– Похоже, ты делал это из жажды внимания.
– Я тоже так считаю.
– У твоей сестры есть своя семья?
– Нет. Она вышла замуж рано, до моего рождения, но ее муж вскоре заболел и умер. Она была беременна – думаю, поэтому они и поженились, – но потеряла ребенка. После этого она так и не вышла замуж, и других детей у нее не было.
– Как грустно.
– Я часто притворялся, будто мои родители на самом деле бабушка и дедушка, а Мэтти – моя настоящая мама. Она любила меня, как мать. До сих пор обращается со мной как с ребенком.
– А родители еще живы?
– Отец умер, когда я учился в университете. Мать все еще жива и живет с сестрой, но уже не очень хорошо себя чувствует.
– Ты часто с ней видишься?
– Раз или два в год.
– И все?
– Мэтти уговаривает меня приезжать почаще, но мы не очень… привязаны друг к другу.
– Хотела бы я видеть отца только раз в год. Ох! – огорченно воскликнула она. – Это же должен был быть наш выходной. А я все испортила.
– Будут и другие выходные. А может, завтра ты будешь чувствовать себя лучше. Подождем и посмотрим.
– Ладно.
– Может, тебе лучше будет в постели?
– Наверное, но Дилан разлил сок по моим простыням и одеялам, когда пытался принести мне завтрак.
– Давай я сменю их, чтобы ты могла лечь?
– Колин, ты не обязан это делать.
– Я знаю, что не обязан. Но я хочу.
Подхватив белье, он отправился в спальню. Кровать была вся в пятнах высохшего виноградного сока, и на ковре тоже остались капли. Он снял все с кровати, вдыхая запах Ровены, ставший таким знакомым. Колин знал ее запах, ее вкус, каждый изгиб ее тела. Знал, где нужно прикоснуться, чтобы довести ее до оргазма, или как медленно доводить ее до пика, пока она не начнет умолять. Больше всего ему нравилось, что секс с ней был не только невероятно приятным, но и веселым. Она не ожидала, что он будет обращаться с ней как с принцессой или осыпать ее сладкими словами. Она не называла это занятиями любовью. Они занимались сексом, простым и прямолинейным, и делали это хорошо.
Он перестелил постель, а потом помог Ровене перебраться с дивана: она была такой слабой, что шаталась.
– Сейчас я попробую вспомнить, как это делается.
– Что? – недоуменно переспросила она.
– Как укладывают в постель. Если я правильно помню, сначала ты ложишься. Это уже сделано. Потом одеяльце, да? – Он подтянул одеяло ей под подбородок и надежно подоткнул вокруг плеч. – Тебе тепло?
Ровена кивнула.
– Мне кажется, что я что-то забыл.
– Не думаю, – ответила она.
– О, вспомнил… – Он наклонился и поцеловал ее в лоб. – Мне нужно поработать, но через час-другой я снова к тебе загляну.
– Это не обязательно, Колин.
Но, как ни странно, он этого хотел.
Некоторое время Ровена ворочалась, а потом погрузилась в глубокий сон без сновидений. Проснувшись через некоторое время, она не могла понять, в чем дело – обычно она просыпалась перед рассветом. Без контактных линз она не видела часов. Но при попытке шевельнуться все мышцы протестующе заныли, и она вспомнила, что болеет.
Колин, видимо, предполагал, что так и будет, потому что на тумбочке у кровати остались таблетки ибупрофена и стакан воды. Выпив лекарство, Ровена подумала, что стоит принять душ. Но она все еще была слабой, все болело, и вряд ли она даже дошла бы до ванной. Она закрыла глаза и, наверное, сразу заснула, потому что, когда снова их открыла, в комнате было темно.
Сколько времени? И кто занимается Диланом? Она подскочила в кровати, хотя все еще чувствовала слабость и головокружение.
– Колин? – позвала она. – Бетти? Кто-нибудь?
Колин мгновенно появился в дверях:
– Ты проснулась.
– Сколько я спала? Там правда уже стемнело?
– Сейчас полдесятого. – Он включил лампу, и Ровена зажмурилась от света.
– Вечера? – Она не могла вспомнить, чтобы когда-либо столько спала во взрослом возрасте, и не могла сказать, что ей стало лучше. Наоборот, она чувствовала себя так паршиво, что даже не заботилась о том, как выглядит. – Где Дилан? Нужно приготовить ему ужин.
– Мы с ним уже давно поужинали. Он в кровати.
– Вы ужинали вместе?
– Да. Бетти сделала пирог с курицей. Она кулинарный гений.
– Мне нужно проверить, как он, – сказала Ровена, но при попытке встать едва смогла приподняться на локтях. Ее как будто накрыли свинцовым одеялом.
– Расслабься, – сказал Колин. – Я проверяю его каждые пятнадцать минут. Он в порядке.
– Он должен принять лекарства…
– Бетти показала мне список.
– Бетти знает, что ты здесь?
– Мне кажется, она знает обо всем. Ты говорила с ней?
– Она нас не выдаст.
Ровена больше не могла держаться и рухнула обратно на матрас.
– Извини, что тебе приходится этим заниматься.
– Не стоит. Дилан славный мальчик.
Славный мальчик, но ему не нужно привязываться к мужчине, который все равно уйдет.
– Хочешь есть? – спросил Колин.
Она покачала головой. Утреннее состояние было несравнимо с тем, как отвратительно она чувствовала себя сейчас. Все болело, словно ее избили с головы до ног, но изнутри. Хотя она знала, что это физически невозможно, даже волосы у нее болели.
– Наверное, мне нужно еще ибупрофена, – сказала она. – Или пистолет.
Она была такой слабой и у нее так дрожали руки, что Колину пришлось помочь ей сесть и держать стакан с водой, пока она принимала таблетки.
– Ты не попросишь Бетти зайти, чтобы я попросила ее остаться на ночь? Если Дилан проснется, я не смогу о нем позаботиться.
– Она предлагала остаться, но я сказал, что не нужно.
– Почему?
– Потому что сегодня остаюсь я.
– Колин, правда, ты не обязан это делать.
– Да, не обязан. Но я хочу.
Но почему? Зачем ему рисковать, что их застанут?
И почему он решил о ней заботиться? И о ее сыне тоже? У них просто роман. Только секс. Она и так начала к нему всерьез привязываться, а Колин только делал все хуже.
– Лучше поспи еще, – сказал он, снова целуя ее в лоб. – Утром тебе станет лучше.
Она на это надеялась, потому что состояние хуже представить не могла. И прежде чем она успела еще раз возразить, Колин ушел. При ее слабости пойти за ним было невозможно. Так что Ровена снова провалилась в сон. Проснувшись посреди ночи, она как будто увидела очертания тела в постели рядом, но прежде, чем успела дотянуться и проверить, заснула снова. А когда снова проснулась, в комнате было светло и из кухни раздавался утренний шум и заразительный смех Дилана. Колин действительно спал в ее постели или это был лихорадочный сон? Простыни настолько измялись от ее метаний, что угадать было невозможно.
Ровена села на кровати и облегченно обнаружила, что, несмотря на остаточную слабость, сегодня ничего не болит. Даже голова. В животе заурчало. Аромат свежего кофе выманил ее из постели, но, увидев свое отражение в зеркале ванной, Ровена ахнула. Волосы у нее настолько слиплись от пота, что были похожи на дреды. Ни в коем случае она не покажется Колину в таком виде. Сначала душ, потом кофе.
