— Ты никогда не говорила сестре о том, что произошло между нами, не так ли?
Она отрицательно покачала головой.
— Почему?
— Потому что это произошло только между нами. Я думала, что если скажу кому-то, мои чувства перестанут казаться мне особенными. В конце концов, это мое личное дело, слишком личное. А как отреагировали твои друзья, когда ты рассказал им о нас?
— Я никогда не говорил о тебе со своими друзьями.
— Почему?
— Потому что у меня есть правило: ни с кем не обсуждать женщин, с которыми я переспал.
— О, — произнесла Мередит, посмотрев мимо него.
Наверняка она не ревнует меня к другим женщинам, сделал вывод Джош.
— Извини меня, — сказал он. — Прости за то, что начал этот разговор. Давай сменим тему.
Он следил за тем, как она, Мередит Картрайт, помешивала грибной суп. Это выглядело не так уж глупо, как могло бы показаться. Джошу на самом деле даже почудилось, что она вполне могла бы прожить в однокомнатной квартире и без миллиардного состояния ее семьи.
— Я восхищен тобой, Мередит, — наконец произнес он. Она прекратила мешать суп и ошеломленно посмотрела на Джоша. — Я имею в виду: ты столько сделала для компании, — добавил он.
Ему показалось, что она облегченно вздохнула.
— Наверное, каждую ночь тебе готовит новая женщина, — сказала она.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что ты такой, какой ты есть. Ты не можешь и дня прожить, не соблазнив очередную красотку.
— С тех пор прошло много времени, Мередит. Люди меняются.
— Значит, теперь ты не спишь каждую ночь с новой женщиной?
— Я никогда не был настолько отвратительным типом.
— Был.
Джош пожал плечами.
— Мне всегда нравились женщины. И секс.
«Особенно, — чуть не сорвалось с его губ, — с тобой».
Мередит покраснела и уставилась на запеканку. Возможно, им не следует соблюдать дистанцию. Если Мередит хочет этого, почему бы им не провести еще одну ночь вместе?
— Но, — произнес он, взяв ее за руку, — я никогда не был тем безнадежным бабником, каким ты меня считаешь. Я ходил на свидания со многими женщинами, но не спал со всеми ними без разбора. Помнишь черно-белый бал?
— Конечно, помню, — ответила она. — Ты пришел с Лорен Хьюз.
Джош давным-давно забыл, с кем он ходил на эту вечеринку. Разговор с Мередит был единственным событием этого вечера, которое он помнил.
— Ты и ее помнишь? — удивленно спросил он.
— Я иногда встречаю ее. Она вышла замуж, но это не помешало ей оставаться такой же привлекательной.
— Я ее почти не помню.
Мередит улыбнулась. Джошу показалось, будто она очень довольна его признанием.
— Туда все, кроме меня, пришли с кем-то. Тогда я решила погулять по дому и осталась в библиотеке, — она пожала плечами.
— Именно там я тебя и нашел, — обрадовался Джош. Он помнил их встречу так подробно, будто она произошла вчера. Они просидели там несколько часов, обсуждая плюсы и минусы того образа жизни, который вел Торо. — Я думал, что в тот вечер мы стали ближе.
— Мне это и в голову не приходило, — призналась она. — Кроме того, почему ты в таком случае не пригласил меня куда-нибудь?
— Когда я подошел к тебе на следующий день, ты не обратила на меня ни малейшего внимания. И мне пришлось убедить себя в том, что неправильно понял тебя. Мне было совершенно ясно, что я тебе совсем не нравлюсь.
— Тогда я уехала в колледж, и ты забыл обо мне, — спокойно произнесла она.
— Я так не сказал бы.
Мередит улыбнулась. Ей будто бы понравились его слова, но она не поверила ни одному из них.
— А потом я наняла тебя для того, чтобы ты провел частный урок.
Джош подошел к ней.
— Я не хотел смущать тебя тогда, но теперь, черт побери, все-таки скажу. Тебе не нужно было симулировать растяжение лодыжки. Во время занятия я в любом случае как-нибудь показал бы, что ты мне небезразлична.
— Ты знал, что я притворялась?
— Конечно, знал. Мне ли не знать, как выглядит настоящее растяжение, — он указал на ее лодыжку.
— Тогда почему ты ничего не сказал?
— Потому что не хотел смущать тебя.
Когда Мередит уже собиралась отвернуться, Джош притянул ее к себе, заставляя смотреть ему в глаза.
— Я тогда считал (и сейчас ничего не изменилось), что ты красивая и умная девушка. Разве можно было не влюбиться в тебя?
Мередит вырвалась и поковыляла к дивану.
— Я все-таки смутил тебя, — заметил он.
— Нет.
— Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя не в своей тарелке.
— Не важно, — отозвалась она. — Наверное, мне следует извиниться перед тобой за то, как я себя вела после этого. Не отвечая на твои звонки, я поступала просто отвратительно. Мне очень жаль.
— Я не просил тебя извиняться, — произнес Джош. Мне просто хотелось, чтобы ты объяснила мне, почему так поступала со мной. Теперь все это не имеет ни малейшего значения. Что было, то прошло. Сейчас ты встречаешься с другим и, судя по всему, счастлива…
— Наверное.
Но в тот момент она не казалась счастливой.
Джошу пришло в голову, что отношения между Мередит и ее любовником не обязательно должны быть серьезными или, возможно, он плохо обращается с ней. Говоря о неудачных браках женщин ее семьи, она могла намекать на собственный неудавшийся роман.
Он подошел к кровати.
— Давай сменим тебе повязку.
Когда Мередит села, Джош положил руку ей на плечо и встал на колени. Затем он начал медленно разворачивать бинт. Ему было очень приятно находиться рядом с ней, заботиться о ней.
— Опухоль немного спала. — Осторожно проведя пальцами по ее лодыжке, он заметил, что она закрыла глаза. Казалось, будто ей нравится ощущать его прикосновения. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Лучше.
Он достал еще одну упаковку льда и вскрыл ее. Джош никогда и ни к кому не испытывал настолько сильных чувств. Но, чем сильнее они были, тем больше его мучила вина. Он понимал, что должен признаться ей в том, кто он и зачем вернулся. У него не было больше сил вести эту бессмысленную жестокую игру.
— Я должен тебе кое-что рассказать…
Он не успел договорить: из радиопередатчика послышался хриплый голос диспетчера, нарушивший их уединение:
— Джош… Вы меня слышите, Джош?
— Да, — ответил он в микрофон. — Я здесь.
— Послушайте, Джош. Тут ко мне пришел один человек. Он хочет поговорить с Мередит. Его зовут Том Дженкинс. Он заявляет, что работает вместе с ней.
Том Дженкинс? Мередит знала, что ее воображаемый любовник намерен сообщить нечто очень важное. Она почувствовала, что краснеет от стыда.
