— Я люблю историю и всегда изучаю новые места. Хорошо бы приехать сюда еще раз и провести здесь побольше времени. Или побывать в другой части страны, — сказала Бриджет.
— Это можно организовать. Попросите Рашида.
Бриджет вежливо улыбнулась и кивнула — никогда она не подойдет к нему с такой просьбой.
Со стороны компании, стоявшей у высоких французских дверей, донесся смех. Бриджет посмотрела туда как раз в то мгновение, когда Рашид перевел на нее взгляд. Ей показалось, что у нее остановилось сердце — она не могла оторвать от него взгляда. Его глаза лучились, а улыбка была полна теплоты. Она еще не слышала, чтобы он смеялся. Сможет ли и она сказать когда-нибудь слова, которые заставят его засмеяться?
Убедившись, что гости не скучают, Рашид извинился и подошел к Бриджет и бабушке.
— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я украду твою собеседницу?
— То есть? — Бабушка с интересом посмотрела на внука.
— Бриджет еще не видела нашего сада ночью. Думаю, ей понравится. Скоро пойдет дождь, так что нам предоставляется последний шанс на пару ближайших вечеров.
Он протянул руку, и Бриджет машинально вложила в нее свою. Когда он сжал ей пальцы, чтобы помочь подняться, ей показалось, что сквозь нее хлынул поток жизненных сил. Она быстро вскочила и попыталась выдернуть руку.
Рашид ничего не сказал, а просто потянул ее за собой к высоким дверям.
— Идем?
— Я бы с удовольствием посмотрела ночной сад, но... можете ли вы оставить гостей? — Она заложила руки за спину, чтобы не поддаться искушению прикоснуться к нему.
Он пожал плечами.
— Все мои гости, кажется, нашли себе занятие. Я для них отнюдь не единственное развлечение. Да мы и выйдем ненадолго.
Снаружи Бриджет встретил сильный порыв ветра.
— Предвестник урагана? — Она отбросила с лица прядь волос. Ветер пах свежестью.
— Ночью польет дождь. Обещают шторм, и завтра дождь будет лить весь день. Идемте. Видите, перед нами освещенная дорожка.
Путь подсвечивали маленькие светильники, их неяркого света было достаточно, чтобы видеть, куда наступать.
В лучах прожекторов некоторые кусты и статуи светились, словно факелы.
— До чего красиво, — пробормотала Бриджет, направляясь к прожектору, в лучах которого в полном цвету стоял розовый куст.
— Когда кусты расцветают, садовники перемещают источники света, — сказал Рашид. — Мы всю неделю каждый вечер можем ходить по разным маршрутам, для этого стоит лишь переместить светильники.
— Роскошное у вас поместье, — сказала она, наслаждаясь переливами света. Сад выглядел как декорация из волшебной сказки. — У меня на балконе стоят горшки с растениями, но на них просто жалко смотреть. Я унаследовала дом отца и по возвращении разобью там сад. Конечно, он никогда не сравнится с этим, но идея о переносных светильниках мне понравилась, попытаюсь поставить их у себя, — сказала Бриджет, когда они двинулись дальше.
— У вас большой дом?
— Больше, чем нужно мне одной. Но я все-таки надеюсь когда-нибудь выйти замуж, и для семьи места в нем хватит.
— А, это тот мужчина, рядом с которым вы видите себя и через пятнадцать и через тридцать лет.
— Именно.
Ветер усиливался, он бросил в лицо Бриджет еще одну прядь. Рашид откинул ее, и Бриджет показалось, что его пальцы не секунду застыли.
— Кто бы ни женился на вас, он будет счастливым человеком, — тихо сказал он.
У нее потеплело на сердце.
— До чего приятные слова!
Они обогнули поворот, и перед ними легла только подсвеченная тропинка, ни одного прожектора не осталось. Ветер крепчал, звездное небо затянули штормовые облака. Бриджет стало не по себе. Она повернулась к Рашиду сказать, как благодарна ему за этот визит, но он уже притянул ее к себе.
— Вы не даете мне покоя, Бриджет Росси.
Бриджет обхватила его за шею и, сцепив пальцы, прижалась к нему. Где-то за спиной гудел ветер. Она закрыла глаза, слушая биение своего сердца, которое колотилось все быстрее. В отдалении прогремел гром, под сжатыми ресницами мелькали вспышки света. Или это молнии? В объятиях Рашида ей казалось, что она укрыта от всех бед жизни.
Из-за поворота показался человек и обеспокоенно бросил несколько слов. Рашид вскинул голову и хриплым голосом ответил ему по-арабски. Человек не ушел, а выпалил очередную тираду.
— Проклятье. — Рашид выпустил Бриджет из объятий. — Мало что могло нам помешать, но, похоже, моя кобыла собирается рожать. Проблем вроде не ожидается, но это ее первые роды и стоит поприсутствовать. — Он коротко и резко дал указания посыльному, тот повернулся и исчез. — Я провожу вас обратно в гостиную. — Рашид повернулся к дому.
— Можно мне пойти с вами? Мне очень хочется увидеть появление жеребенка на свет. — Бриджет с ужасом подумала, что приходит конец общению с Рашидом.
Он посмотрел, как она одета, похоже, прикидывая ответ.
— Вам надо переодеться, там может быть грязно. Возьмите старую одежду. Через несколько минут я подойду к вашей комнате. Скоро пойдет дождь, и до конюшни мы доберемся на машине.
— Мы успеем? — спросила Бриджет, когда они бежали по дорожке. Забыв о красоте сада, она прикидывала, что же ей надеть. Должны подойти темно-синие брюки, которые она в последний момент, собираясь в Италию, затолкала в сумку. Оставалось лишь надеяться, что они в приличном состоянии.
— До момента родов может пройти несколько часов. Но шторм напугает Аширу, я попробую успокоить ее, — сказал он, ускоряя шаг. Он одним махом проскочил гостиную и повел Бриджет прямо к лестнице. Была опасность столкнуться с Чарльзом и Джеком, и его поведение заинтересовало бы обоих, но в данный момент ему было все равно.
Рашид быстро переоделся. Фатиму никогда не волновали его лошади, он редко разговаривал на эту тему и с другими женщинами. Бриджет была первой, кто искренне заинтересовался лошадьми, еще не успев восхититься ими на игровом поле.
Он постучал в ее дверь.
— Секунду! — отозвалась она.
Она открыла двери, когда он как раз посмотрел на часы, — он не представлял другой женщины, которая могла бы так быстро собраться. На Бриджет были черный свитер, темно-синие брюки и кроссовки, которые он купил. Ясно, что никому и в голову не пришло бы прихватить с собой старые вещи, дабы присутствовать при рождении жеребенка. Но эти брюки и свитер сойдут.
— Я готова, — переводя дыхание, сказала она. Щеки у нее пылали, глаза искрились. У нее был такой вид, словно она занималась любовью. На мгновение ему захотелось, чтобы Ашира выбрала другую ночь для родов.
— Двинулись, машина уже ждет.
Через несколько минут они были в конюшне. Ашира нервничала, и свет был приглушен, чтобы создать более спокойную атмосферу. Конюхи стояли поодаль, готовые в случае необходимости прийти к ней на помощь.
