немного одежды: шорты, майки и главным образом новый купальник, потому что старый изрядно потрепался, а его пантеровый принт явно приелся и давно уже перестал подобать веяниям моды. В торговых центрах Касио была тем самым человеком, который при выходе из магазинов приводил системы безопасности в замешательство. Рамки истошно верещали и призывали охранников разобраться с потенциальной нарушительницей порядка. К сожалению, девушка никак не могла понять причины всего этого, она лишь дважды за жизнь находила источники своих проблем — несрезанные бирки с новой одежды из сторонних магазинов. Де Фрей выглядела счастливой, вероятно, предвкушала теплые лучи солнца на идеальном пляже в Арабских Эмиратах или приятные романтические вечера, что проведет вместе с возлюбленным. К слову все купальники сидели на ее роскошной фигуре шикарно: будь то минималистичные серые тряпки или пестрые бра с обилием веревочек и прилагающимися к ним пончо. В конечном итоге выбрали нечто более спокойное во вкусе приземленной Селин. Легран сосредоточенная на подруге, все-таки не упустив мимолетное желание подыскать что-нибудь эдакое к следующей встрече с Тома́. Она подобрала черное летящее платье-кимоно длиной выше колена и свободными, расширяющимися к запястью рукавами. Такая открытая чересчур женственная одежда оказывалась на теле девушки довольно редко, что, спроси любого, было огромной ошибкой! Конечно, шоппинг практически всегда пробуждает неистовое желание плотно подкрепиться, поэтому после энергозатратной прогулки по магазинам, девушки сошлись на мысли перекусить в каком-нибудь симпатичном заведении. Закинули пакеты в багажник старенького «Опеля» Селин, уселись в салон и включили на максимум старые песни Zaz.
— Ах ты, сука! — едва удержав руль, закричала Де Фрей.
Касио отключила музыку и уставилась на подругу. Она все еще не могла понять, произошло ли столкновение с другим авто или все благополучно, насколько это было возможно, обошлось? Не теряя ни секунды, отважная водительница выбралась из машины и поспешила навстречу к приближающемуся владельцу тюнингованной колымаги, только что бессовестно подрезавшей их. Селин не церемонилась и уж точно не подбирала слов, что вполне вероятно было не лучшей идеей: бородатый мужчина активно жестикулировал руками, вступив в словесную перепалку. Он явно имел пламенное желание нарваться на какой-нибудь конфликт — особенно борзый, лихо обгоняющий и резко перестраивающийся. Девушка вжалась в кресло, совсем не понимая, что ей следовало делать, ведь в подобной ситуации она оказалась впервые, да и вообще совсем не водила и мало разбиралась в правилах дорожного движения. Мимо проезжающие автомобили невольно уменьшали скорость, глазея на забавную картину с неделикатным гонором светловолосой барышни. Сначала оппонент комично обозвал ее редиской, но вскоре перешел на тяжелую артиллерию, которую Де Фрей грозно пресекла, злостно выпалив: «Закрой свой рот!» Услышав это, Легран побледнела, но не от того, что мужчина сжал кулаки, а лишь потому, что воспоминания потащили ее в свое темное царство. Девушка слабо помнила, как быстро и ловко Селин запрыгнула в машину и помчалась вперед, часто поворачивая на узкие улицы и пару раз проезжая на красный свет.
После случившегося в ресторан уже не хотелось, поэтому девушки зашли к Касио. Де Фрей обожала Максимильена, поэтому болтала о чем-то непринужденном с котом, пока подруга готовила им легкий ужин, состоящий из излюбленного нисуаза с консервированным тунцом. Легран все еще выглядела мрачно, в то время как бойкая водительница со смешком и даже неуместной веселостью вспоминала адреналиновую стычку. Благо, как позже выяснилось, «Опель» ни капли не пострадал, что, безусловно, не могло не радовать. Действительно потрепалось разве что моральное состояние девушки, меньше других участвующей в коллизии. Мой читатель, давай заберемся в голову к Касио и посмотрим ее воспоминание, словно отрывок из фильма?
Колет и дочь ехали по освещенному желтым светом городу, постепенно погружавшемуся в ночные объятия. Однако уют и благость заканчивались ровно там, где начинался салон автомобиля Хартманн. Разъяренная женщина не сдерживалась: упиваясь беспомощностью Легран, ощутив власть и доминирующее положение, она начала испытывать страсть к унижению, низкосортным матерным словам. Глаза горели адским пламенем, а мотор издавал громкий рев, напоминающий о полной свободе и об отсутствии каких-либо граней. Чувства других, неважно насколько близких людей, для этой женщины стали последним делом, пустяковой ерундой, как мошка, тихо жужжащая над ухом, которую без труда можно прихлопнуть в любой момент. Конечно, в большинстве случае агрессия имеет под собой фундамент. Так, Колет и Касио ехали с приема врача, к которому девочка ходила по настоянию матери. И все бы ничего, если бы Легран не создала величайшую проблему всех веков и народов: она не отдала Хартманн зарядку для телефона, потому что сама нуждалась в ней, так как путь к доктору лежал через довольно небезопасный район. Мама, после того как докинула дочь до метро, должна была отвести знакомой какую-то посылку, но не сделала этого, потому решила дождаться ребенка, ведь без рабочего телефона она не знала бы, где находится ее чадо, и излишне бы испереживалась. Такая маленькая и неприметная вещь как зарядка стала причиной немыслимой ярости эмоционально незрелого родителя. Как только Кас села в машину после приема и захлопнула дверь, на нее обрушился шквал негодования и черной как смола ненависти. Замки защелкнулись, и автомобиль рванул по проспекту. Нетерпящая несправедливости девочка сперва попыталась отстоять собственные границы, однако вскоре с досадой сообразила, что попытки эти абсолютно ничтожны на фоне вышедшей из себя как никогда прежде матери. И вот она вцепилась в кресло, с ужасом глядя в лобовое стекло: мир вокруг, казалось, плыл, но на деле просто машина хаотично петляла из стороны в сторону по дорожным полосам. Легран пыталась игнорировать помои, льющиеся изо рта Хартманн, но каждое ее слово, будто кинжал, рассекало кожу, покрывшуюся мурашками. Девочка с редкими перерывами просила маму прекратить, но тихий ее голос оглушался одной единственной фразой, произнесенной уже с десяток раз: «Закрой свою пасть». И каждый раз, когда Колет будто чужим голосом выплевывала это, частички ее слюны попадали на белое как снег лицо Касио. Еще мгновение и от слез и частых всхлипов, раздражающих сошедшего с ума водителя, Легран бы задохнулась и, быть может, это было бы куда приятнее, чем все, что происходило здесь и сейчас под звук сигналов проезжающих мимо авто. И всякий раз, когда машина останавливалась, девочка мечтала выбежать из этой адской колесницы и спрятаться в каком-нибудь темном дворе, где никто бы не видел ее трясущихся рук и не измывался бы над ее изрезанным кровоточащим сердцем. Но даже захлебываясь слезами, Кас думала логически: если она сейчас поддастся желанию, когда мама оклемается, наверняка, наложит санкции за побег. К концу тридцатиминутной поездки
