— А доктор Берто уже подарил мне одни!
Редвуд состроил комическую гримасу:
— Вот незадача! А я-то думал, что отличусь оригинальностью! — Он посмотрел на своего помощника. — Тогда уж лучше поменять подарок.
— Да бросьте вы! — поспешила вмешаться Лесли. — Я уверена, Бобби полюбит и те и другие часы. Одни он может поставить в спальне, а другие — здесь.
— Но мне не нужны двое часов, тетя! Нельзя ли сделать так, чтобы доктор Редвуд поменял их на лыжи?
— Давайте-ка садиться за стол! — взволнованным голосом предложила Лесли, незаметно сжав руку Бобби. — Я знаю, что Бобби просто не терпится начать!
Бобби накинулся на сладости и вскоре забыл о подарках. Настроение у него заметно поднялось, особенно после изобретательной шутки Филипа Редвуда — взорвав хлопушку, тот надел бумажный колпачок себе на голову, смешно скосив его набок, отчего его грустное лицо тотчас же преобразилось.
Потом наступила пора зажигать рождественскую елку. Одну за другой Лесли зажигала свечи, даже не подозревая, как красиво смотрится ее стройная фигурка в коричневом платье на фоне зеленых еловых лап.
— Ну вот, все свечи горят, — сказала она. — Теперь кто-нибудь погасите свет.
Аксель исполнил ее просьбу, свет погас, и нарядная елка замигала праздничными огоньками.
— Давно я не видел такой красоты, — признался Филип Редвуд, обращаясь к Лесли. В голосе его звучали грустные нотки. — Я не видел рождественской елки уже… бог знает сколько лет. Я рад, что пришел к вам. Ваш праздник навевает мне воспоминания о многих светлых минутах…
— Тогда и я рада, что вы пришли.
Редвуд вдруг прищелкнул пальцами:
— Я вспомнил, где видел вас! На рождественском балу в Уайтэйкез.
Лесли насторожилась:
— У вас хорошая память, доктор Редвуд.
— До сих пор не жаловался.
Аксель посмотрел поочередно на обоих:
— А это уже какая-то тайна. Вы что же, хотите сказать, что встречали доктора Форрест раньше?
— Тогда она не была доктором, — сухо заметил Редвуд. — Иначе бы я не танцевал с ней! Она была медсестрой.
— Как интересно! И что же вас заставило бросить эту работу и стать врачом?
Лесли ответила не сразу:
— Одно происшествие. Я случайно услышала слова одного хирурга, утверждавшего, что женщинам не место в медицине.
Редвуд шумно выдохнул:
— Так это были вы?
Швейцарец обвел обоих вопросительным взглядом:
— С моей стороны было бы очень бестактно спросить, о чем это вы?
— Ну что вы, конечно нет!
И Лесли вкратце рассказала ему историю, придав ей комичные черты, о которых раньше не могло быть и речи.
— Да-а, такие вещи могут произойти только в Англии, — глубокомысленно заметил Аксель. — Обратите внимание, как странно, что теперь вам приходится работать с человеком, который когда-то был настроен против вас!
— Это было только один раз, — поспешила объяснить Лесли. — Все следующие встречи были приятными.
— Что верно, то верно, — согласился Филип Редвуд. — А знаете, если бы я в тот момент так не распалился и узнал вас, я бы ни за что не подал на вас жалобу.
— Приятно слышать. Только тогда я не стала бы врачом. А так, кто знает, быть может, мне еще удастся заставить вас изменить ваши суждения относительно женщин?
— Возможно.
Лесли повернулась к племяннику:
— Бобби, давай-ка поиграем в музыкальные стулья!
Бобби включил радио, и комната наполнилась танцевальной музыкой.
— Я буду включать и выключать, — вызвался Аксель. — А вы втроем начинайте.
Выставив два стула на середину комнаты, они выстроились в линейку, стараясь при этом сохранять серьезные лица. Но оставаться невозмутимыми оказалось просто невозможно. Когда музыка вдруг выключалась и игроки, отталкивая друг друга, шумно бросались наперегонки, чтобы занять стулья, раздавался звонкий заливистый смех. Лесли и Редвуд подыгрывали Бобби, подстраивая так, чтобы мальчик выигрывал чаще. Лесли никогда еще не видела Редвуда таким счастливым, никогда еще не слышала, чтобы он так искренне веселился.
— Тетя, тетя! — кричал Бобби. — Беги быстрее, музыка кончилась!
Лесли бросилась к ближайшему стулу и плюхнулась на него одновременно с Редвудом, оказавшись на самом краешке. Только его сильные руки удержали ее от падения. Взяв ее за талию, он оказался совсем близко — Лесли даже чувствовала на щеке его теплое дыхание.
— У меня бы так не получилось, — нежно сказал он.
— А я считаю, вы заняли стул первым.
Лесли поспешно встала, и музыка заиграла снова, но на этот раз Аксель, взяв Бобби за руку, закружился с ним в танце.
— Давай я покажу тебе, как швейцарцы танцуют мазурку!
Редвуд обнял Лесли за талию, приглашая на танец.
— Такой высший пилотаж мне, конечно, не по силам. А как насчет медленного фокстрота?
— С удовольствием! — согласилась Лесли, и они уже закружились в танце, когда дверь неожиданно открылась.
Мгновение Лесли растерянно смотрела на вошедшего мужчину, потом, издав возглас изумления, бросилась ему навстречу. А еще через мгновение Ричард, заключив Лесли в объятия, поцеловал ее в губы. Потом, поставив на землю, обратился к обоим мужчинам:
— Привет, Берти! С Рождеством, мистер Редвуд!
Аксель Берто не мог скрыть изумления:
— Но… как же так? Вы что, уже знакомы?
— Хотел бы надеяться, — со смехом ответил Ричард. — Незнакомых женщин я обычно не так приветствую!
— Ну конечно! — изумленно выдохнула Лесли. — Как же я сразу не догадалась! Мне и в голову не могло прийти, что это ты, Ричард!
Она обернулась к Редвуду, который с каменным выражением лица наблюдал за ней со стороны, и пояснила:
— Мы с Ричардом вместе учились, я знаю его уже очень давно.
— Я это понял, — коротко бросил он и направился к двери. — Простите, но мне нужно идти. — И, обернувшись к Ричарду, все еще стоявшему в расстегнутом пальто, сказал: — Ричард, зайди ко мне сегодня вечером и захвати, пожалуйста, все рабочие материалы.
— Хорошо, сэр. В девять?
— Да. Спокойной ночи, Бобби. Спокойной ночи всем.
Дверь за ним закрылась, и в комнате повисла тишина.
Еще до конца недели Ричард заболел гриппом, а Пэт написала Лесли, что получила двухнедельный отпуск и собирается прибыть в следующую среду в Арозу.
«Знаю, что сообщаю поздновато, — писала она, — но раньше не могла — все решилось в последний момент. Если ты не можешь устроить меня где-нибудь, то не беспокойся, я проведу отпуск в Саузенде».
