Разбудил Анюту не будильник, как обычно, а бесцеремонно громкий стук в дверь и, как ни странно, трезвый голос соседа Гриши Первухина:
— Анна, вставай! Понятой будешь! Больше в квартире никого! Все, как назло, разбежались! Вставай!
«Какой еще понятой?! Что за бред?! — подумала Аня и бросила взгляд на часы: пять минут десятого. — Проспала!!!» — была ее первая реакция. Отшвырнув в сторону одеяло, она села, ловко попав в тапочки, и тут вдруг вспомнила, что вчера водила совладельца компании TG господина Жака Тириньи в Мариинку (с посещением буфета, конечно), в связи с чем босс милостиво разрешил появиться в агентстве после обеда.
В дверь снова постучали, но на сей раз еще настойчивей.
— Венгерова! Ты живая?!
Анна ничего не ответила, лишь повела еще сонным взглядом вокруг: старенький стол, за которым она завтракала и ужинала, зашарпанный платяной шкаф, книжная полка, еще советский телевизор, холодильник, гигантский фикус… — все это досталось ей от отчима. Единственной своей вещью в этом так и не ставшем родным пространстве был компьютер.
— Убил он ее, товарищ капитан! Ей-богу, убил! — убежденно проговорил Григорий. — Жаль, моя сына с собой забрала! Он у меня еще ни разу живого трупа не видел.
— Да что вы, Первухин, такое несете! — послышался за дверью возмущенный незнакомый голос. — Вы сами-то понимаете? Еще и ребенка сюда приплели!
В дверь снова постучали, но на сей раз деликатно, и тот же незнакомый взволнованный голос позвал:
— Гражданка Венгерова, если вы живы… то есть… Да отзовитесь же, черт побери, милиция!
— Что случилось?! — не выдержала Анна.
— Значит, он ее только смертельно ранил! — обрадовался Гриша. — Дверь ломаем?
— Да замолчите вы, Первухин! — оборвала его милиция. — Венгерова, с вами все в порядке? Откройте дверь.
Ругаясь про себя всеми нецензурными словами, которые ей были известны, Анюта надела зеленый шелковый халат в золотых жар-птицах, нацепила очки и пошла открывать. На пороге стоял сосед Григорий, почему-то в костюме, при жутком желтом галстуке, а рядом с ним среднего возраста, с мешками под глазами и пивным брюшком человек в милицейской форме. Увидев гражданку Венгерову в полном здравии, правда, не при полном параде, милиция бросила на Гришу уничтожающий взгляд.
— А я что? — стал оправдываться Первухин. — Я ничего. Из комнаты не выходила, на стуки не реагировала…
Милиционер с брюшком оказался участковым, который по сигналу бдительного Григория и еще кое-кого пришел познакомиться с их новым соседом по коммуналке, о котором Анне было известно только одно, что зовут его Иван Глебов. Видела она Глебова всего пару раз на кухне. За тридцать, короткая стрижка, смазливый, спортивного вида, вежливый — всегда здоровался первым и… какой-то он больно печальный.
— Печальный — это в самую точку, — подтвердил Первухин. — А насчет вежливый — это ты, Аня, загнула. Я тут у него на бутылку… в смысле на хлеб попросил, так он меня так послал, что впервые в жизни стыдно стало. Разве не подозрительно?
— Что подозрительно? Что тебе стыдно стало?
— Да это-то здесь при чем! Прикинь! Сидит у нас этот деятель уже чуть ли не месяц, а носа на улицу не кажет. А в комнате его мобила трезвонит. А под окнами его «мерс» пылится…
— Не «мерс», а «Ауди», — поправила Анюта.
— Да хоть «Ауди», — тут же согласился Гриша. — Прикинь! Человек с «мерсом» марки «Ауди» снял вшивую комнату во вшивой коммуналке и прячется! Зачем?! От кого?! И личность мне его до боли знакомая. Откуда? Да оттуда, что он в розыске как серийный убийца! А печальный он от того, что целый месяц никого не убивал. Правду я говорю, капитан?
— Сейчас разберемся, кто тут из вас серийный убийца! — взял участковый инициативу в свои руки. — Ну-ка, где его дверь?
Глебов был у себя. На стук открыл сразу, появившись серым силуэтом на фоне залитой солнцем комнаты, в глубине которой, на обеденном столе, Анна сразу приметила портативный компьютер со встроенной видеокамерой. Такой компьютер, о котором она могла только мечтать, стоил немереных денег!
«В самом деле, что этот тип здесь делает? Гриша прав, все это очень подозрительно».
Глебов — в черной футболке, джинсах, шлепанцах на босу ногу — окинул ничего не выражающим взглядом непрошеных гостей, задержал его чуть дольше на халате Анюты с жар-птицами, едва заметно улыбнулся неизвестно чему и только потом поинтересовался, в чем дело. Узнав, что с ним пришел познакомиться участковый, Иван тут же пригласил его зайти, а всем остальным посоветовал заняться своими делами.
— Все! — вполголоса сказал Григорий, когда глебовская дверь захлопнулась перед самым его носом. — Будь спок, сейчас этот хмырь сунет нашему капитану зелененькую, и тот его отмоет до белого цвету. И мы правды не узнаем никогда. Будь спок.
В принципе, можно было развернуться и пойти-таки по своим делам, тем более что пора уже было и на работу собираться. Но Анну вдруг разобрало элементарное любопытство, с чем выйдет к народу представитель власти после беседы с Глебовым? Она даже пыталась подслушать, в каких именно выражениях идет знакомство, но помешала громкая музыка у соседей сверху.
Ждать пришлось довольно долго. Наконец дверь в комнату Ивана отворилась и шагнувший из света в коридорный полумрак участковый торжественно заявил, что гражданин Глебов Иван Сергеевич никакой не серийный убийца, не террорист, не шпион, и милиция его не разыскивает.
— Понятно вам, Первухин?
— Понятно, капитан. Он — святой.
— Вот только не надо… Он наш российский бывший зэк.
— Как зэк?! — в один голос воскликнули Гриша и Аня.
— А вот так! Месяц, как освободился. Искупил, значит, полностью. И перед законом, значит, чист. Но с жильем и деньгами — проблемы. Вот он и снимает пока у вас… и работу ищет…
— Ах, он безработный! И без денег! А откуда у него «мерс»?
— По доверенности… Все — по доверенности…
— И за что же он сидел? — не унимался Григорий. — Мы, как соседи, должны знать. Случайно не за убийство?
— Это не важно, — отрезал участковый. — Даже если за убийство, все равно искупил. А вам, Первухин, лично вам я раздражать его не советую. Понятно?
— Попали… — закрывая за участковым дверь, проворчал Гриша. — Завелась в квартире урка. Сейчас дружки его повалят. Теперь ему стесняться нечего. А там — девочки, водка, наркота… Он нам устроит веселую жизнь. Будь спок.
В смятенных чувствах Анна направилась в ванную, которая была в полном ее распоряжении. Вот что значит вставать на два часа позже!
«Надо же, бывший уголовник, — думала она, стоя под прохладным душем. — Убийца… Никогда бы не подумала… Такой симпатичный, вежливый…»
