Наконец девушка дошла до спальни. Немного помедлив, она открыла дверь.
Комната была выдержана в сине-бежевых тонах, а кровать по своим размерам напоминала небольшую яхту. Стараясь ни о чем не думать, девушка вышла на веранду.
— Шейн.
— Я наверху.
От звука его голоса у Кристи перехватило дыхание. Что с ней происходит? Ей всего лишь надо подняться по винтовой лестнице на крышу и вместе с Шейном смотреть на звезды.
При этом не стоит забывать, что он для нее никто, просто случайный знакомый. И неважно, что Шейн смотрит на нее, как никто раньше. Кристи мысленно перебрала все, чего в ближайшем будущем хотела от жизни: свобода, должность редактора, Лос-Анджелес.
Ковбоя в ее списке не было.
— Кристи, ты в порядке? — нетерпеливо спросил голос сверху.
— Да, все отлично.
Девушка глубоко вздохнула.
— Тогда поднимайся.
Зачем я это делаю, думала Кристи, ставя ногу на первую ступеньку.
— Хорошо выглядишь.
Низкий голос заставил Кристину остановиться и посмотреть на ковбоя.
Его волосы еще не успели высохнуть после душа; на нем были свежая джинсовая рубашка с уже знакомым хороводом звездочек на кармане и начищенные до блеска ботинки.
Более великолепного мужчины ей видеть не доводилось.
— Наверное, ты покупаешь рубашки оптом, — запинаясь, предположила Кристи. Более глупой фразы она выдумать не могла.
Шейн обворожительно улыбнулся.
— Близко к истине. Я купил сразу пару дюжин. Они свободные в плечах и удобные. Что, блекло смотрятся?
Кристи кашлянула. Слово «блекло» совершенно не подходило высокому брюнету, который смотрел на нее сейчас.
В смущении она преодолела последние несколько ступенек.
Шейн подал ей руку и провел в центр площадки.
Девушка сразу заметила большой телескоп, явно последней модели, рядом стояли несколько кресел. Над ними раскинулось бескрайнее небо.
Шейн медленно привлек Кристи к себе. Протеста не последовало. Он вдохнул запах ее волос и осторожно поцеловал.
— Умерь свой пыл, Макбрайд.
Кристи предостерегающе взглянула на него, надеясь, что учащенное биение ее сердца осталось незамеченным.
— Ты не боишься высоты?
Кристи вырвала руку из его сильных пальцев и тут же схватилась за высокие перила.
— Ни капли… если, конечно, между мной и землей есть опора.
— В таком случае пока держись, а я выключу свет. — Шейн прищурился, покачав головой. — Хотя нет, не стоит. Пошли со мной.
Он протянул руку.
— Зачем? — Кристи не думала двигаться с места. — Мне и здесь хорошо.
Через пару минут ей стало ясно, что без нее он не уйдет. Будет стоять рядом всю ночь и дожидаться.
Шумно вздохнув, девушка слегка коснулась его руки, и они вместе подошли к выключателю.
— Тебе нужен был компаньон, чтобы… — Она тут же замолчала, когда свет погас. Вокруг нее горели мириады звезд. Казалось, каждую из них можно достать, стоит только протянуть руку.
Еще в детстве Кристи полюбила ночное небо и звезды. Если позволяла погода, маленькая девочка умоляла отпустить ее спать на открытый воздух. Родители обычно не возражали. Она выучила названия созвездий и с увлечением прочитала мифы Древней Греции и Рима.
И сейчас повзрослевшая Кристи смотрела на небо так же жадно, как песок впитывает долгожданную влагу.
— Смотри, вон Меч Ориона, а вон там Северная Корона.
Шейн стоял позади, придерживая девушку, потому что та, забыв обо всем, перегнулась через перила и смотрела вверх, будто собираясь улететь в звездное небо.
— Ты вся дрожишь. Не замерзла?
Она отрицательно покачала головой.
— Я дрожу от восторга.
Макбрайд напрягся. Он чувствовал ту же дрожь, когда касался Кристи и целовал ее.
Как он мечтал о том, чтобы почувствовать этот трепет, прижавшись к ней, в другой, более интимной обстановке… например, в спальне.
— Бедная городская девочка, — постарался как можно беспечнее сказать он. — Ты ни разу не видела настоящего ночного неба.
— Нет, видела, — возразила она. — Например, в Орегоне. Это так потрясло меня, что я не могла заснуть до зари.
Тогда, двадцать лет назад, Кристи была ребенком, который верил, что все возможно, и, глядя на небо в бриллиантовых огнях, она решила открыть звезду, с которой потом сможет дружить и разговаривать.
Мечта не угасла до сих пор, хотя свой детский секрет Кристи не раскрывала никому. Может, это безумие, но она верила, что придет день, и во Вселенной у нее появится своя звезда.
— Но то, что я вижу сегодня… Это не выразить словами.
Глаза у девушки восторженно горели.
Шейн смотрел на Кристи и не мог оторвать взгляда. Она была восхитительна, волшебна и невероятно привлекательна.
— Может, воспользуешься телескопом? — чуть охрипшим голосом спросил он.
— Не сейчас, — ответила Кристи, не оборачиваясь. — Сейчас я хочу просто смотреть на небо. Не знаю, представится ли мне еще такая возможность? Тебе стоит пригласить сюда тетю Тилли. Она была бы в полном восторге, — улыбнулась Кристи.
— Не подозревал, что она интересуется астрономией.
— Нет, она ею не интересуется. Но с помощью такой штуки тетя вполне могла бы засечь пролетающих мимо зеленых человечков. Тогда ты станешь ее героем навсегда. И возможно, она сделает для тебя что-нибудь особенное.
— Что, например? — с опаской поинтересовался Макбрайд.
— Ну… возьмет тебя с собой, когда полетит на другую планету.
Шейн рассмеялся. Потом повернул Кристи к себе, и не успела она даже вздохнуть, как оказалась в кресле на коленях у ковбоя.
— Знаешь, меня не вдохновляет такая перспектива, — улыбнулся он. — Конечно, я понимаю, что симпатичен твоей тете, но она вечно выводит меня из равновесия. Звонит по глупейшим поводам каждый раз, когда… — Шейн замолчал, внезапно вспомнив, в какие именно моменты звонила Тилли. Тетушка звонила именно тогда, когда любимая племянница оказывалась в его объятиях. Но как она догадывалась? — Слушай, может, она за нами следит? — резко спросил ковбой. — Когда мы вместе?
— Как ты до этого додумался? — рассмеялась Кристи, глядя на его встревоженное лицо.
— Так следит или нет?
— Не знаю, сама удивляюсь. Если помнишь, я говорила недавно, что тетя тонко все чувствует. Представь себе, в прошлом я избежала нескольких… неловких ситуаций только благодаря тете. Она всегда оберегала своих племянниц. Правда, иногда она не звонила, случалось и такое.
— Неужели? — удивленно поднял брови Макбрайд.
— Да.
— Думаю…
Он посмотрел на нее и забыл все, что хотел сказать.
