— Тогда вы, мисс Виви, высокомерная ханжа. Ты смотришь свысока на все, что не соответствует твоим идеалам. Я даже не знаю, что хуже — твоя гордыня или мания величия.
С обеих сторон полетели упреки и обидные оскорбления.
— Ты невыносимый и… злобный.
— Злобный? — фыркнул он. — Великолепно, нам снова по десять лет.
— Нет, когда нам было по десять, мы еще дружили. До тех пор пока ты не стал придурком.
— Привет, котелок. Я чайник. Думаю, мы на равных, дорогуша.
Снисходительно прозвучавшее «дорогуша» резануло Виви по сердцу и окончательно вывело ее из себя.
— Всего два слова — Мари Лестер.
— Кто?
— Вот как. Ты даже не помнишь. Жаль. — В голосе Виви звучали пренебрежительные нотки, но ее это уже не заботило. На то были свои причины. — Мари Лестер — девушка из Алабамы, которая приехала сюда на первом курсе.
— Да, и что из этого?
— Ты воспользовался мной, чтобы закрутить с ней, только ради того, чтобы пощекотать свое эго.
— Вот почему ты влепила мне пощечину на выпускном?
— Да. Ты это заслужил.
— И до сих пор из-за этого переживаешь? Это, видимо, ваши личные разборки.
— Мари была моей подругой, она так и не простила меня.
— Она уехала на следующий год.
— Не в этом дело.
— Тогда в чем, Виви?
— Трудно поверить, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Тогда ты тоже пришел ко мне, чтобы зарыть топор войны. Водил меня в кино, провожал домой из школы… — Виви едва не поперхнулась. — Только потом я поняла, что была лишь орудием в твоих руках. Ни тогда, ни сейчас ты не видишь проблемы.
Коннор остановил на Виви тяжелый взгляд и продолжал неотрывно смотреть, пока тишина, казалось, не стала звенящей.
— Ты права. Дурацкий поступок. Мне стоит искренне извиниться. Подростки — особенно мальчишки — из другого теста сделаны. Вероятно, я был придурком. Теперь, когда мои лобные доли полностью сформированы, мне хотелось бы попросить тебя перестать осуждать меня за то, что произошло много лет назад.
Со стороны Коннора это звучало убедительным признанием. Виви уже готовилась принять его извинения и самой попросить прощения, но Коннор снова заговорил:
— А у тебя какое оправдание, Виви?
— На сегодня хватит откровений. — Виви поднялась и принялась колотить в дверь и звать на помощь. Она так самозабвенно предалась этому занятию, что у нее заболели кулаки и запершило в горле. Но на ее зов так никто и не пришел. В отчаянии она прислонилась к двери и запрокинула голову. — Какой-то кошмар!
Коннор заложил руки за голову и растянулся в улыбке.
— Некоторые женщины посчитают за счастье оказаться запертыми со мной в тесном помещении. — Коннор был словно дьявол, толкающий на искушение.
Виви закрыла глаза, чтобы скрыться от его взгляда.
— У них затуманены мозги.
— Вообще-то не я придумал нас здесь запереть.
— О боже, это еще хуже, чем вечеринка у Майка Делакруа. — Виви провела руками по лицу.
— Это была случайность.
— Только мы об этом знаем. Сначала мы оказались вдвоем в чулане посреди вечеринки. По иронии судьбы ситуация повторяется. Никто не поверит, что это всего лишь невинная случайность, в любом случае я окажусь в глупейшем положении.
— Не драматизируй.
— Правда? — Виви впилась ногтями в ладони. — Никто не поверит, что ты меня сюда затащил. Все решат, что я добровольно с тобой здесь осталась. Прямо как в девятом классе. Только на этот раз о моем позоре узнают тысячи. А ты в любом случае выйдешь победителем. Нарочно не придумаешь. По крайней мере, у меня хотя бы нет парня, который бросил бы меня после всего этого. — Виви легонько стукнулась головой о дверь.
— Мы просто скажем всем, что я затащил тебя сюда и хотел соблазнить, но ты не поддалась искушению, — предложил Коннор.
— И все конечно же охотно в это поверят.
— Можешь ударить меня по лицу. Синяки самое убедительное доказательство.
— Не искушай меня.
Коннор встал с пола, вскинул голову и уставился на Виви.
— Давай. Бей. Только не говори мне, что не хочешь. Я буду бросать на тебя похотливые взгляды, и твои сомнения исчезнут.
Здесь должен быть какой-то подвох.
— Зачем ты это делаешь?
— Попробуй взглянуть на ситуацию со стороны. Нет ничего необычного в том, что известный музыкант хочет соблазнить красивую девушку.
— С чего это ты вдруг решил меня соблазнить? После стольких лет?
На губах Коннора заиграла легкая улыбка.
— Может быть, потому, что у меня не так много поклонниц, как тебе, видимо, кажется.
— Ну-ну.
— Поэтому ты упорно продолжаешь верить, что я неразборчив в сексуальных связях?
— Ну так говорят.
На скулах Коннора заиграли желваки. Виви задела его за живое.
— Да, ходят сплетни. Но это не значит, что все правда. К тому же женщины известные лгуньи.
— Да, особенно та из них, которая говорит, что ты отец ее ребенка.
— Я не могу с уверенностью утверждать, что никогда не встречал эту женщину, потому что общаюсь со множеством людей. Но я думаю, что все-таки запомнил бы ее, если бы мне довелось с ней переспать. В особенности учитывая то, как она это преподносит.
— Хочешь сказать, она что-то недоговаривает?
— Я не уверен, что половина из того, что она заявила, вообще возможно. — Коннор говорил искренне.
— Почему бы тогда не сделать тест на отцовство?
— Все не так просто. Знаешь, как трудно доказать, что ты чего-то не делал?
Вероятно, он прав. Людям нравится верить в худшее. К тому же у Коннора нет причин ей лгать.
— Хочешь знать, почему одни знаменитости крутят романы с другими? — спросил Коннор.
— Чтобы составить красивую пару?
— Нет. Это нечто вроде самозащиты через взаимное уничтожение. Когда тебе есть что терять, ты охотнее держишь язык за зубами.
Виви опечалило такое невеселое положение вещей.
— Но это совершенно не значит, что все поверят, будто ты пытался меня соблазнить, — заметила она.
— Но кто осмелится осуждать меня за попытку? Виви Лабланк — всеобщая любимица. Умная, красивая… безгрешная. Сексуальная. Народ усомнится в моей ориентации, если я хотя бы не попытаюсь, верно?
Хотя в голосе Коннора звучали саркастические нотки, но его слова польстили ее самолюбию. Виви старалась не обращать на них внимания.
— Ты говори, да не заговаривайся.
— Думаешь, все, что я сказал, — это ложь? — Коннор понизил голос. — Если мне нужно, я могу быть очень убедительным. Ты станешь объектом ревности половины женщин в городе, но сохранишь всеобщее уважение.
— А вторая половина посчитает меня идиоткой за то, что упустила такой шанс, — с дрожью в голосе проговорила Виви.
