Впрочем, все оказывается не так паршиво, как я думаю поначалу. Во многих элитных свадебных салонах это стандартная процедура. Откуда мне было знать? Я ведь раньше никогда не выходила замуж – да и сейчас не планировала, черт возьми.
– Мы взяли на себя смелость отсмотреть ваши выходы на благотворительных приемах и презентациях ювелирных коллекций вашего отца, чтобы понять, какой стиль вы предпочитаете, – объясняет мне Валерия. – Безусловно, если эти варианты вас не устроят, мы будем искать другие.
– Давай покончим с этим поскорее, – шепчет мне на ухо Вит, и я принимаюсь остервенело тереть ухо, засвербившее от его горячего дыхания. – Выбирай что-нибудь поскорее, и поехали. У нас еще полно дел.
– Я вся ваша на ближайшие несколько часов, – очаровательно улыбаюсь, и женщина тут же подхватывает меня под локоть:
– Ох, вам непременно должен понравиться вариант от Версаче. Новая коллекция просто блеск...
Прежде чем уйти вглубь салона, я оборачиваюсь на Вита: тот уже понял, что я намерена провести здесь как можно больше времени, чтобы позлить его, и в его взгляде читается отчетливое «я тебя убью».
Ну что же, попробуй, милый, но сначала придется немного потерпеть... хотя нет, что это я: много потерпеть!
17 глава
Четырнадцатое по счету платье отвергнуто. Мне кажется, меня уже ненавидит не только Вит, но даже Валерия: она уже не так звонко восторгается моими образами, не так часто наполняет мой бокал шампанским и все чаще обращается к моему жениху, мол, вам нравится, Виталий Максимович? Может быть, это? Или все-таки это?
– Ох, нет, – я делаю бровки домиком, губки бантиком, морщусь и отодвигаю очередное облако белоснежной ткани, тюля, кружев и страз. – Слишком пафосное и пышное. Мне хочется что-то более изящное, элегантное, простое...
– Мы смотрели Версаче и три варианта от Диор, – оправдывается Валерия. – Мне кажется, они вполне соответствовали вашим запросам...
– Нет, два были чересчур простыми, – я делаю ударение на слове «чересчур». – Платье должно быть простым, но не слишком. У третьего невыносимо длинный шлейф...
– Его всегда можно укоротить.
– А четвертое кремового цвета, я хочу белое. И нет, обрезать шлейф и портить изначальный вариант – плохая идея... Это платье прекрасно и непременно украсит какую-нибудь другую невесту... просто не меня.
– Любимая, – я чувствую, что Вит собирает всю волю и все терпение в кулак, чтобы его голос прозвучал хоть сколько-нибудь ласково. – Ты ведь помнишь, что у нас еще встреча с организатором нашей свадьбы? Мы здесь уже четвертый час...
– Правда? – я с самым невинным видом хлопаю ресницами и улыбаюсь ему. – Я была уверена, что прошло не больше часа, – безбожно вру: на самом деле, я постоянно поглядывала на часы на расписной стене салона и полностью контролировала время. Думаю, можно помучить Вита еще часика полтора, а потом перемещаться на следующий уровень пыток.
– Как насчет Ив Сен Лоран? – спрашивает Валерия, и я тут же поворачиваюсь к ней:
– О, интересный вариант! Поможете мне застегнуть молнию на спине?
– Я помогу, – Вит тут же подрывается со своего кожаного дивана, и я смотрю на него с притворным осуждением:
– Тебе вообще нельзя бы видеть меня до свадьбы...
– Малышка, ты же сама сказала, что мы не должны обращать внимание на эти глупые поверья...
Малышка?! Серьезно?!
– Любимый...
– Любимая, я настаиваю, – он ослепительно улыбается, и Валерия отступает, оставляя в моих руках роскошное платье. Я направляюсь в примерочную – самую дальнюю, чтобы женщина ничего не услышала. Мало ли Вит собрался меня задушить? Мой новоиспеченный муженек идет следом за мной с самым решительным видом.
– Может, хватит? – рычит он громким шепотом, как только мы оказываемся наедине в узком и душном пространстве примерочной.
– Хватит что? – язвительно спрашиваю я, почти выплевывая слова прямо ему в наглую морду.
– Испытывать мое гребанное терпение.
– Я не испытываю твое терпение, любимый, – каждое слово – яд на моих губах. – Я всего лишь выбираю платье, чтобы быть самой ослепительной невестой на нашей прекрасной свадьбе...
– Задрала выпендриваться, – хрипит он, и я вижу, как его руки тянутся к моей шее, чтобы задушить. Вот только я его уже совсем не боюсь.
– Неужели? И что же ты сделаешь, если я не перестану?
– Убью тебя нахрен.
– Прямо здесь? – я делаю большие глаза, изображая страх, а потом кривлю губы в усмешке. – Думаю, это быстро раскроется, милый...
– Заткнись.
– Обойдешься, – я собираюсь уже вынырнуть из примерочной, но он и вправду хватает меня обеими руками за горло, встряхивая. Не то чтобы очень больно, но ощутимо. Его кожа жжет мою кожу. Его глаза горят нездоровым, лихорадочным блеском, и он облизывает пересохшие губы, не отрывая от меня взгляда, не отпуская моей шеи, не отступая ни на шаг... Я чувствую, как бьется под его пальцами моя вспухшая от давления вена. Время замирает на мгновение, сосредотачиваясь в этом наэлектризованном, душном, обжигающем моменте, а потом Вит вцепляется в мои губы поцелуем.
– Отвали, ублюдок! – рычу я, стараясь оттолкнуть его от себя, но слишком поздно: его пальцы уже дернули молнию платья на боку, уже скользнули внутрь, по разгоряченной коже, уже смяли мои обнаженные плечи... Он затыкает меня поцелуями, беспардонно вторгаясь в мой рот своим похабным языком, кусает мою шею, вдавливает меня в стенку примерочной, и я соплю недовольно, все еще пытаясь сопротивляться, но безбожно теку, теку, теку от требовательных, жадных прикосновений его рук и губ. Но если он и в этот раз не даст мне кончить – я его урою!
Вит разворачивает меня спиной к себе, и я ударяюсь щекой о
