— Возможно, я так и сделаю. Найду капитана любезнее вас. Раз вы так хотите скорее отплыть, не следует ли сейчас помочь своим людям латать корабль?
— Работой руководит опытный первый помощник, мисс Маккензи. Будучи наслышанным о красоте этого места, я нанял лошадь и поскакал сюда, чтобы своими глазами убедиться в правдивости молвы.
Тщательно следя за сохранением дистанции между ними, Зак с силой натягивал удила своего скакуна. Глядя на Шону, он почувствовал, как в сердце вспыхнуло пламя ярости. Пульс выбивал ритм первобытных барабанов, когда он наблюдал, как Шона грациозно скачет на восхитительной белой лошади. В голубой амазонке, с ярко-золотыми волосами, сияющими на солнце, она представлялась ему прекрасной и безжалостной охотницей. Именно ей он обязан вчерашней стычкой на берегу ручья с ее невесткой, по ее вине Энтони Маккензи теперь требует, чтобы Зак женился на ней, лишившись, таким образом, драгоценной свободы. Если бы он не увлекся ею, держался подальше от Мелроуз-Хилл. Зак понял: нужно как можно скорее выпутываться из этой ситуации.
— До вашего появления я наслаждалась верховой прогулкой, — надменно заявила Шона. — Знай я, что вы где-то поблизости, выбрала бы иной маршрут.
— Отчего же? Вы меня боитесь, мисс Маккензи? — Он смерил ее тяжелым взглядом. Увидев мягко вздымающуюся грудь и манящий рот, который с таким удовольствием целовал вчера, он плотно сжал губы.
Этот взгляд задел больной нерв в душе Шоны, и она поспешила отвернуться. Ни один мужчина не заставлял ее тело трепетать, особенно от одного взгляда или оброненной пары слов. Что же в этом капитане такого особенного, что так сильно возбуждает ее? Она запрещала себе вспоминать мгновения, проведенные в его объятиях. Не могла бередить память. Повторения все равно не будет. А ей бы этого хотелось? Часть ее с каждым мгновением все больше желала почувствовать прикосновение его рук, губ, крепкого тела. Другая же часть сжималась от ужаса. В кого же она превращается? В распутную девку? Правильное воспитание привело к тому, что она сама сделала брачное предложение незнакомцу, а когда он отверг ее, повела себя совершенно постыдно. Что подумал бы о ней отец?
Она еще могла понять собственное физическое влечение к капитану, однако не могла осознать мощнейшую эмоциональную силу притяжения ее к нему.
Это очень пугало. Временами, когда капитан обращался к ней своим глубоким неотразимым голосом или смотрел пронзительными серебристо-серыми глазами, она почти ощущала, как он проникает в ее сознание, привлекая к себе ближе и ближе.
Обескураженная ходом собственных мыслей, Шона негодующе расправила плечи и, откинув волосы с лица, целиком сосредоточилась на управлении норовистой лошадью. Сегодняшнее поведение капитана резко отличалось от вчерашнего. Он не трудился скрывать свое к ней презрение.
— Я вас не боюсь, капитан. Просто хочу избежать новой порции объятий и восторженных взглядов, которыми вы столь щедро одаривали меня вчера.
— Ничего подобного я делать не собираюсь, ведь именно из-за этого и случилась вся эта заварушка. Я не такой дурак, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли.
— Следовательно, стычка с моим братом остудила ваш пыл.
Уголки его губ скривились, но вовсе не от улыбки.
— Поверьте, после вчерашнего вам не удастся больше пробудить мой пыл. Черт подери, ничего не случилось бы, не будь вы полураздеты.
— Откуда мне было знать?
— Возможно, у вас это вошло в привычку. Откуда мне знать? — передразнил он. — Сколько еще джентльменов вы развлекали ради собственного удовольствия в своем, как вы выразились, частном источнике?
Шона заметно побледнела, слушая поток выверенных оскорблений, произносимых подчеркнуто любезным будничным тоном. Он издевается над ней, показывая, что их страстная интерлюдия на берегу ручья переросла в тихую ненависть.
— Как вы смеете говорить такое? Никто не осмеливается подходить к этому водоему, когда я в нем купаюсь. Коварной Кармелите это отлично известно. Именно поэтому она и отправила вас туда.
— Неужели? Я бы сказал, что ваша сообщница превосходная актриса, она отлично разыграла эту сцену! — воскликнул Зак, чувствуя новый прилив негодования к собственной доверчивости. Вспомнив время, проведенное с Шоной и светящуюся в ее глазах нежность, решил, что она не менее выдающаяся актриса. Сейчас проникновенно смотрит на него, не отводя взгляда. Но он-то знает, что у нее нет ни сердца, ни совести. Она так жаждет попасть в Англию, что готова пойти на что угодно для достижения своей цели.
— Вашей невестке явно было что сказать, в отличие от брата, который, как мне показалось, ничуть не возражал передать инициативу в руки жены.
— Энтони сам себе хозяин, капитан. Кармелита — его единственная слабость.
— Он приходил сегодня ко мне на корабль. — Мускул напрягся у него на челюсти. — Он не намерен отпускать меня и команду с острова до тех пор, пока я не совершу в отношении вас благородный поступок, взяв в жены. Я вовсе не недооцениваю вашего брата. Прежде он рассказывал мне, что остров хорошо укреплен, чтобы помешать незаконной высадке на него. Похоже, это справедливо и в обратном случае: невозможно уплыть, если это идет вразрез с желанием вашего брата. Он до сих пор настаивает, чтобы я женился на вас, причем немедленно. — В едком тоне Зака звучали гнев и раздражение.
— Энтони отвечает за меня.
— Да, он ясно дал мне это понять. Но, как я уже говорил, я на вас не женюсь. — Голос Зака сделался хриплым от гнева, но был непреклонен. Он не позволит ни Энтони Маккензи, ни его сестре лишить его возможности воссоединиться с дочерью. — Произошедшее между нами вчера ничего не меняет.
В глазах Шоны вспыхнуло пламя.
— Я ничего подобного и не ожидала, — с ледяной вежливостью парировала она. — У меня нет ни малейшего желания выходить за вас замуж, капитан, так что хотя бы в этом мы с вами единодушны.
Глядя на нее сверху вниз, Зак заметил вспышку в ее зеленых глазах.
— Ваш брат пригрозил мне конфискацией корабля, если я буду упорствовать.
— Меня это не удивляет, — спокойно ответила Шона. — Он непоколебим в своем желании. Могу с ним поговорить, если хотите.
— И что вы ему скажете?
— Что ни один из нас не хочет этого брака.
— Такое объяснение он не примет. Его жена горит желанием поженить нас.
— Мне очень жаль, но это все, что я могу сделать. О случившемся вчера уже говорит весь город.
— Я не в силах бороться со сплетнями. Вы прекрасно сознавали, что делаете, когда бросились в мои объятия. Придется вам самой справляться с намеками и обвинениями. Я не настолько обеспокоен вашей судьбой, чтобы предложить руку и сердце. Наши отношения подошли к концу. Своевременное появление вчера вашего брата привело меня в чувство, а его ультиматум лишний раз убедил в невозможности каких-либо отношений между нами. Мы, похоже, в тупике, и это проблема. — Зак сжал кулаки, стоило ему вспомнить о категоричных словах Энтони Маккензи. Будь все проклято, его не заставят жениться даже на такой красивой и очаровательной женщине, как Шона Маккензи.
