валяться у него в ногах, умоляя отбросить маску сухаря и изнасиловать меня.
Лучше уйти.
Да, моя идея полная глупость. Уйду пока не заметил, чтобы не нарываться… Только вот на что?
Все-таки разворачиваюсь, но в спину мне стреляет глубокий, бархатный голос.
— А… ну стоять. На-ле-во.
Поворачиваюсь и улыбаюсь.
— Не хотела вам мешать..
— Ну ты что! — запричитала Софья и спешно начала собираться, убирая в стол какие-то бумаги. — Я уже ухожу. Сегодня же праздник и моя киска ждет от меня подарок.
Лесбиянка Софья уходит мне подмигнув, но я лишь хмурюсь и смотрю на коробку конфет в виде сердечка и только потом поднимаю взгляд.
И сердце уже колотившееся в горле, готово выпрыгнуть и заплясать в холе его современного офиса с большими окнами и крупные домашними цветами по углам.
Она осматривает мой наряд, чуть хмурится и указывает направление в свой обшитый деревом и черным камнем кабинет с широким рабочим столом.
Моей самой главной фантазией.
А еще удобным кожаным диваном у панорамного окна. Стараюсь не смотреть на него, а то что-то либидо совсем зашкаливает.
— Опять работала? — даже не здоровается он и усаживается в свое дьявольское красно-черное кресло, указывая мне привычное место напротив.
— Как обычно, ты же знаешь, что мое любимое занятие в день всех влюбленных, — говорю тихо, чувствуя, как жар от лица спускается ниже.
Еще ниже, увлажняя давно неудовлетворенное местечко.
Он на мгновение отводит взгляд, елозит по стулу и черты его лица, как будто становятся острее.
Особенно он грозен в своем черном костюме и белой рубашке, ворот которой он сейчас зачем-то оттягивает. Жарко ему что ли?
Поднимаю взгляд, на кондиционер и встаю, чтобы взять пульт. Понижаю температуру на несколько градусов, правда температуру тела понизить не удается, даже силой мысли.
Спокойнее, Лена, иначе твой план просто накроется медным тазом.
Уйми свое разгулявшееся либидо и перестать представлять его тело, каким видела его на совместном семейном отдыхе два года назад.
— Я почти все доделала и даже выпила вина, — сажусь обратно.
Странно, но Костя как будто расслабился, встал, вынуждая мое горло пересохнуть от его военной выправки и строго шага.
В голове сразу возникают картинки, как он вдалбливает меня точно так же, как чеканит свой шаг.
Размеренно. Ровно. Жестко. Пусть даже грубо.
Да уже хоть как-нибудь.
— Скучаешь без них? — растворяет его голос похотливые мысли, а сам он -непозволительно близко — ставит передо мной чашку с зеленым чаем. И пока я пью, то ощущаю на языке его мускатный запах и сжимаю бедра.
Я автоматически киваю и цепляю взглядом глянцевую поверхность стола, вспоминая шумные походы в рестораны. Где весь шум создавала в общем-то только Катя.
Я отпиваю еще чаю, понимая, что Костя всегда знает, какой я люблю. Лимон, ложка сахара. Вдруг осознаю, что ни капли не скучаю: ни по громкой музыке, ни пафосным ресторанам, ни по Кате. Да, по ней я давно перестала скучать, когда узнала о ее первой измене этому великолепному образцу мужской особи.
Сейчас, здесь наедине с Костей мне гораздо, гораздо комфортнее, несмотря на неловкость от предстоящего разговора.
— На самом деле, так мне нравится гораздо больше.
— Как, так? — уточняет Костя, усаживаясь в кресло и отпивая от своего крепко заваренного черного чая.
— Здесь и сейчас. С тобой.
Костя
Я на миг замираю, чувствуя, как в голове набатом бьет возбуждение от одного только присутствия Лены и решаю одним махом его на хоть на мгновение сбросить. Чтобы не оказаться животным и напасть на закрытые под рубашкой две небольшие грудки.
Разодрать кружева, которые она так любит и впиться вампириным укусом в соски.
Лучше поругаться.
Дать ей понять, что сегодня она не лучшая компания мне. И вообще не лучшая компания, потому что давным-давно вызывает совсем неадекватные реакции тела.
— Ты выглядишь ужасно.
Лена поперхнулась чаем, отставила чашку, резко выпрямилась, явно неприятно удивленная подобным заявлением, и скривила губы в подобии улыбки:
— Спасибо, ты как всегда галантен.
— Я как всегда сказал тебе правду. Кто еще это сделает? — произнес я, во все глаза смотря на мягкий овал лица и столь же мягкие губы, вкус которых мне удалось попробовать лишь однажды.
Если честно мне всегда казалось, что я ей неприятен. Все ее улыбки и разговоры были насквозь фальшивыми и этому не способствовало мое собственное отношение.
Я бесился, что меня возбуждает какая-то холодная мымра, которая и одеваться-то толком не умеет.
Но часто, засаживая член в свою благоверную я задумывался, а как стонет ее подруга Лена. Так же кричит или томно выдыхает имя своего любовника?
Лена никак не прокомментировала мои слова, рассматривая свои тонкие, изящные руки.
— Тебе жарко? — задаю я вопрос, наблюдая как по ключицам и полушариям груди расползаются красные пятна. А волосы прилипли к висками.
Она подняла взгляд, осматривая мое лицо, словно вычерчивая в уме какие-то графики. И больше всего бесит, что у большинства женщин все написано на лице, а здесь маска. Настолько непроницаемая, что хочется биться головой о стену.
— Нет, но я бы не отказалась глотнуть свежего воздуха.
Я киваю, ощущая, что и в моих легких воздуха все меньше и пультом открываю одно из окон, не отрывая от Лены взгляда.
Когда ушла Катя, я был уверен, что смогу пробиться сквозь толщу гордости и не преступности этой сидящей напротив умной женщины.
Но она оттолкнула меня, даже с несколькими промилями алкоголя в организме, а насиловать я как-то не привык.
Но судя по стояку, мучающему меня уже который месяц в ее присутствии, скоро начну.
Странно, что я думаю об этом именно сейчас. Лена уж точно ни видом, ни словом не дает понять, что готова каким-то образом сместить границы нашей дружбы.
— Лена, что случилось? — перехожу я к делу, потому что видеть ее одетой становится все труднее, а желание разорвать скромную одежду в клочья все сильнее.
— Костя, — мгновение, отсчет ударов сердца. Ну же! — У тебя кто-нибудь есть?
Как електроды в мозг, ток по всему тело, а член просто ноет. Что блять? Да, быть не может.
— Ответь, — мягко просит Лена, а у меня уже в голове картинка, как она так же мягко стонет «Еще!»
Лена могла быть такой. Мягкой, уступчивой, податливой. Наверное, такой мягкой она может
