Ой, ну хочешь я отвернусь, – преподавательница химии, а по совместительству доцент кафедры, едва сдержала улыбку. – Давай, уже.
Не очень решительно, но я все же подошла к двери лаборантской, где мы гоняли чаи, и провернула ключ. А после спряталась за деревянную вешалку-ногу, на которую был повешен мой пуховик и дубленка Снежанны. Не ахти какая, но в общем ширма. Так решила примерить костюмчик.
В конце концов, размерчик у моей непосредственной начальницы был больше моего на пару делений точно. Особенно в животе. Нет, Снежанна Андреевна не была полной, она была очень даже фигуристой и уверенной в себе женщиной, просто после родов следы-то остались. Это у меня сорок второй с натяжкой, а у нее уверенный сорок шестой.
По честному я тайком надеялась, что костюм окажется мне велик, и я найду повод никуда не идти…
Поругав себя, что я такая собака на сене – вроде и хочется и колется, развернула сверток.
Внутри обнаружилась коротенькая юбочка с огроменным рыжим хвостом, короткий топ с подобием все той же рыженкой шубки. Полумаска на лицо с вытянутым носиком и рыжий парик.
– Это что? Белочка? – спросила я.
– Сама ты белочка, – буркнула преподавательница. – Это лисичка, Лисичкина. О, каламбур какой-то.
Я повертела из стороны в сторону юбку, которая ну очень мини, одела ее и топик, а после даже с сомнением выглянула из-за своей импровизированной ширмы. Кажется, Снежанна Андреевна себе польстила, когда выбирала костюм. Потому что мне наряд едва-едва прикрывал все, что вообще нужно было скрыть и никому не показывать.
Даже чашечка лифчика выглядывала из лисичкиного декольте, и этот хвостик трубой… Будто так и манит…
– Ну-ка покажись сюда!
Я потопталась на вешалкой.
– Мне кажется костюм маловат.
Снежанна обиженно засопела, и раздался звук отодвигаемого стула. Андреевна сама вышла из-за стола, подошла к вешалке и буквально вытащила меня на свет божий.
– Мне значит не маловат, а ей маловат, – пробурчала она, вертя меня вокруг оси и осматривая. – Ой, ну конечно! Темнота ты, Лисичкина. Лифчик-то торчит. Кто ж такие топы с бюстиком носит?
– Я? – предположила робко вслух.
– Зануды, – поправила преподавательница. – Новый год же! Корпоратив! Ты не смотри, что преподавательский… Что мы не люди, что ли? В общем, лиф снимешь. Не позорь мои седины. Ты молодая, не кормившая, сиськи торчком! Нечего красоту за чашками прятать!
Я опять потопталась на месте. Сомнения, стоит ли куда-то идти вот в таком вот виде, меня не покидали.
– Наверное откажусь, – все же произнесла я.
– Только попробуй, – женщина мечтательно закатила глаза вверх. – Вот мне бы твои годы вернуть. Ах, я бы там как топнула. А сколько там мужчин одиноких, неженатых. Может, папку бы Мишке нашла. А так сопли, температура… мандаринки с оливье. В общем, ты идешь, Лисичкина! Не обсуждается. Узнаю, что прошланговала, заставлю перемыть все колбы со склада, с дальнего. Их еще со времен СССР никто из коробок не доставал.
Угроза была жуткой. Честное слово, потому что в СССР запасы делали на века, колб и мензурок наверняка было много, а пыли на них еще больше.
– Хорошо, – сдалась я. – Пойду. Адрес только напишите куда.
Снежанна Андреевна вернулась за стол и протянула мне золотистую картонку.
– Вот пригласительный в клуб, там все есть, – тут лицо преподавательницы на мгновение скривилось, будто от головной боли. Химичка потерла виски, и нехотя добавила: – Ты только до двенадцати не задерживайся, хорошо? В полночь домой. Пообещай?
Я удивленно подняла бровь, на память тут же пришли ассоциации со сказкой.
– Почему в полночь? Только не говорите, что после боя курантов юбка превратиться в тыкву?
– Если бы. Ты просто не видела преподавательских корпоративов. После полуночи с тебя не только лифчик исчезнуть может, но и трусы испарятся. Так что ты там это, честь бляди. Тьфу. То бишь, блюди! Не посрами достоинство кафедры!
– Ммм, – хорошо пообещала я, немного удивляясь оговорке обычно очень приличной и строгой преподавательницы.
Никак Новый Год сказывался. Его запах буквально витал в воздухе…
А может, это был всего лишь коньяк, который Снежанна Андреевна, подмигнув, достала из все того же ящика стола и подлила себе в чашку:
– Ну, с наступающим, Лисичкина! Пусть сбудуться наконец все наши мечты! Мужики, деньги и счета в банках! – она чокнулась с моим чаем и допила свой кофе залпом.
Все же мировая тетка! Позитивная такая!
К вечеру я почти отказалась от идеи идти на маскарад.
Стало страшно. Вдруг меня кто-то узнает в этом костюме? Мало того, что он слишком откровенный, так еще и меня никто не приглашал.
А еще у меня дыхание перехватывало от мысли, что там будет наш ректор. Сергей Денисович был моим личным пунктиком, тем, кто не давал спать ночами. И не потому, что приходил и что-то там со мной вытворял. Если бы! Просто я мечтала о нем. И мечты эти переходили в порочные сны, от которых потом, днем, хотелось сгореть со стыда.
Вот если бы у нас был пожилой ректор! Тогда я бы точно не засматривалась на него. А тут… идеальный мужик средних лет! И как на такого не смотреть с тайными далеко идущими мечтами?
Моя соседка по комнате постоянно твердила о девчонках – старшекурсницах, пытавшихся добиться его расположения. И в помощницы личные просились, и просто глазки строили, и откровенно себя предлагали – сумасшедшие!
Моя любовь была тайной за семью печатями!
Дурочкой я себя не считала и прекрасно понимала, у него кто-то есть. Не бывает такой мужчина одиноким: высокий, широкоплечий, с синими глазами и улыбкой бога-искусителя! Всегда в идеально отглаженных костюмах, в начищенных до блеска ботинках – восхитительно прекрасен, любезен и обаятелен.
И вот сегодня я могла пойти на маскарад, чтобы увидеть его там. Интересно, что за костюм он выберет для себя? Оделся бы в греческого бога, ему и лицо прятать не придется.
Я посмотрела на костюм лисички, бережно погладила мех.
И тут же зазвонил телефон, напугав до икоты.
– Лисичкина! – рявкнула в трубку Снежана. – Ты там в пути уже?! Или мне самой приехать и тебя за руку отвести на праздник?
– Я не пойду. Просто не могу, правда.
– Что? Значит, придется брать с собой больного ребенка и ехать за тобой. Что ж, если
