Арджи выгнула бровь, но ничего не сказала. Вместо этого уткнулась носом в стакан.
Пит продолжал настаивать.
– Мы поговорили обо всем, Арджи. Ты усердно работала. И мы любим тебя. Но смотри, ты никогда не была на сто процентов счастлива здесь. Съезди на какое-то время, проведи время с Ли. Это будет замечательно, ведь так?
– Пит…
– Чего хочет твое сердце, Арджи Фитцжеральд? – Глаза Пита блеснули.
Арджи покачала головой, засмеявшись.
– Очень смешно.
Она вздохнула и кивнула.
– Да, да, признаю, будет замечательно. Так, как я себя чувствую с ней… Иисус. Мне немного стыдно признавать это, но время, проведенное с ней, было самым лучшим, что у меня было за эти годы.
Конечно, так и было.
– Тебе нужно поехать на несколько дней. Это возможно, Фитц. Ты знаешь это.
– Это может и возможно, но все-таки вряд ли. И Ли, наверное, не захочет, чтобы рядом околачивался мало знакомый человек.
– Ты не кажешься мне незнакомым человеком. Особенно после того, что вы двое делали.
Арджи прищурилась.
– Ты знаешь, о чем я говорю, Питер, ты – смутьян.
Пит бросил стакан в мусорку рядом со скамьей. Он встал и подтянул штаны, которые спустились ниже обширного живота.
– По крайней мере, будет возможность немного «наверстать упущенное» в мире, и ты не будешь чувствовать себя оторванной от жизни, когда приедет кто-нибудь вроде Тони.
Она рассеянно кивнула. Это было правдой. Слушая людей, которые приезжают в Глори, и радио в кафе, которое передавало ужасную станцию А.М., вещи изменились со времен Второй Мировой Войны так, что она не могла и представить. Арджи посмотрела на Фли, как она кружилась вокруг дерева.
– Почему ты думаешь, что Ли захочет, чтобы я следовала за ней по пятам? Мы только немного повеселились, Пит.
– О, пожа-алуйста! – Пит попытался не закатывать глаза. Арджи была, конечно, упрямым человеком. Но после нескольких разговоров с Ли, он заподозрил, что та была такой же. Он подстраховался. – Просто давай скажем, что тот, кто умеет убеждать, посадит маленькое зернышко в голове твоего друга.
– А этот друг случайно не дальнобойщица?
Арджи вскочила на ноги от голоса. Она повернулась к маме, которая держала переполненные пакеты продуктов.
Кэтрин передала пакет дочери и поглядела на нее осуждающе, и, прищелкнув языком, ждала ответа.
Арджи начала рыться в пакете, чтобы не встретиться с вопросительным взглядом.
– Эээ… ну…
– Рут Джин, мне не нравится та девчонка.
Арджи бросила беспомощный взгляд на Пита, затем назад на волевую старую женщину.
– Мама, ты даже не знаешь ее.
– Что мне нужно знать о ней больше, чем тот факт, что она есть? Я думала, что у тебя есть здравый смысл, чтобы держаться от нее подальше. Предполагаю, что ты просто хочешь затащить ее в постель.
У Арджи отвисла челюсть.
– Мама!
Пит попытался вмешаться и спасти своего быстро тонущего коллегу.
– Послушай, Кэти.
– Не надо «Послушай Кэти», Пит. Ты более, чем кто-либо должен знать, что им невозможно быть вместе, и тебе не следует вселять надежды в Рут Джин, идти и быть с этой девчонкой. В конечном итоге, они только ранят друг друга, даже если они хотят просто…
– Я знаю. Я знаю. – Быстро сказала Арджи. – Ради любви к Майку, тебе не нужно повторять.
Пит тяжело вздохнул.
– Но они, как видится, делают друг друга счастливыми.
– Хорошо. Итак, они делают друг друга счастливыми. Сидеть и кушать шоколад тоже для меня счастье. Но это не значит, что мне следует так делать.
– Но…
– Ты собираешься позволить Рут Джин уехать? Ты хочешь, чтобы она навсегда оставила Глори? Ты собираешься позволить им быть вместе?
– Быть вместе? – Арджи попыталась поднять руки в воздух. Это было ужасной ошибкой, учитывая, что она все еще держала мамины покупки. Она смяла в руке пакет. – Неужели так необходимо женить меня только из-за того, что я обратила внимание на симпатичную женщину?
Кэтрин проигнорировала слова дочери и продолжала смотреть на Пита.
– Или ты хочешь позволить им быть счастливыми короткое время, а затем вернуть ее домой, так, чтобы она была более несчастной, чем раньше. Она…
– Я не несчастная!
Пит и Кэтрин оба стрельнули взглядом на Арджи и рявкнули.
– Не перебивай.
– Стоп! – Арджи встала между Питом и Кэтрин. – Просто остановитесь.
От ярости и решительности в голосе Арджи у Пита перехватило дыхание.
– Меня не надо заставлять делать, – она посмотрела на Пита, – или не делать, – взгляд переместился на мать, – то, что будет приятно одному из вас. Это моя жизнь, и я проживу ее так, как считаю нужным.
Арджи тяжело дышала. Пит и Кэтрин слышали боль и слезы в ее голосе. За столько лет, сколько ее знал Пит, он никогда не слышал, чтобы Арджи повышала голос на Кэтрин. И во взгляде пожилой женщины было видно понимание того, что она слишком сильно надавила на Арджи.
Арджи прочистила горло и взяла эмоции под контроль.
– Пойдем, мама. Я отвезу тебя домой.
Она зашагала к грузовику, не побеспокоившись сказать до свидания Питу или подождать, когда мама присоединится к ней.
Голос Пита перешел в шепот.
– Тебе должно быть стыдно, Кэтрин. Арджи заслуживает счастья, как и все. А она никогда такой не будет, если ты будешь поступать так, как сейчас.
– Если ты придумаешь способ, как ей быть счастливой с этой девушкой, я буду рада принять ее. В противном случае, не забивай ей голову этой чепухой. Ты знаешь лучше, чем кто-либо, что почти никто не покидает Глори.
Она заговорила быстрее, когда Пит собрался перебить.
– Если ты устроишь, чтобы она уехала с этой девушкой, я никогда не встану на пути. Я не дура, Питер.
Плечи Пита обвисли.
– Я вижу связь между ними так же, как и ты. И, несмотря на воспитание моего поколения, я буду рада принять дальнобойщицу…
– Ли, – вставил он.
Кэтрин кивнула. – Ли… в свою семью.
Она замолчала и всмотрелась в лицо Пита. Ее глаза расширились от осознания. – Рут Джин уже получила разрешение уехать?
– Почти.
Кэтрин поджала губы.
– Когда «почти» станет «да», ты не услышишь ни одного слова от меня. А до этого не надо давать ей надежду.
С этим Кэтрин промаршировала к Кэрол, терпеливо ожидая, когда Арджи откроет пассажирскую дверь. Перед тем, как сесть, Кэтрин посмотрела на дочь и уверенно улыбнулась. Поцеловала ее в щеку и залезла в грузовик.
Пит нахмурился, тяжелые брови взбороздили лоб, когда грузовик скрылся из виду. Фли, которая была, видимо, довольна тем, что наверху дерева нет ничего, что ей нужно для жизни, запрыгнула на плечи тучного мужчины и уткнулась в шею. Пит рассеянно погладил ее мягкую, угольно-черную шерстку.
