– Мне не по себе, что я возвращаюсь домой в Шердану и оставляю тебя одну.
– Бог мой, Ник, – сухо сказала она. – Я прекрасно справлюсь сама.
– Согласен. Тем не менее я не собираюсь оставлять тебя в Греции одну. Ты поедешь со мной.
Пять лет Брук дразнила и обхаживала Ника, изводила его и приставала к нему, и ей казалось, что она успела хорошо изучить объект своей страсти. Ник предпочитал работать в одиночестве, ненавидел драмы и, если ставил перед собой цель, редко менял курс. Но это его заявление потрясло Брук до глубины души и навело на мысль, что она совсем не знает Ника.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты летишь со мной в Шердану, а уже оттуда полетишь домой в Калифорнию.
– Поверь мне, я прекрасно справлюсь сама и смогу вылететь из Греции. – После утреннего приступа тошноты Брук пришлось отказаться от идеи провести летние каникулы в Италии. Ей хотелось оказаться в привычной для нее обстановке и в окружении любящих ее людей.
– Ты все усложняешь.
– А может, это ты все усложняешь? Похоже, ты уже все решил? Как быстро ты сможешь посадить меня на самолет до Америки? Где мне придется ждать рейса? В аэропорту? Или ты поселишь меня в гостинице? А может, ты думаешь, что мне будет комфортней во дворце?
– Брат сказал, что позаботится, чтобы за ужином тебя посадили рядом с моей матерью. – У Ника в глазах промелькнула насмешливая искорка при виде Брук с открытым от удивления ртом.
– Но я не могу ужинать с твоей семьей, – в панике выдавила она.
– Почему?
– У меня нет подходящей одежды.
– Мне кажется, ты выглядишь просто превосходно.
Брук посмотрела на свое бело-голубое коротенькое платьице с глубоким вырезом. Наряд вполне годился для перелета с одного греческого острова на другой или для полета в Рим, Лондон или другой город, где она могла сделать пересадку, чтобы вернуться в Калифорнию. Но появиться в таком виде в Шердане и быть представленной семье Ника?
– И все-таки почему ты решил взять меня с собой?
– Потому что не готов расстаться с тобой. – Ник потянулся к ней и нежно провел пальцем по ее щеке. – Пока не готов.
– Мне кажется, твои родители будут недовольны, увидев, что ты приехал не один, а с какой-то незнакомкой в качестве свиты.
– Ты не незнакомка. Ты сестра Глена.
– А если они спросят, что я делала с тобой на острове?
– Я уже позвонил Габриэлю и все объяснил.
– А ты не думаешь, что они могут догадаться, какие отношения связывают нас?
– С чего бы это? Я не раз упоминал тебя в наших разговорах. Они знают, что ты надоедливая младшая сестра Глена, с которой я знаком на протяжении последних пяти лет.
– Ладно. Может быть, у нас получится обвести их вокруг пальца. Даже Глен, который знает нас, как никто другой, понятия не имеет, что мы близки.
– Он в курсе.
Брук недоверчиво покачала головой:
– Но это невозможно. Он ни словом не обмолвился.
– Зато он часто обсуждал это со мной, – глухо ответил Ник.
Глен был самым лучшим старшим братом. Он никогда не возражал, когда она следовала по пятам за ним и его друзьями. Ребята приняли ее в свою компанию и научили кататься на серфинге и водных лыжах. Они здорово проводили время, пока Глен не окончил школу на два года раньше Брук и не отправился в Массачусетский технологический институт, где познакомился с Ником.
– На следующее утро после нашей с тобой близости твой брат загнал меня в угол в лаборатории и пригрозил, что, если я обижу тебя, он привяжет меня к ракете и произведет ее запуск.
– Неудивительно, что ты так быстро исчез после того, как порвал со мной. – Брук хотела подшутить, но, увидев выражение лица Ника, поняла, что это неуместно. Он ведь уехал незадолго после взрыва ракеты. – Прости. Мне не следовало этого говорить.
Ник взял ее за подбородок и посмотрел в глаза.
– Я хочу, чтобы ты увидела мою страну.
А что потом? Она получит королевский прием и еще одно «прощай»?
– Хорошо, – уступив, пробормотала Брук. – Почему нет.
– Значит, решено.
Через час Ник проводил ее на борт роскошного частного самолета и усадил в уютное кожаное кресло у окна. Его присутствие придавало ей уверенности. Брук пристегнула ремень безопасности и прислушалась к реву мотора. Ее охватила паника, и она никак не могла избавиться от мысли, что следовало отклонить предложение Ника и самой отправиться домой в Калифорнию.
Как только его нога ступила на борт самолета, поведение Ника резко изменилось. В своих классических бежевых брюках и голубой рубашке, которая оттеняла его загорелую кожу, Ник казался еще более отчужденным и недосягаемым. На сиденье напротив он положил бежевый пиджак с платком в нагрудном кармане. Брук с удивлением рассматривала этот предмет гардероба, который никак не ожидала увидеть на Нике.
Подумать только, Ник в пиджаке и с платочком в нагрудном кармане.
Уютно устроившись в шикарном самолете, он сидел, сложа руки на коленях, и его осанка была какой-то царственной. Впервые за все это время Брук по-настоящему признала, что Ник больше не простой ракетостроитель, которого она знала. И не пылкий любовник, с которым она провела прошлую ночь. Брук не могла сказать, в кого превратился ее Ник, и в отчаянии повернулась к иллюминатору.
Может быть, расстаться с ним в Шердане будет легче, чем она ожидала, ведь Брук полюбила мужчину, у которого не было ничего общего с теперешним Ником.
Он положил свою ладонь на ее руку и легонько сжал.
– Ты в порядке?
Стоит ли говорить ему, что ее встревожили перемены, произошедшие в нем, ведь он никогда не будет принадлежать ей? На него предъявляло права целое государство.
– Этот самолет – настоящее чудо. – Брук чувствовала себя не в своей тарелке, сидя рядом с таким красавцем аристократом в его самолете, который стоил не один миллион долларов, и сказала первое, что пришло в голову: – Он твой?
– Он принадлежит королевской семье.
– Что ж, очень удобно для тебя. Думаю, что журналисты знают его очень хорошо, так что твой приезд не останется незамеченным.
– К чему ты клонишь?
– Я не хочу оказаться под вспышками фотокамер. Я одета как бедная родственница. Пожалуйста, Ник, можно я останусь в самолете после того, как ты сойдешь, и подожду, пока все уляжется?
Ей показалось, что он начнет возражать, но он лишь покачал головой и вздохнул.
– Как тебе угодно. Я пришлю кого-нибудь за тобой. Таким образом, тебе удастся избежать встречи с прессой.
Брук попыталась представить, какие вопросы могли задать ей журналисты, но ее мозг просто отказывался соображать. Большую часть своей жизни она провела за книгами. Это Глен любил находиться в центре всеобщего внимания. Его никогда не смущала большая толпа, с которой ее харизматичный и высокообразованный брат быстро находил общий язык. Сколько раз Брук наблюдала, как он общается с прессой, и восхищалась его уверенностью и смелостью. Даже после того, как взорвалась ракета, его не смутил ни один из сложных вопросов, которые прозвучали из уст репортеров.
