Единственное, чего Валери не достигла той ночью, это удовлетворения. Соски ее оставались твердыми от возбуждения весь следующий день. А что до остального, то огонь, разожженный в теле, догорал в течение двух суток, мучительно отдаваясь в каждой клеточке. Вот и еще одна причина, по которой молодая женщина никак не могла выкинуть случайного любовника из головы.
Раз или два она была готова сама позвонить Маноло, даже нашла номер его телефона. Но потом подумала — и звонить не стала. Гордость не позволила. Валери только представила, как он взглянет на нее с презрением в черных прищуренных глазах…
Может быть, если повезет, через несколько дней отчаяние и тоска пройдут. Сейчас же Валери не могла спать, а днем чувствовала безразличие, даже неприязнь к некогда любимой работе… И все потому что в голове без конца повторялись картины сексуальных наслаждений.
Хорошо еще, что в это время года люди не склонны переезжать с места на место. И немногие фирмы посылают своих сотрудников в командировки за два месяца до Рождества. Поэтому сегодня у Валери и выдалась пара свободных часов после полудня, что случается не каждый день…
— А вон то платье как будто специально сшито для тебя, Валери.
— Которое?
— То, на манекене в правом углу.
Валери взглянула повнимательней. Это было длинное платье вино-красного цвета, с короткими рукавами и низким полукруглым вырезом, оставляющим открытыми плечи. С разрезом от бедра с правой стороны.
Может быть, ее мозг как-то странно работал в последнее время, но Валери немедленно представила Кармен в этом платье.
— Мне кажется, для меня оно слишком яркое, — сказала Валери, качая головой и желая прекратить думать про Кармен. Или Эсперансу. Или как там зовут эту идиотку. Любая женщина, которая предпочла Гастона Шальгрена его сыну, слабоумная, и больше никто!
— Ерунда! — фыркнула Жанетт. — У тебя фигура будто специально для этого платья. И только подумай, какие с ним можно будет носить туфли!
Валери и в самом деле недавно купила пару золотистых туфель с неимоверными каблуками, которые идеально бы подошли.
— Но куда я его надену? — только и нашла она что возразить.
— А рождественская вечеринка у твоей начальницы? Туда же все явятся разодетые в пух и прах. К тому же цвет самый подходящий для Рождества. Ох, Валери, ну давай же примерь его!
Но старшая из подруг взглянула на ценник — и недовольно нахмурилась.
— Оно слишком дорогое.
— Вовсе нет. Я его тебе подарю.
— Нет, Жанетт, даже не думай!
— Еще как подумаю! Ты же мне подарила тот серый брючный костюм, помнишь?
— Да, но я его купила на распродаже, и к тому же для себя. Просто мне он не подошел.
— Не имеет значения. Ты его мне отдала, не раздумывая ни секунды, и я хочу отдариться. Не спорь, Валери, все равно не поможет. У меня сейчас есть деньги. Ив дает мне столько, что я не могу потратить, как ни стараюсь.
И Жанетт попросила продавщицу снять платье с манекена.
Валери, поняв, что ей и впрямь не избежать подарка, отправилась примерять его, исполненная благодарности.
Платье было задумано облегающим. Но все же Валери предпочла бы, чтобы оно облегало фигуру чуть менее тесно. Она развернулась, заглядывая в зеркало через плечо, чтобы понять, насколько хорошо оно сидит сзади.
Спереди платье смотрелось не так уж плохо. Но когда Валери увидела в зеркале спину, то едва не застонала. Ужасно! Ягодицы, плотно обтянутые тканью, напоминали спелый персик. И огромный персик притом! Похоже, пришла пора отказаться от любимых круассанов по утрам. Иначе вскоре придется сказать «прощай» сорок второму размеру и перейти на сорок четвертый!
Хотя Маноло бы не возражал, внезапно промелькнула в голове Валери дразнящая, порочная мысль. Он же так любовался женственностью ее форм! Стань они еще более женственными, он бы только восхитился…
— Боже, какая я толстая, — простонала она, помнится, когда Маноло только что раздел ее и она увидела собственную наготу в большом зеркале на противоположной стене спальни.
— Милая, это совершеннейшая неправда! — с восторгом выдохнул он, так и пожирая ее глазами. — У тебя просто потрясающая фигура. Большинство женщин в наши дни слишком худы. А мужчины любят, прости за грубость, когда им есть за что ухватиться. Знаешь, в некоторых бедных странах престижно иметь полную жену. Это значит, что у мужа есть деньги, чтобы ее кормить. Там считается, что нет ничего сексуальней, чем пышная фигура… И это чистая правда!
В продолжение своей речи он развернул Валери лицом к зеркалу, и она видела, как его умные, все понимающие руки оглаживают изгибы ее тела, ласково сжимая груди и массируя живот. Потом ладони его скользнули ниже, к бедрам, гладя и раздвигая их… Она смотрела — и чувствовала себя сказочно красивой, достойной его восхищения, его восторженных, пылких ласк…
— О, Валери! — Жанетт, приоткрыв дверь примерочной, застыла в изумлении. — Вот это да! Я так и знала, что это платье для тебя. Как жалко, что у тебя нет друга, перед которым ты могла бы в нем покрасоваться!
Валери и сама жалела об этом. Как бы ей хотелось показаться в этом платье Маноло!.. Впрочем, перед ним она была готова «красоваться» и совсем без платья.
Поймав себя на последней мысли, молодая женщина недовольно нахмурилась. Боже, она просто безнадежна!
— Хотя если будешь его носить, ты надолго без друга не останешься, — утешила ее тем временем Жанетт. — Мужчины слетятся на тебя, как мотыльки на свет свечи, и будут сражаться за право с тобой познакомиться.
Желая прервать эту малоприятную для себя беседу, Валери сделала вид, будто внезапно вспомнила о неотложных делах. Она поспешно сняла красное платье и встретила умоляющий взгляд Жанетт.
— Надеюсь, ты не в контору собралась? — спросила та. — Сейчас отнимут тебя у меня, пошлют по каким-нибудь дурацким делам…
— Конечно, в контору. Куда же еще? — пробормотала Валери.
— Тогда я с тобой. Поговорим по дороге, — неожиданно сказала Жанетт.
Не успели подруги переступить порог кабинета Валери, как раздался телефонный звонок. Интересно, кому я срочно понадобилась в пятницу, в четыре часа пополудни? — подумала она и деловым тоном произнесла, поднося трубку к уху:
— Валери Акерт слушает.
— Валери! Это я, Маноло.
Сердце ее пропустило один удар, а потом и вовсе как будто остановилось. Может, она приманила Маноло своими мыслями о нем? Послала ему телепатическое сообщение, что хочет его еще сильнее, чем раньше, — и вот он откликнулся на зов…
— Я никак не могу тебя забыть, — продолжил он, не давая ей вставить ни словечка.
