Не задерживаясь, она заглянула в регистрационную книгу приемов, однако в записях за предыдущий день после половины шестого не значилось ни одной фамилии. Почему не внесли имя Марка Харрисона? Когда у нее выдастся свободная минутка, она расспросит Сэма о его таинственном пациенте.
Это утро для Кейт выдалось более напряженным, чем она могла предполагать. Занятая лечебными процедурами — обычные прыщи и прочие кожные заболевания, — она едва успевала перевести дух и видела Сэма только мельком. Обеденный перерыв она провела в расположенной неподалеку водолечебнице, консультируя пациентов, после чего сама приняла ванну, воспользовавшись целебным минеральным источником, а затем поспешила вернуться в свой кабинет.
— Вот это настоящий мужчина! — переступив порог своей лечебницы, услышала Кейт восторженное восклицание Дениз, одной из процедурных медсестер, которая обращалась к другим женщинам, сидящим за столом.
— Их только что привезли в магазин, и я не могла удержаться, чтобы не купить, — рассказывала Шари, бухгалтер. Заметив Кейт, она позвала: — Идите сюда, доктор, посмотрите на самого сексуального мужчину в мире.
Улыбка Кейт погасла, когда она взглянула на большой плакат в руках Шари. На нем был изображен мужчина, который выходил из наполненной пеной ванны; пенящиеся пузырьки облепили его плоский живот, едва скрывая места, считающиеся неприличными. В его улыбке и взгляде карих глаз слово СЕКС было написано заглавными буквами. Кейт узнала его — того самого мужчину, который вчера вечером пытался заигрывать с ней в приемном покое лечебницы. Она опустила глаза и увидела небрежный росчерк в низу плаката.
— Тай Винтерс, — прошептала Кейт. — О, да, он снимался в кинофильме, который весной побил все рекорды кассовых сборов. — Она не видела фильма, но помнила всю рекламную шумиху вокруг картины и, разумеется, исполнителя главной роли — эгоистичного актера, фотографии которого до сих пор регулярно попадали на первые страницы газет и иллюстрированных журналов.
— А скоро выйдет еще один фильм с его участием, — сообщила Марджи.
— Как было бы замечательно, если бы он сейчас сюда вошел, правда? — сказала Дениз, вздыхая.
Кейт с трудом сдержала нервный кашель.
— Вы можете себе представить, что у такого шикарного мужчины есть кожные заболевания? — хихикнула Шари, показывая на плакат.
Кейт могла. Впрочем, она представила себе еще кое-что, вспомнив несколько фактов, касавшихся скандально известного имени Тая Винтерса. В частности, большое количество женщин, даривших ему свою благосклонность.
— Послушай, Кейт, — начал Сэм, в тот же день остановив ее в коридоре, — ты не против задержаться подольше сегодня вечером? Ко мне должен прийти пациент, чтобы начать курс лечения, а мне нужно уйти.
Она кивнула.
— Конечно, я сделаю все, что необходимо.
К счастью, вторая половина дня оказалась более свободной, чем утро, однако Кейт так и не нашла времени спросить Сэма, каким образом знаменитый актер стал его пациентом. Теперь она поняла, почему Тай Винтерс появился вчера под вымышленным именем и после окончания рабочего дня. Нетрудно было догадаться, что ему не хотелось встречать женщин, которые, как Дениз и Шари, не преминули бы одарить его своим вниманием.
В конце дня Кейт не торопясь причесалась, подкрасила губы и надушилась. Чувствуя себя посвежевшей, она была готова принять любого пациента. По опыту она знала, что Сэм часто доверяет ей пациентов с серьезными заболеваниями, и она бы не удивилась, если и в этот вечер появился бы один из них.
К половине шестого в кабинетах установилась тишина, и Кейт решила использовать это время, чтобы привести в порядок карточки пациентов и другие бумажные дела.
— Здравствуйте! — несколько неуверенно прозвучал мужской голос.
Кейт тотчас же узнала его. Не обращая внимания на вдруг возникшие странные ощущения в желудке, она медленно поднялась со стула и поплотнее запахнула полы своего белого халата.
— Мистер Харрисон, — холодно произнесла она, мысленно проклиная Сэма за то, что он навязал ей сегодня именно этого пациента. — Пройдемте, пожалуйста, со мной. — Кейт решила, что последний раз выполняет просьбу коллеги.
— С удовольствием.
Его ответ, произнесенный вполголоса, заставил ее гордо вскинуть голову и выпрямить спину.
Марк был удивлен ледяным приемом, оказанным ему Кейт, но не мог сдержать широкой улыбки при виде ее вместо Сэма. Вчера он спросил Сэма, не сможет ли доктор Брэдли взяться за его лечение, и Сэм, видимо, почувствовав, в чем тут дело, охотно согласился.
И еще Марк задавался вопросом, не были ли игрой его воображения те широко распахнутые светло-голубые, похожие на аквамарины, глаза, тонкие черты лица и чувственный рот, точно созданный для поцелуев. Образ Кейт стоял у него перед глазами весь остаток вчерашнего вечера, и теперь Марк был весьма рад тому, что действительность оказалась прекраснее его фантазий.
Он вошел в комнату и присел на край высокой медицинской кушетки.
— Мне раздеться? — спросил он насмешливым тоном.
Кейт бросила на него холодный взгляд.
— Для лечения вашего заболевания раздеваться необязательно, — язвительно буркнула она.
Его слова до мельчайших деталей оживили в ее памяти постыдный плакат с Таем Винтерсом. Плохо, что в жизни он выглядит куда лучше, чем на плакате. И все же скандальная репутация горячего племенного жеребца как-то не вязалась с внешностью мужчины, который сейчас смотрел на нее глазами, как у щенка кокер-спаниеля. Она взяла с полочки пузырек с лекарством и открыла ящик стола, доставая шприц для инъекций в стерильной упаковке.
— Ой, — простонал Марк, наблюдая за ней, — что вы делаете?
— В настоящее время наиболее результативным методом лечения алопеции являются подкожные инъекции небольших количеств кортизона, — ответила Кейт, вбивая иглу в резиновую пробку пузырька. — Не стоит беспокоиться — лекарство не вызывает побочных эффектов.
— Вы собираетесь — ЧТО? — с нотками ужаса в голосе спросил он, рисуя себе яркую картину того, что она намеревается с ним проделать.
Она улыбнулась:
— Не волнуйтесь. На самом деле это почти не больно.
Кейт поставила лекарство на полочку и занялась шприцом, слегка постукивая ногтем по пластмассовому цилиндрику и постепенно продвигая поршень, чтобы удалить из шприца все пузырьки воздуха.
Марк выглядел так, словно ему вдруг стало дурно.
— Как я уже вам говорил, я ненавижу шприцы, — признался он, не в силах отвести глаз от того, что ему представлялось настоящим орудием пыток. — По правде говоря, я до смерти боюсь уколов.
