Темные брови Данте поползли вверх.
– Что, не очень приятно, когда тебе угрожают? – язвительно поинтересовалась Бет. – Требуя, чтобы я держалась подальше от Тони, ты назвал меня расчетливой соблазнительницей. Так, может, я решила, что ты лучший куш, чем Тони, и специально позволила соблазнить меня, надеясь забеременеть и получить твои деньги?
Данте чувствовал, как у виска начинает пульсировать жилка. Это был гнев, но и что-то еще. Отчаянная попытка Бет бросить ему вызов и ее разжигающие желание изумрудные глаза не должны были вызвать такой эффект. Циник в нем готов был согласиться с тем, что Бет могла забеременеть умышленно. Но Данте быстро отмел эту мысль, вспомнив нежнейшие прикосновения ее рук, ее вкус и запах. У него не было возможности насладиться Бет так долго, как ему хотелось. И сейчас он мечтал все повторить. Это желание становилось тем сильнее, чем дольше они находились рядом.
Данте опустился на диван рядом с ней. Он заметил, что она вздрогнула.
– Интересный сценарий, Бет, но я не верю, что ты собираешься афишировать свое криминальное прошлое, даже если хочешь навредить мне. Ты должна понимать, что из-за этого в конечном счете пострадает твой ребенок. Что касается денег – меня это не беспокоит. А сейчас я познакомлюсь с нашим малышом. Можно?
Его ладонь легла на ее пока плоский живот, и искра неповторимой нежности пронзила обоих. Они наконец осознали огромную важность того, что сотворили. Данте поднял голову, его темные глаза встретились с глазами Бет, и она почувствовала, что другая его рука обняла ее за плечи. Длинные мужские пальцы нежно гладили ее живот, потом поднялись выше, и внезапный всполох желания изменил обычное течение времени.
Данте прикоснулся губами к ее рту, накрыл ладонью ее грудь. У Бет перехватило дыхание. Его язык ласкал ее губы, пытаясь проникнуть внутрь. Он целовал женщину с проникновенной нежностью, а она-то считала, что он на это не способен.
Данте поднял голову, затем опять поцеловал ее в губы, на этот раз страстно и более энергично, в то время как чувствительные пальцы теребили затвердевший сосок. Бет задышала нервно и прерывисто, грудь ее вздымалась и опадала. Она низко застонала, когда он поймал губами второй сосок. Рассудок требовал, чтобы она остановилась, однако тело ее радостно оживало.
В глазах Данте Бет увидела желание.
– Ты хочешь этого? – спросил он.
Звук его глубокого, чуть хриплого голоса вывел ее из транса, и Бет осознала, что ей предлагают.
– Нет! – закричала она.
Внезапно Бет заметила, что он успел спустить бретельки ее платья, и ее грудь обнажена. Как и когда это произошло?
Она не могла смотреть на Данте. Ее испугало, как легко и незаметно она поддалась его умелым ласкам. Бет натянула бретельки на плечи. Ткань жгла ее возбужденные, сделавшиеся чувствительными соски, но еще сильнее пожар разгорелся внутри.
Наконец она искоса взглянула на Данте, откинувшегося на спинку дивана, и увидела выпуклость на его джинсах. Нервно сглотнув, Бет отвела глаза. Значит, не она одна так реагирует. Хоть какое-то утешение. Но она не могла поверить, что чуть было не повторила свою ошибку…
Похоже, она обречена испытывать тягу к этому мужчине до конца своей жизни. Интересно, его невеста Эллен ощущала нечто подобное? Мысль об Эллен была ей почему-то неприятна. Их помолвка была расторгнута после барбекю у Тони, но они могли помириться. Наверное, они любили друг друга, если собирались пожениться.
Данте взял Бет за подбородок и повернул ее голову. Ей все-таки пришлось посмотреть на него.
– Все же я не верю, что одного раза вполне достаточно, – протянул он. В его глазах мелькнуло веселье, что еще больше очаровало ее. – Я прав. Ты дразнишь меня, и у тебя прирожденный сексуальный талант. Тебя останавливает только твое упрямство. Ты продолжаешь обижаться на меня. Но я могу подождать. – Он усмехнулся.
Это усмешка стала последней каплей. Бет оттолкнула его, вскочила и посмотрела на него сверху вниз – для разнообразия.
– А что сказала бы Эллен, узнав, что я беременна? Вы вроде бы собирались пожениться в этом месяце. А может, вовсе не ты отец моего ребенка? Не думал об этом? У меня мог появиться другой мужчина.
Мысленно она корила себя за то, что не додумалась до этого раньше.
– Не было у тебя другого мужчины. Ты прозрачна как стекло в некоторых вопросах, и мысль о другом любовнике только сейчас пришла тебе в голову – слишком поздно, чтобы я поверил. Что касается Эллен – не думай о ней больше, как и я. Мы расстались, и свадьба отменена, помнишь?
– Ты бросил женщину, которая тебя любила?
– Повзрослей, Бет. В наших отношениях с Эллен не было любви. Я решил, что пора жениться. Мы с ней коллеги, принадлежим к одному кругу. Она казалась мне превосходной кандидаткой. У нас хорошая совместимость. Я хотел ребенка, наследника, Эллен уверяла, что хочет того же – до тех пор, пока вдруг не заявила, что я недостаточно люблю ее, и швырнула мне кольцо. Видимо, ей нужно было гораздо больше, чем я мог дать. Теперь ты беременна, и моя проблема решена. Я заплачу тебе столько, сколько ты захочешь, чтобы ты родила здорового малыша.
При упоминании денег глаза Бет расширились от ужаса. Она поняла, что Данте имеет в виду.
Он только что предложил купить ее ребенка.
– Уверен, мы сможем прийти к соглашению, которое устроит нас обоих, – продолжал он холодно.
– Сильно сомневаюсь. Срок беременности – всего восемь недель. Не слишком ли рано – даже для такого безжалостного дьявола, как ты, – предлагать мне продать моего ребенка?
Данте встал и взял ее за руку, его пальцы обвили запястье Бет. Внезапно он рывком притянул нежное и гибкое тело женщины к своему, жесткому и напряженному.
– Я никогда не предлагал тебе продать ребенка. Только с твоим извращенным умом можно было такое придумать, – огрызнулся он.
Бет не могла двигаться, не могла говорить. Она ощущала тепло его дыхания у своего лица, прилив противоречивых эмоций, сражающихся в ее душе… С горечью она вспомнила, что несколько минут назад почти поддалась влечению к нему. «Если у кого-то и есть извращенный ум, то у Данте», – подумала она.
– Так это прозвучало в твоем исполнении. И с головой у меня все в порядке, – парировала она. – Пока еще слишком рано обсуждать, как быть с ребенком.
– Не для меня, – процедил он сквозь зубы. – Мне нужно все решить сейчас. И имей в виду, что я всегда получаю то, что хочу.
– Я лучше других знаю, что ты не останавливаешься ни перед чем, лишь бы добиться своего. Если бы ты больше занимался своей личной жизнью вместо того, чтобы вмешиваться в жизнь брата, мы не столкнулись бы с такой проблемой.
Его лицо помрачнело, и он прижал ее крепче к себе.
