— В следующий раз оставлю тебя дома. — Пьетро погрозил собаке.
— Не злись на него, — улыбнулась Рут. И повернувшись к Тони, позвала: — Идем, дружок, пора принимать лекарство.
Все. Момент был безнадежно упущен. На обратном пути Пьетро сказал:
— Мне бы не хотелось, чтобы ты отгораживалась от меня.
— Я и не думала, — уверила она его. — Дело не в тебе, а во мне самой. Иногда мне кажется, что мое второе «я» — это незнакомец, который наблюдает за мной. Понимаешь, о чем я говорю?
— Кажется, да. Продолжай.
— Ты спросил, как я отнесусь к появлению Джино?
Ничего не могу сказать, пока не приду на платформу и не встречу поезд.
— Ты хотела сказать «мы», — решительно произнес он.
— Я пойду туда одна.
— Так или иначе, я тоже намерен там быть. И не спорь со мной.
— Ладно. Так что там Джино написал? Можно прочитать?
— Боюсь, что я случайно удалил его письмо.
Никогда ее улыбка не была такой лучезарной.
— Вижу. Ладно, Тони, я иду.
На следующий день Франко приехал во дворец Банелли вместе со своей женой. Серафина оказалась весьма экстравагантной особой. Урожденная Джесси Франке, она, став кинозвездой, сменила свое имя на Хани, а потом, побыв ею, превратилась в Серафину. Теперь для всех она была баронессой и постоянно всем об этом напоминала.
Ее манера общения с Пьетро представляла собой восхищение вперемешку с легким флиртом. Серафина прекрасно понимала, насколько ее муж и граф Банелли стоят выше остальных смертных по социальному статусу. Она чуть не приняла Рут за прислугу, если бы Пьетро вовремя не вмешался.
Предложенный ею длиннющий список усовершенствований дворца Пьетро, естественно, отверг. Франко настоял на том, чтобы они все вместе поужинали и как-то попытались найти компромисс. Серафина не скрывала удивления по поводу того, что Рут тоже будет сидеть со всеми за столом. Но девушка сразу отказалась от приглашения, сославшись на дела. Пьетро подобный исход не устроил.
— Как ты можешь оставить меня им на растерзание? — укорил он ее.
— Знаешь, меня не прельщает перспектива оказаться в роли Золушки, приглашенной на бал. Серафина наверняка будет с нетерпением ждать, когда же наступит полночь и я исчезну.
— Отлично. Я бы мог исчезнуть вместе с тобой.
— Прости. Справляйся с ней сам.
— Ну спасибо!
Какое счастье было остаться во дворце одной! После такого шумного дня одиночество для Рут было настоящей благодатью. Завтрашний день тоже не обещал быть спокойным.
Надо было обдумать предстоящую встречу с Джино. Завтра она получит ответ на вопрос: любит ли до сих пор ее этот мужчина или нет. Если да, тогда Рут снова ожидает участь превратиться в безличное существо, каким сделала ее слепая страсть к Джино.
Но… Мысль о том, что это возможно, пугала ее.
И все же где-то в глубине души она снова мечтала испытать то самое ощущение влюбленности, радости, когда весь мир сверкает и переливается разноцветными яркими красками.
Она заснула с надеждой, что завтра ее мечты превратятся в реальность, а до этого придется пребывать в тумане неизвестности.
На следующее утро Франко и Серафина явились снова, на этот раз вместе со своими людьми, которые подготовят дворец Банелли для проведения там бала-маскарада.
Вскоре разгорелись неминуемые ссоры. Мина, добровольно взяв на себя обязанности главного распорядителя, так вошла в роль, что никому не прощала ни малейшего огреха. А Селия, вооружившись поварешкой, стояла в дверях кухни, словно страж, готовая отразить нападки пришельцев. Но повар от Франко был такой душка, что в мгновение ока завоевал ее расположение. И работа закипела слаженно и быстро.
— Слава богу, все потихоньку устроилось, — сказал Пьетро Мине.
— Однако пришлось ради этого изрядно постараться, синьор. — Она гневно сверкнула глазами. — Хотела вам сказать…
— Извините, мне сейчас некогда, я очень спешу. Не знаете, где Рут?
— Она полчаса как ушла.
— Ушла? А не сказала куда?
— Нет, синьор, но я видела, как она шла по мосту Риальто.
Пьетро понял, что Рут отправилась на станцию одна.
Он выбежал из дома, пересек мост Риальто, потом помчался по лабиринту маленьких улочек. Он бежал и про себя не переставал костерить ее на все лады: глупая женщина, упрямая как ослица, он же говорил, что надо было идти вместе. Разве она этого не понимала?
Но Рут никогда не была ни разумной, ни уж тем более послушной. С самого первого дня, даже едва живая, она уже готова была с ним спорить по пустякам и делать все по-своему. А еще эта маленькая фурия постоянно норовила либо уколоть его, либо разозлить, при этом держась на расстоянии.
Он старался не думать о том, чем может обернуться для Рут предстоящая встреча с Джино. Надо было раньше открыть ей глаза на него. Хотя, может быть, все случится иначе, с первого взгляда их проблемы будут решены. Влюбленные окажутся в объятиях друг друга — и все будет кончено. Тогда Пьетро останется развернуться и уйти, и Рут навсегда исчезнет из его жизни.
Между тем впереди показалась платформа. Он с облегчением остановился перевести дух. Теперь надо разыскать Рут.
Но отчего-то Пьетро никак не мог заставить себя сойти с места, словно ноги приросли к земле.
Прибывший поезд оказался вовсе не тем, который должен был прийти к пяти тридцати. Рут пыталась взять себя в руки, стараясь унять бешено колотившееся сердце. Ничего особенного сегодня не случится. Может, они даже не узнают друг друга.
И все равно ее томило неясное предчувствие: что-то сейчас произойдет.
Уже совсем стемнело. Рут стояла на краю платформы, глядя на огни ночного города. На путях было пусто.
Чтобы хоть как-то отвлечься, она стала разглядывать билборды и плакаты, сообщавшие о предстоящем Карнавале.
В прошлом году Рут побыла на нем только два дня. Все это время они с Джино пели, танцевали и любили друг друга. И вот теперь эта грандиозная, потрясающая феерия снова охватит всю Венецию.
Кажется, Джино будет тут с минуты на минуту. Вот уже виден поезд вдалеке, вот он мчится прямо на нее. Рут встала на платформе так, чтобы ни за что не пропустить любимого.
Джино не было. Девушка отчаянно всматривалась в лицо каждого пассажира. Обознаться она не могла. Нет, это невозможно. Он же обещал, что приедет! Рут в полном отчаянии забегала по платформе, но все напрасно. Никого даже издали похожего на Джино.
Так вот почему Пьетро настаивал, чтобы они пошли имеете. Он предполагал возможность такого исхода и не хотел, чтобы она перенесла все это одна.
Наконец, выбившись из сил, она остановилась. Мужество покинуло ее. От отчаяния Рут готова была биться головой об стену.
