семья, дети.
— И любовницы.
— Ага. И они, — улыбнулся Сергей, — язвишь, значит, тебе получше. Уезжай из города, ты же в Москву собиралась поступать? Я тоже уеду с семьей. В Питер, наверное.
Я молчала, ещё не сумев пережить смерть самых близких мне людей. Ещё дрожала и вздрагивала, снова и снова прокручивая в голове последние секунды их жизни.
— Ни с кем не говори о том, что знаешь. Не доверяй никому. Дружи со сверстниками. Живи. Поверь, твои родители хотели бы, чтобы ты была счастлива. Уезжай сразу, как закроют дело. Судя по всему, это сделают быстро, Исаев очень торопится к власти. Похороны беру на себя. Это все, чем я могу тебе помочь. Дальше сама. Разберешься, ты умная девочка.
Воспоминания заставили меня просидеть на полу сырьевого цеха пару часов, тупо уставившись в одну точку. Точнее — нарисованный мною крестик на полу цеха.
Завершив дела на заводе, я вернулась в дом и, собрав вещи, выехала в Москву. Решив вернуться на неделю раньше. Хотелось обновить гардероб, привести в порядок волосы и ногти. И посетить спа-салон, чтобы восстановить кожу, которая пострадала от солнца и ветра на скалах.
Игрок: «Я догадался, но ответ не скажу. Хочу выполнить твоё желание».
Вот же! Догадался он, как же! Хитрец, мошенник и плут!
Глава 22. Случайности не случайны. Лика
Вернувшись в Москву, методично следовала плану. «Эх, Лика! Для Савелия ведь стараешься, надеясь на что-то большее, чем просто спортивный интерес с его стороны. С твоей-то стороны уже всё давно понятно», — размышляла я, выходя из бутика на Тверской.
— Лика?! — окликнул стоявший на тротуаре мужчина.
Я замешкалась буквально на несколько секунд, не сразу узнав его. И… Бросилась в его объятья. С чего бы вдруг? Не иначе, чем очередная шутка моей нездоровой психики. А может, потому, что он был единственным, кому я могла доверять. Бывший водитель моей мамы ведь за это время никак не воспользовался моей ситуацией, хотя мог бы подзаработать.
— Какая же ты стала красавица! — тискал меня в объятьях Сергей.
— А я тоже теперь тут, представляешь?! Маринка со мной развелась, осталась с детьми в Питере.
— Сергей, я хотела бы с вами поговорить, — и тут же почувствовала, как его ладони опустились на мой зад, сжимая его и поглаживая. — Что это вы делаете, прекратите немедленно.
— Прости, Лик. Ты же меня знаешь. Я мимо красивой женщины не могу пройти! А ты стала така-а-а-ая! У меня это уже на автомате, прости! — отпустив меня, рассмеялся Сергей.
Я рассмеялась вместе с ним. Сергей был очень привлекательным мужчиной, чем неустанно и пользовался. Ещё со времён работы у родителей он постоянно ходил на сторону от жены.
— У меня сегодня выходной, но на вечер есть планы. Ты на машине или не водишь ещё?
— Вожу. Пойдёмте.
По дороге купив вина и цветов для реализации его вечерних планов, мы доехали до моего дома. И по пути я задала все свои вопросы, на которые Сергей нехотя отвечал, заподозрив, что задаю я их неспроста.
— Я вам очень благодарна, Сергей. Вы правы оказались во многом. Спасибо вам, и удачной реализации вечернего плана.
— Лика, я ещё кое-что тебе не сказал, я недавно рассказал о тебе и о том, что тогда произошло, своему новому работодателю. Он хороший мужик, не бойся. Я чуть перебрал с ним. Разговорились. И вот. — Сергей виновато смотрел на меня. — Но ты не переживай, он очень серьезный бизнесмен. И папу твоего знал и уважал. Он не причинит тебе вреда.
— Хорошо. Надеюсь, что так и есть. До свидания.
Мы стояли около подъезда, прощаясь, обнявшись напоследок, как два родных друг другу человека. Слава богу, теперь его руки были заняты вином и букетом.
Глава 23 Случайности не случайны. Савелий
Я сидел с Максом в ресторанчике, расположенном недалеко от офиса отца Никиты. Ожидая друга, который заменял своего родителя на совещании, спорили о футболе. Я был ярым фанатом ЦСКА, а Макс — Спартака. Два непримиримых соперника. Как меня угораздило связаться с этим красно-белым?
Насупившись на мой очередной выпад, Макс отвернулся к окну, скрывающему нас от прохожих зеркальной внешней стороной.
— Лика, — вдруг сказал он, — а у нее, оказывается, мужик есть!
В тот момент, когда я, проследив за его взглядом, посмотрел на улицу, показалось, что кто-то воткнул мне в сердце нож, проворачивая его, принося невыносимую боль. Стало трудно дышать, словно мне какой-то гигант наступил на грудь, сдавливая в лепёшку лёгкие. Мои руки неосознанно сжались в кулаки. И, кажется, весь мир вокруг исчез. Осталась только эта сладкая парочка.
Она обнимала его со счастливой улыбкой на лице, в то время как его руки шарили по её телу так, что не оставалось сомнений — они очень близки. Они смеялись, что-то говоря друг другу. И, взяв её пакеты, этот долбаный джентльмен повел её куда-то, взяв под руку.
— Сав… Бро… Ты как? — пытался вернуть меня в реальность Макс. — Да забей на неё. Видишь, не такая уж она и «Одиночка», как мы думали.
— Надо план Ника откорректировать, — справившись с давящей болью, решил я.
— Я свой тоже буду внедрять, хочешь ты этого или нет, — обрадовал Макс. — У меня есть шанс с Авдеевой, я знаю, что говорю.
— Ага, что же ты свой план не в те ворота внедрял на днюхе? — съехидничал я. — Поеду я, жди Ника.
Зачем приехал? Хотел убедиться? Ну вот, наслаждайся. Они у подъезда, с вином и цветами. Окончательно разочаровавшись, я психанул и уехал в клуб.
— Да, детка, вот так, — подгонял я насаживающуюся на мой член ртом с вульгарно красной помадой шлюху. Помада оставляла следы, и почему то меня это жутко бесило. А сознание подкидывало картинки пухлых губок без следа косметики, улыбающихся с фото. Я был изрядно пьян и, схватив телефон, сделал фото. Мне хотелось сделать ей так же больно. Хотелось, чтобы она испытала хоть каплю уничтожающей ревности, что затмила мой мозг, пожирая все остальные мысли.
«Не хочешь присоединиться? Я с удовольствием поимею и твой ротик тоже».
Отправил я фото и сообщение, о которых уже утром пожалел.
На первую пару я опоздал, явившись ко второй, зашёл в аудиторию.
Она сидела по-прежнему на своем месте. За партой, которую остальные обходили стороной. В дурацких объемных шмотках и наушниках. Она явно не выспалась, судя по залегшим теням под покрасневшими веками. Наверно, полночи развлекалась, с этим престарелым мачо. Тьфу ты, опять ревностные мысли заполонили всю
