведомлен, что твоя карьера в «Стоун Ледиз» – это самое важное для тебя, но, ради бога, Изабель, этот псих напал на тебя. Я надеюсь, ты серьезно относишься к вопросу собственной безопасности?
– Конечно! И я ценю твою заботу. Но в этом нет необходимости. Я отправила сообщение Райану вчера вечером и рассказала, что случилось. Он пригласил меня погостить у них с Эмили несколько дней. – Изабель посмотрела на часы. – Кстати, они будут здесь с минуты на минуту, чтобы забрать меня.
Константин ощутил жгучую ревность при одной только мысли об этом красавчике, который мчался сюда, чтобы спасти Изабель, как какой-то рыцарь в сияющих доспехах. «Этот гитарист помолвлен со своей девушкой», – напомнил он себе. И снова вспомнил голос второй жены его отца: «Ты ревнуешь меня к любому мужчине, на которого я посмотрю, Франко!»
Его ревность к друзьям Изабель лишний раз служила доказательством того, что он ничем не лучше, чем его отец. Он должен был убедить ее вернуться к нему, пока не укрепит свои позиции в «ДСЭ», но он по-прежнему чувствовал то, что заставило его отдалиться от нее два года назад. Изабель была единственной женщиной, которая вызывала в нем настолько сильные чувства, что он не мог себя контролировать.
– Обещай мне, что ты будешь осторожна, pic-cola!
Зачем он говорил так, словно беспокоится о ней? Изабель прекрасно знала, что ему нет никакого дела до нее, и это причиняло ей боль.
– Обещаю, – сказала она, стараясь не выдать своих чувств.
– Bene. – Его голос был таким бархатным, а от его улыбки у нее перехватило дыхание. Она закрыла глаза, стараясь успокоиться, а когда открыла их снова, он уже вышел из квартиры.
– Изабель! – Визгливый голос Дэвида дрожал от ярости. – Я прочитал в газетах, что ты замужем. Но ты моя, Иззи. Ты не должна была позволять какому-то другому мужчине прикасаться к тебе. Ты предала меня, и ты заплатишь за это, тварь!
Пальцы Изабель дрожали, когда она нажала на кнопку, чтобы прервать звонок. Это был первый раз, когда он явно угрожал ей. Но полиция до сих пор не выследила его, и они не могли ей помочь ничем, кроме совета не отвечать на звонки с неизвестных номеров.
