Глава 20. Не согреть
Нивеус.
Он смотрел в полные счастья глаза Ярики и, казалось, её чувства передавались ему. Впервые он не пытался их осознать или проанализировать. Просто любовался девушкой: её плавными движениями, её улыбкой, искринкой в уголках глаз. Нивеус позволил увести себя в танец и поддался моменту. Радовалась не только Ярика, но и всё вокруг. Вся площадь чувствовала единение и радость.
Не до конца осознавая, что делает, Нивеус подался вперёд и коснулся губ Ярики. Мягких, чувственных и тёплых, и от этого прикосновения впервые он почувствовал не просто тепло, а жар, разгоревшийся в груди и идущий по всему телу.
Но в следующий миг пришло осознание. Нивеус со страхом отстранился, надеясь на чудо. Одного его прикосновения хватало, чтобы заморозить что угодно: живым оно было или нет. Он не мог так глупо потерять её!
Чудо произошло. Но оно было не настолько сильно, чтобы победить проклятие ведьмы.
Да, Ярика осталась жива. Но она смотрела на Нивеуса потерянным взглядом и вся дрожала. Губы, только что такие тёплые и чувствительные, посинели, глаза, в которых всегда блестел огонек жизнерадостности, хотели закрыться. Девушка боролась и держала их полуоткрытыми.
— Мне холодно, — прошептала она.
Издав получеловеческий рык, Нивеус окутал её в свой плащ, подхватил на руки. Он крикнул, чтобы все разошлись. Но люди двигались слишком медленно. Тогда он сам магией ветра очистил себе пространство, сдув и сбив с ног ближайших людей. Кто-то закричал, но Нивеус знал, что никто не должен был пострадать. Он перевоплотился в дракона, взял Ярику в лапы и полетел. Прочь. К своему замку.
Рядом летел Ветерок, мешаясь и раздражая дракона. Он переживал за хозяйку. Нивеус тоже боялся, что потеряет её. Она его! Только его! И не уйдёт, пока он её не отпустит. Никуда. Даже в страну вечности.
Ветерок стал кружиться у лап, и Нивеус почувствовал тёплый поток воздуха. Значит, он пытался отогреть хозяйку. Хорошо. Этот дух был не совсем бесполезный.
Долетев до замка, Нивеус перевоплотился обратно в человека и перенёс Ярику в самую тёплую комнату. В её. Призвал духа огня и заставил греть на полную. Ярика уже уснула. Нивеус укрыл девушку потеплее и оставил в кровати.
Для начала — первая помощь. Нивеус щёлкнул пальцами, и в его руках появилась книга. Он спустился на кухню и приготовил специальный отвар по рецепту. В отличие от попытки приготовить картошку, тут всё получилось идеально. Не могло не получиться — от этого слишком многое сейчас зависело.
Нивеус вернулся к Ярике. С замиранием сердца проверил дыхание — ещё жива. Разбудил её.
— Пей, — сказал он очнувшейся девушке.
Она попыталась приподняться, дрожа, но сил не хватало. Он помог ей, подставив под спину подушку. Передал чашку с отваром, заметив, как дрогнула его рука. Неужели он настолько хочет обладать Ярикой, что так сильно боится потерять её. Нивеуса поразило это наблюдение, но он решил разобраться с этими непонятными чувствами потом. Сейчас надо было спасти её.
— Горячий, — пожаловалась Ярика, будто извиняясь.
Нивеус только слегка дунул, и температура отвара понизилась до тёплой.
— Пей, — повторил он. — До конца.
Ярика послушалась, обхватила чашку двумя руками и выпила маленькими глоточками всё до конца. Нивеус проверил.
— Теперь отдыхай, — приказал он.
Нивеус продолжил наблюдать. Ярика прикрыла глаза, лежала, не двигаясь, только немного дрожала. Потом попыталась укрыться получше.
— Не могу уснуть, — вздохнула человечка. — Нивеус… Почитайте мне?
Брови дракона поползли вверх сами собой. Абсурдная и нелепая просьба. Нивеус не понимал, как чтение могло бы помочь. Но Ярика залезла к себе под подушку и достала ту старую книжку со сказками. В глазах девушки была искренняя просьба, и он не смог отказать. Если ей это поможет…
Нивеус открыл книгу и принялся читать вслух. Это были уже знакомые ему из детства сказки, но теперь они воспринимались совсем по-другому. Раньше он не понимал, почему принцесса отдала своё сердце ведьме ради принца. И почему принц пошёл куда-то в неведомые дали ради того, чтобы спасти её. Но теперь он знал о чувствах больше. И сам был готов на многое, чтобы Ярике стало легче.
Она слушала, улыбаясь, а потом, наконец, уснула. Нивеус отложил книгу и посмотрел всё ещё бледную на девушку.
Самое раздражающее, что никакого противодействия эффекту от проклятия не было. Просто, как в случае со столом, который замёрз не до конца и потом медленно оттаял, нужно было тепло и время. Но до Ярики ни один человек, которого касался Нивеус, не выживал.
Всё, что он мог — дать это тепло и время, а ещё помочь её хрупкому человеческому организму бороться. Отвар должен был в этом помочь. Если его холод не сломал что-то в хрупком организме человечки, то она выживет.
Всю ночь Нивеус сидел рядом и с тревогой проверял её дыхание. Перчатки он так и не снял. И её не стал раздевать — вечно держащая тепло шубка была как раз кстати. Но несмотря на неё и такие же волшебные сапожки, на тёплый плащ, которым он укрыл Ярику сверху, и на вовсю старавшегося духа огня, человечка дрожала от холода.
Нивеус поймал себя на том, что хочет проверить её, коснувшись губами лба. Опасное желание. Он заставил себя выйти на время из комнаты.
На душе у Нивеуса скребли кошки. Он держал Ярику рядом, потому что она заставляла просыпаться его чувства. Но сейчас он готов был снова лишиться всех чувств, снова жить один в вечном холоде. Но только чтобы она осталась жива.
Он перебирал в уме все способы, которые могли бы ей помочь. И находил только одно решение. Если Ярике не станет лучше к утру, помочь ей сможет только человеческий светлый архимаг. Разумеется, ему надо будет заплатить за такую услугу, и Нивеус даже знал чем. Придётся отправить девушку в королевский замок, где сейчас находился этот старик. Она выживет, но вряд ли уже захочет к нему вернуться.
Нивеус написал архимагу письмо, но надеялся, что оно не понадобится. Как только первые рассветные лучи коснулись земли, Нивеус снова пришёл проверить Ярику.
Ничего не изменилось. Она спала, подрагивая от холода. Между её бровей залегла морщинка, а пухлые губы сжались в тонкую линию. Девушка выглядела очень бледной.
— Как она? — хрипло спросил Нивеус у духа, хотя уже знал ответ.
— Как видите, Хозяин. Не отогрелась пока.
— Тут и не
