— Перед отъездом я бы хотел поговорить с Майлсом, — сказал он.
— Хорошо, сэр. — Женщина бросила на Люси явно заинтересованный взгляд. — Если я что-нибудь забыла, мисс, просто позвоните, я буду в кухне.
Люси бегло осмотрела поднос и решила, что ничего не забыто. Красивый поднос был уставлен сверкающим серебром с рельефным рисунком и изящным цветным китайским фарфором. Кроме сандвичей, на нем еще красовались разных сортов пирожные.
— Чай восхитительный, — проговорила она, и миссис Майлс удалилась, по-видимому, польщенная.
Пол пересек комнату и опустился на диван рядом с Люси.
— Надеюсь, я вас не утомил, — сказал он, имея в виду свою игру на рояле. — Боюсь, стоит мне сесть за рояль, я сразу увлекаюсь и забываю о хороших манерах.
— Нет, что вы, мне очень понравилось, — заверила его Люси, и он посмотрел на нее лукаво.
Пока Люси старалась справиться с тяжелым серебряным чайником, Пол потянулся за пирожным и надкусил его.
— Я мог бы попросить вас сыграть мне, но думаю, вы предпочтете спокойно выпить чаю.
— О да! — согласилась она.
Люси пыталась разгадать значение выдавленного на серебряном кувшинчике для сливок геральдического знака. Кувшинчик стоял совсем близко, но разобрать, что на нем изображено, Люси никак не удавалось.
— Очень красивое серебро, — проговорила она. — У вас его много?
— О да. Наверное, где-то упрятана целая куча. У моей матери хранится его много.
Люси почувствовала, как у нее невольно приподнялись брови.
— У вашей матери! Значит, у вас есть мать? — воскликнула она.
Пол откинулся к спинке дивана, глаза у него сделались совершенно невинными, он с удовольствием смотрел на нее.
— О да, мать у меня есть. И когда-нибудь, я надеюсь, вы с ней познакомитесь.
После чая Пол показал Люси дом, и она решила про себя, что дом этот — само совершенство. Кухня, где миссис Майлс мыла чайную посуду, напоминала образцовую кухню с рекламной картинки, и, казалось, здесь было все, что призвано облегчать труд.
В столовой, по мнению Люси, не было ничего лишнего, как и положено, особенно если это небольшая, предназначенная для близких друзей комната. В ней стоял овальный обеденный стол, стулья, обитые жемчужно-серой гобеленовой тканью, прелестная мебель красного дерева; на окнах ветер раздувал атласные, на камчатной подкладке занавеси, тоже жемчужно-серые, а на широком подоконнике лежали удобные, того же цвета подушки. Буфет гармонировал с обеденным столом, в углу стояла горка, сама по себе украшавшая комнату, а в ней — та самая коллекция стекла, о которой Пол говорил в машине.
Люси было бы страшно прикоснуться к прелестным хрустальным вещицам, но при виде больших чаш и кубков в кончиках пальцев забегали мурашки, так ей хотелось до них дотронуться. Она никогда не видела такого хрусталя, переливающегося разными цветами: то пылающе-красным, то изумрудно-зеленым, а стройные ножки бокалов для шампанского были такие тонкие, что, казалось, дотронься до них — и они разлетятся вдребезги.
Когда-то она не обратила внимание на слова Августины, а сейчас вспомнила, как та рассказывала о бокалах, разбивавшихся при одном прикосновении.
Верхний этаж занимали четыре прекрасно обставленные спальни. Одна из них, которую занимал Пол, когда оставался на ночь в коттедже, была самой непритязательной, даже, как показалось Люси, почти аскетичной, с белыми стенами и пунцовым покрывалом на кровати.
А ванные — их было две — поражали фантастической роскошью.
— Как, наверно, чудесно жить в таком доме! — не отдавая себе отчета в том, что говорит, воскликнула Люси, когда они стали спускаться. — Здесь все так красиво!
— Вы так думаете? — Пол поднял на нее серьезный взгляд — Люси стояла на две ступеньки выше.
— О да! — ответила Люси и, сразу вспыхнув, отвела глаза. — Кто здесь все устраивал? Вы?
— В какой-то степени ответственность за это несу и я.
— Так прекрасно подобраны цвета, и все устроено так… Знаете, у женщины на это ушло бы много времени и раздумий. Дом для женщины, хотя в нем и живет мужчина… Это очень странно, — задумчиво заключила Люси, все еще стоя на лестнице и глядя на Пола сверху вниз. — Обычно в домах, где хозяин — мужчина, нет даже намека на женственность. Женщине приходится прилагать много сил, чтобы смягчить их убранство. Конечно, я говорю это с женской точки зрения.
— Вы так думаете? — Ее слова вызвали у него легкую улыбку, он протянул руки, поднял Люси со ступенек, поставил рядом с собой и залюбовался облаком ее золотистых волос. — Мне кажется, вам следует что-нибудь выпить перед тем, как возвращаться в Лондон.
Люси с тревогой подняла на него глаза:
— Что вы! Я тогда опоздаю. Мне пора уезжать.
— Не беспокойтесь, — ласково сказал он. — Вы будете дома к шести. Ну а если не успеете, я позвоню графине Ардратской и предупрежу, что вы немного задерживаетесь.
— Она будет очень недовольна.
И тут Люси заметила, что в холле царит полумрак и они словно отделены от всего мира. Миссис Майлс кончила мыть посуду и удалилась, в доме было очень тихо… Пол положил руки на плечи Люси, и его близость тревожила ее. Не то чтобы тревожила, но у Люси вдруг участился пульс, словно птица забила крыльями в грудной клетке, а в горле встал ком, мешающий дышать. Она начала задыхаться, как после долгого-долгого бега, а сердце забилось так сильно и так громко, что Люси даже испугалась — вдруг Пол это услышит. Она слегка закинула голову, чтобы взглянуть на него, и тут же отвела глаза, поняв, что погибла… Его темные глаза ласкали ее, руки крепко сдавили ей плечи, и она очутилась в его объятиях.
— Вы просто прелесть, Люси, — тихо проговорил он, и она почувствовала, как его рот сильно и властно прижался к ее губам. И она ощутила такое блаженство, словно ее подхватил и понес мощный поток. Она и не мечтала никогда, что ей доведется испытать такое.
Когда наконец Пол оторвался от ее губ и блаженная радость немного улеглась, Люси услышала, как он хрипло, но нежно пробормотал:
— Вы действительно просто прелесть, Люси!
Он прижал ее золотистую головку к груди, Люси уперлась ему головой в подбородок, и у нее вдруг промелькнула фантастическая мысль: именно здесь, в этом уютном гнездышке, ее место, здесь ей и следует находиться, если ей суждено когда-нибудь познать счастье — полное, бесконечное, слегка пьянящее счастье! Но Пол мягко отстранил ее от себя и тихо сказал:
— Нам пора ехать, Люси. А не то ее высочество позвонит в полицию, если я не верну ей вас вовремя.
Люси изумленно взглянула на него:
