— Линда все сделала прекрасно, — похвалила мачеху Эннис.
— Конечно, — отозвалась Белла. — Она чуть не свела тебя с ума. Она просто создана для таких ситуаций.
— Какая же ты циничная, — усмехнулась Эннис. Она заметно повеселела.
Белла пожала плечами.
— Хорошо. Я посмотрю, как там мама, и вернусь.
На кухне двое поваров разложили повсюду свой рабочий инвентарь. Линда крутилась возле них, следя за приготовлениями.
— Сядь, мама, — сердито попросила ее Белла. — Они знают, что делать. Пойди посчитай до ста.
Возвращаясь в комнату Эннис, она бормотала себе под нос:
— Когда я буду выходить замуж, поручу организацию свадьбы кому-нибудь другому. Я такого не вынесу.
Из комнаты послышался ужасный грохот. От неожиданности Белла замерла.
— Энни?
Из-за двери ванной комнаты показалось бледное лицо Эннис. Корона съехала набок, а викторианское кружево как тряпка свисало с ее плеча.
Белла открыла бутылку минеральной воды и налила стакан для сестры.
— Спасибо, — еле слышно прошептала Эннис.
Белла взяла инициативу в свои руки:
— Значит так. Обратный отсчет начался. У тебя есть час пятнадцать, чтобы поспать, а затем ты отправишься под венец.
Эннис готова была расплакаться.
— Но моя прическа…
— Я все исправлю. Снимай корону и иди спать. Я никого сюда не пушу.
Эннис отправилась в постель, а Белла стала наряжаться к свадьбе. Надев блестящую голубую тунику, она посмотрела на себя в зеркало. Прическа, которую сделал парикмахер, показалась ей слишком изысканной. Белла уложила волосы по-своему, придав лицу более мягкие очертания.
— Ну, вот и готово, — сказала она своему отражению в зеркале. — Прелестная и непорочная. И будь такой!
Белла приготовила свадебные букеты, вытащила Линду из кухни и пошла наверх будить Эннис. Следующие сорок минут она все делала на предельной скорости.
Наконец-то все было готово. На Эннис надели шелковое, расшитое жемчугом платье кремового цвета. Белла поправила ее прическу.
— Готова?
Глаза Эннис радостно сняли.
— Готова.
Белла обняла сестру.
— Ты выглядишь просто великолепно.
— Счастье — лучшая косметика. Я очень счастлива.
Белла была единственной подружкой невесты, поэтому ей пришлось добираться до церкви в гордом одиночестве.
Во время свадебной церемонии она постоянно была занята, одной рукой оправляя юбку Эннис, другой — принимая ее цветы, так что на слезы не было времени.
Но все-таки случился момент…
Поставив свои подписи в регистрационной книге, Эннис и Коста вместе пошли к алтарю.
Конечно же, Коста — единственный мужчина, в которого Эннис могла влюбиться. Сегодня он был просто неотразим. Черные волосы переливались в солнечных лучах, проникавших в церковь через разноцветные стекла витражей. Любящими глазами он смотрел на свою новоиспеченную жену, не веря, что такое сокровище наконец-то принадлежит ему.
Белла ощутила холод в сердце. Все время она притворялась веселой, но сейчас мужество оставило ее. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой.
Превозмогая приступ удушья, Белла шла за ними к алтарю с улыбкой, которая, казалось, приклеилась к ее лицу.
С этого момента Белла стала главным действующим лицом праздника.
Она смеялась, когда прохладный мартовский ветер трепал ее волосы, теребя стефаниты, украшавшие прическу. Она смеялась еще громче, когда, скользя по влажной мостовой, шла справа от самого лучшего мужчины на свете, взяв его под руку. Когда сильный порыв ветра поднял вуаль Эннис, именно Белла поправляла ее, гримасничая перед камерами.
О да, она устроила великолепное представление. Никто не догадался о том, что на душе у нее холодно и одиноко. Она отчаянно кокетничала с Костой. Она находилась в своей стихии. Душа компании, разбитная девчонка.
Дома гостей угостили шампанским. Белла слышала, как кто-то сказал:
— А Белла все хорошеет и хорошеет! Вот уж никогда не думала, что Эннис выйдет замуж первой.
— Такая красивая девочка, — ответили ей. — Белла еще успеет выйти замуж. Она знает, чего хочет.
Ну вот! — подумала Белла и тут же почувствовала на себе чей-то взгляд.
Взгляд принадлежал Гилу де ла Корту. Белла отвернулась.
Осторожнее, предупреждала она себя. Осторожнее!
Краем глаза Белла видела, как Гил обошел чинно беседующую компанию и движется к ней, хотя путь оказался не близкий. Множество людей хотело поговорить с ним. Гил был любезен со всеми, но ограничивался несколькими фразами. И не отклонялся от своего курса.
«Я никогда не делаю двух дел сразу», — вспомнила Белла его слова. На чем же он сконцентрируется сегодня? Неужели на ней?
Не только сегодня, напомнила себе она. А корзина пылающих роз? А поцелуй?..
— Привет, — поздоровался Гил как-то очень торжественно. — Я позволю себе заметить, что ты была прекрасной подружкой невесты.
Он изъяснялся галантно, почти как девяностолетний старик. В первый момент Белла растерялась, но потом поняла, в чем дело. Она притворилась, что не догадывается о том, что Гил дразнит ее, и начала игру, подарив ему одну из самых своих очаровательных улыбок.
— Спасибо. Так мило с твоей стороны.
Мужчина, с которым Белла разговаривала, выразил неудовольствие оттого, что Гил перебил их разговор. Гил решил поправить дело.
— Гилберт де ла Корт, друг невесты и сестры невесты, — представился он.
Имя Гила де ла Корта произвело впечатление на собеседника Беллы.
— Де ла Корт. Конечно, я видел вас вчера в «Новостях». Ваше изобретение побило все рекорды продаж.
— Рынок благосклонно принял «Уотифдотком», — сдержанно отреагировал Гил.
Белла, прищурившись, посмотрела на него. Он говорил будто по бумажке.
— Твои диалоги для вечеринок пишет сценарист? — разозлилась она.
Гил пристально посмотрел на нее.
— А почему бы и нет?
— То, что ты говоришь мне, тоже пишет сценарист?
— О, какая же ты непосредственная.
— Конечно, я… — Белла замолчала.
Гил снова дразнил ее.
— Ты… — Белла посмотрела ему в глаза и забыла, что хотела сказать.
Она смутилась и отвела взгляд.
Так что же с ней происходит? У нее столько парней, что она всех просто не помнит. Многие из них настоящие сердцееды, но еще никому не удавалось заставить ее теряться.
Однако это еще не означало, что он по-настоящему заинтересовал ее.
Подумаешь, один раз поцеловались, хотя его поцелуй она не может до сих пор забыть. Но все можно объяснить: ей было так одиноко в Нью-Йорке. И похоть, подумала Белла. Похоть. Не стоит обманывать себя.
