Некоторое время Дэнни внимательно изучал девушку, затем рассмеялся.
— Я понял! Вы шутите...
— Нет, я говорю серьезно. — Она сделала глубокий вдох. — Послушайте, все поняли, что выбор пал на меня из-за того, что я новенькая. Но я вовсе не хочу перешагивать через головы других людей, поднимаясь по служебной лестнице.
— Вы боитесь зависти и ревности?
Она снова покачала головой.
— Нет! Я просто не хочу принимать должность, которая предназначалась кому-то другому, кто работал на вас много лет.
— Как Бобби Запф, например?
— Две недели, которые я провела в вашем офисе, я наблюдала за Бобби. Он работает усерднее других. Если вы хотите кого-то продвинуть, пусть этим сотрудником станет именно он.
Дэнни откинулся на спинку стула.
— Хорошо, Бобби так Бобби. — Он поиграл столовыми приборами, затем снова взглянул на нее, пряча улыбку. Ему еще никогда не встречались работники, отказывающиеся от повышения в пользу своих конкурентов. Грейс обладала поистине незаурядным характером. — Можно мне, по крайней мере, вручить вам премию?
Она рассмеялась.
— Конечно! Я работала усердно и заслужила поощрение в виде премии.
Дэнни откашлялся, чтобы не расхохотаться в голос.
— Ладно. Получите премию, а не продвижение.
— Обещайте мне, что рассмотрите мою кандидатуру в следующем году. У меня будет достаточно времени, чтобы показать вам свою работоспособность.
— Обещаю. — И Дэнни вновь занялся «фетуччини», удовлетворенный ее ответом.
Грейс оказалась, права. В своей страсти поощрить ее, подхлестываемый успехом предприятия с Орландо, он забыл о людях достойных и в первую очередь заслуживающих повышения по службе. И если до этого у Дэнни и оставались кое-какие сомнения относительно исключительности этой девушки, то сейчас они окончательно рассеялись.
Грейс улыбнулась.
— Итак, все улажено. Я получаю премию, и вы наблюдаете за моей работой... Как здесь красиво! — Она резко сменила тему, считая, что вопрос решен.
Дэнни осмотрелся. Он и не заметил, как стемнело. Луна новехоньким блестящим долларом смотрелась в черные воды океана. На бархате неба сияли бриллианты звезд.
— Мне нравится это место. Здесь тихо и хорошо работается. В конце дня я могу расслабиться.
— Вы мало отдыхаете.
Убаюканный мерным шепотом волн и ее умиротворяющим тоном, Дэнни откинулся на спинку стула.
— На моих плечах судьба компании, я ответственен за вкладчиков. Если я сделаю промах, то пушу по ветру состояние, которое кровью и потом создавали мои предки — дед, затем отец. Все мое внимание обращено на работу.
— Я тоже не умею расслабляться. — Она снова взяла вилку. — Мы с Орландо выросли в одной среде. Оба из бедняков. И я, как и он, намерена использовать все возможности для достижения успеха.
— Вот видите, возможно, не стоит отказываться от продвижения по службе?
— Я не могу претендовать на то, чего пока не заслуживаю. Я должна получить свои миллионы традиционным путем. Мне придется их заработать.
Дэнни рассмеялся.
— Не совсем приятно вам это говорить, но… люди, которые работают на кого-то, редко становятся богатыми. Если хотите стать миллионером, нужно работать только на себя. Поэтому задам вопрос: что такая амбициозная девушка делает у меня в компании?
— Я учусь инвестировать. В юности я слышала, что деньги работают на тебя прямо пропорционально тому, как ты работаешь на них. Став взрослой, я не забыла эту теорию и посчитала вашу компанию лучшим местом для того, чтобы поднабраться опыта и мастерства в сложном механизме инвестиций. — Она улыбнулась. — А вы?
— А что я?.. — не понял Дэнни. Она пожала плечами.
— Расскажите что-нибудь. Вы не возражали против фамильного бизнеса? Были ли вы счастливым ребенком? И счастливы ли сейчас?
Она задавала вопросы и одновременно отправляла в рот салат, словно разговор этот являлся примером самого простого дружеского участия, а любопытство ее было искренним и непосредственным.
Дэнни облизал внезапно пересохшие губы. Ему никак не удавалось успокоить бешено колотящееся сердце. Прошло два года — и столько всего случилось... Ему нужно выговориться.
Он глубоко вздохнул. Доверие не в его характере. Ему стоит перевести тему разговора в нейтральное русло и вернуться к обсуждению бизнеса.
— Я тот, кем вы меня считаете. Глава огромной корпорации. И нужно ли еще тут что-то говорить?
— Конечно. — Она прищурилась.
— Мне было шесть или восемь, когда я узнал, что унаследую компанию моего прадеда. Моя жизнь была расписана за меня, и мне оставалось лишь следовать намеченному плану. Вот почему особенно не о чем говорить...
— Вы познали азы финансирования в младенчестве?
А у девушки неплохо с чувством юмора, отметил про себя Дэнни.
— Время от времени я присутствовал при деловых разговорах отца и деда, они были очень кстати.
— А что, если бы вам не понравилось заниматься инвестициями?
— Но мне понравилось.
— Звучит фатально... Простите. — Она вспыхнула. — Это не моего ума дело.
— Не извиняйтесь. — Ее честность развеселила его. Он уже давно не чувствовал себя таким расслабленным и веселым. — Я понимаю, что вы имеете в виду. Мне повезло, я влюбился в свою работу, я вошел в нее, словно она была предназначена мне, но когда мой сын...
Он замолчал, грудь стиснуло, сердце забилось где-то у горла.
— И ваш сын...
— Когда мой сын проявил артистический талант, — продолжил Дэнни, отметив, что опять совершает ошибку, переходя на личные темы, — я вдруг понял, что другой человек, возможно, и не хочет быть руководителем компании, возможно, у него нет наклонностей к управлению, и, возможно, у него другие таланты и другое предназначение, и он проявит себя в ином направлении. Тогда компании придется нанять кого-то, кому мы будем платить приличную зарплату и кто потребует своей доли в этом деле. И тогда семейный бизнес рухнет.
Она секунду внимательно изучала его, в ее взгляде читалось любопытство.
Должен наступить конец света, чтобы Дэнни Карзон стал обсуждать Кори с едва знакомым человеком. Он и себе-то редко позволял думать о сыне...
— Вы счастливчик... — она опустила взгляд на свою тарелку, — вы любите свою профессию.
Дэнни расслабился. Она правильно поняла его. Он упомянул имя сына, но не вдавался в подробности и перевел тему на «Карзон сервисиз», и Грейс интуитивно почувствовала, что о личной жизни говорить не стоит.
Беседа снова потекла непринужденно. Грейс болтала о переустройстве своего маленького домика, которым обзавелась два года назад, когда получила первую работу. Они говорили о выборе стройматериалов и о работе плотников, и вскоре Дэнни решил, что она самая чувствительная особа, которую он встречал за всю свою жизнь. Девушка, словно радар, улавливала малейшие изменения в настроении собеседника или ситуации, и ему не пришлось беспокоиться о том, как бы не сболтнуть лишнего.
