Последний совет был совершенно напрасен — с Рифом Бакстером никто и никогда не связывался. Обладая вспыльчивым характером и крутым нравом, он ни в чем не терпел противоречия и мог одним словом размазать провинившегося по стенке.
Так и не успокоившийся Миллер наконец убрался, а Рассел попытался проанализировать присланные «Америкен ньюмен» предложения. Но сосредоточиться не смог и, чертыхнувшись, отложил их в сторону. Встал, несколько раз прошелся по кабинету и подошел к широкому, во всю стену, окну.
Вид на Гудзон был великолепен. Да, у него, Закарии Рассела, сына простого фермера из Небраски, были все причины гордиться собой. Создать такую фирму, ворочать огромными деньгами — это не каждому дано.
И, черт возьми, он не позволит какой-то жадной девчонке с загребущими ручонками все это разрушить! А это вполне может произойти, вздумай мисс Маллен вмешаться в его, по сути единоличное, управление компанией.
Разозленный возможными печальными перспективами, Зак подошел к бару, старательно собираемому его секретаршей для угощения посетителей, вытащил бутылку виски, плеснул граммов сто в низкий плоский стакан, разбавил содовой и сел обратно за стол, медленно выпивая по глотку.
Алкоголь, втекая в горло, создавал обманчивое ощущение тепла и покоя, хотя доверяться ему было опасно. Через некоторое время взбудораженные нервы улеглись, и Зак уже более-менее спокойно решил, что напрасно он психует, как юная барышня перед первым свиданием. Ну просто девица на выданье, а не нормальный здоровый мужик. Только вот у этого нормального здорового мужика что-то давненько не было партнерши в постели. Не от этого ли все его терзания?
Решив исправить это упущение, Зак взял мобильник, открыл телефонную книжку и принялся пересматривать номера внесенных туда женщин. Недовольно морщась, он крутил дальше. Но вот, дойдя почти до конца, он наткнулся на имя «Шарлотт». Широко улыбнулся и нажал на вызов.
Шарлотт Лесли, знойная брюнетка с томными черными глазами, с удовольствием согласилась отужинать с ним в ресторане. Слова «с продолжением в постели» не озвучивались, но подразумевались и понимались обоими партнерами однозначно. Отдав распоряжение секретарше заказать столик на двоих в каком-нибудь приличном ресторане, Рассел принялся за дела, уже предчувствуя приятный расслабляющий вечер.
После работы, переодевшись в черный смокинг, поскольку Шарлотт ценила себя высоко и требовала соответствующего мужского оформления, Зак заехал за ней на такси на Двадцать пятую улицу. В те вечера, когда он желал расслабиться, он никогда не ездил на своей машине. Служебную с водителем тоже не брал, считая непорядочным заставлять людей ждать, пока он развлекается.
Шарлотт вышла почти сразу после его звонка. На ней было короткое, затканное серебряными цветами бархатное черное платье, оголяющее стройные ноги в туфлях на высоких каблуках, изящный клатч из кожи рептилии в ухоженных руках и изысканный платиновый кулон на шее. Зак поставил ей пятерку за внешний вид.
В модном манхэттенском ресторане «Эстер», все столики были заняты. Пройдя под руководством метрдотеля к своему, Рассел невольно отметил — да здесь весь Нью-Йорк. Что ж, неплохо. Если ему вдруг станет скучно с Шарлотт, вполне можно будет перекинуться парой фраз с тем или иным деловым человеком. И приятно, и выгодно.
Заметив, что он озабоченно высматривает кого-то, Шарлотт недовольно спросила:
— Ты когда-нибудь забываешь о работе?
Зак усмехнулся уголками твердого рта.
— Никогда. Работа для меня главное.
Шарлотт осуждающе покачала головой.
— Как это скучно, дорогой, У каждого нормального мужчины должна быть семья. Жена, дети. Чтобы было кому…
— …Тратить заработанные мной деньги? — продолжил он. — Благодарю, но с этим я и сам неплохо справляюсь. На данном этапе вместе с тобой.
— Это слишком примитивное понятие брака, друг мой. Не думай, я ничуть не претендую ни на твое сердце, ни на твой кошелек. Так что с этой стороны тебе ничто не грозит. Но неужели тебе никогда не было одиноко? Не хотелось заботы и душевного тепла? Любви, одним словом.
Рассел изумленно уставился на нее, будто она говорила на каком-то птичьем языке.
— Ты о чем? Я же бизнесмен, у меня огромная компания, которая требует уймы сил и времени. Какая любовь? Если честно, у меня и на секс-то порой времени не хватает, хотя мой врач мне не раз говорил, что им нужно заниматься регулярно, а не время от времени. Но я просто физически не могу везде успеть. Время, к сожалению, не резиновое.
Шарлотт лишь покорно вздохнула. Что ж, объяснить суть вещей этому трудоголику у нее, пожалуй, не получится. Да и вряд ли родился такой человек, который смог бы убедить Зака в ценности чего-либо иного, нежели работа. Бросив этот сизифов труд, она разрешила официанту наполнить себе бокал шампанским.
Они выпили за успех своего предприятия, причем каждый вкладывал в этот тост собственный смысл.
Принесли заказ, и они с удовольствием поели, запивая вкусную еду превосходным выдержанным вином, потом немного потанцевали. В общем, прекрасно проводили время, пока Рассел случайно не повернул голову и не увидел в противоположном конце зала Рифа Бакстера с Викторией Маллен. Они сидели рядышком, как два голубка, и о чем-то душевно беседовали. Ее чуть вьющиеся, распущенные по плечам бронзовые локоны задевали черный пиджак Рифа, создавая иллюзию полной близости.
Хорошего настроения как не бывало. Зак чертыхнулся и остро захотел выпить чего-нибудь более крепкого, чем вино. Поколебавшись, ведь впереди у него еще заключительный этап вечера в постели Шарлотт, — не опозориться бы! — все же заказал порцию семидесятиградусного ямайского рома и одним глотком опорожнил рюмку.
Никогда не видевшая его в таком состоянии Шарлотт сделала круглые глаза.
— Что случилось? Ты сам не свой.
Подождав, пока пламя в животе перейдет в более спокойную фазу, Рассел признался:
— Видишь вон ту парочку?
Шарлотт обернулась и внимательно посмотрела на указанный столик.
— Это мой совладелец и друг Риф Бакстер с очередной подружкой.
— А почему ты так злишься? Она тебе самому приглянулась? — заинтересованно уточнила Шарлотт.
— Мне зубастые щучки, сначала влезающие в постель к мужику, а потом качающие из него бабки, никогда не нравились. — Не заметив помрачневшее при этих откровенных словах лицо спутницы, с запалом продолжил: — Я за Рифа боюсь. Он точно с катушек съехал. Он без этой цацы нигде не появляется. Где он, там и она. Даже на деловых встречах. В общем, в голове у него полный бзик.
