Он сразу пожалел об этих словах, едва они сорвались с языка. Глаза Кейси вдруг потухли, она опустила руки и отошла на шаг, не спуская с него взгляда.
- Ты хочешь сказать, - начала она ровным голосом, - что весь этот разговор я затеяла лишь для того, чтобы ты остался? То есть я, значит, так истосковалась в одиночестве, так жажду мужского общества, что готова на любые хитрости, лишь бы удержать тебя при себе? Может, я и в постель с тобой легла только потому, что соскучилась по сексу?
Боже, какой же он болван! Идиот, тупица, осел тупоголовый!
- Кейси! - потерянно воскликнул он, делая шаг к ней. - Кейси, ты же знаешь, я совсем не то хотел сказать!
Она отстранилась.
- Я прекрасно знаю, что ты хотел сказать, Слейтер. Может, даже лучше, чем ты сам.
Он снова шагнул к ней, изнемогая от гнева, досады и стыда… и в этот миг раздался звонок в дверь.
Не взглянув на Слейтера, Кейси пошла к дверям. Он следовал за ней по пятам.
- Ну кто еще? - рявкнула она, распахивая дверь.
На узком крылечке стояли - точнее, теснились - близнецы Хеккеты, Бобби и Билли. Ростом пониже Слейтера, но куда шире в плечах, ручищи - словно телеграфные столбы, одеты в одинаковые рваные тренировочные майки с обрезанными рукавами и бейсболки. Физиономии у обоих смущенные и плутоватые.
- Привет, Кейс, как делишки?
- Извините, ребята, - осторожно начала Кейси, - боюсь, момент не самый подходящий… Может, потом зайдете?…
- А мы… - Бобби поскреб в мощном затылке. - Честно говоря, мы… хм… не совсем к тебе.
Заметив за спиной у Кейси Слейтера, Билли просиял.
- Привет, Слейтер, дружище! А мы, значит, услышали, что ты в городе, и решили позвать тебя сыграть в футбол. Помнишь, как ты забивал голы в былые времена?
- Видите ли, ребята, - начал Слейтер, засунув руки в карманы, - я бы рад, но…
- Забирайте его! - рявкнула Кейси и вытолкнула Слейтера на крыльцо, с треском захлопнув за ним дверь.
Бобби и Билли переглянулись, затем уставились на Слейтера.
- У тебя с ней все в порядке? - спросил Бобби.
Слейтер стиснул кулаки: а не вышибить ли ему дверь? Или пойти с близнецами и выместить злость на ни в чем не повинном мяче?
- Все отлично, - проскрежетал он сквозь зубы. - Пошли погоняем мяч.
Было уже за полночь, когда на дороге затарахтел грузовичок Билли Хеккета. Кейси не ложилась. Она не столько беспокоилась о Слейтере, сколько досадовала, что Хеккеты со своим футболом не дали им побыть вдвоем. Правда, она сама вытолкала Слейтера - ну, так он попал под горячую руку…
Грузовик затормозил у крыльца, и Кейси услышала, как мужчины выходят из машины, громко хохоча и обмениваясь грубыми шутками.
Хохот и ругань продолжались несколько минут; затем грузовичок отъехал, оглашая окрестности пронзительным гудением клаксона. На крыльце послышались тяжелые шаги. Кейси не поднимала головы.
- Кейси! - Он распахнул дверь и ввалился в переднюю, зацепив по дороге ковер и едва не растянувшись на полу. - Кейси, д-детка, ты где?
Заметив Кейси в гостиной, Слейтер поспешил туда. Приблизившись неверными шагами, он рухнул на колени, обхватил ее за плечи.
- П-привет, м-малышка, чего это ты тут д-делаешь?
Он был пьян, что называется, в доску.
Продранные на коленях штаны были все в зеленых пятнах от травы; на разодранной тенниске засохла кровь - его собственная, догадалась Кейси, увидев ссадину под левым глазом. От него несло потом и пивом.
По всем правилам, Кейси должна была рассердиться. Нет, она была просто обязана прийти в ярость! Но… не могла. Не могла, и все тут.
Покачав головой, она терпеливо снесла слюнявый поцелуй, обхватила своего героя за пояс и помогла ему подняться.
- Вставай, футболист, пошли наверх.
- Я хотел тебе помочь! - пробормотал Слейтер.
- Потом поможешь.
Пыхтя и обливаясь потом, Кейси втащила Слейтера на второй этаж. Он навалился на нее всем своим весом, бормоча что-то ласковое, а оказавшись на лестничной площадке, потянул в спальню. Невольно рассмеявшись, Кейси пообещала, что они туда скоро, очень скоро отправятся. Но сначала надо принять душ.
Слейтер плюхнулся в ванну одетым. Потом у него в мозгу что-то щелкнуло, и он начал стаскивать майку. Немного погодя Кейси включила воду.
Холодную.
Слейтер заорал как сумасшедший, попытался вскочить, но тут же грохнулся на колени, путаясь в майке и отчаянно ругаясь.
Кейси подождала с минуту и выключила воду. Уперев руки в бока, она скорбно уставилась на Слейтера. Тот наконец сорвал майку и встретил ее взгляд остекленевшими глазами.
- Какого черта ты это делаешь? - прорычал он. С его волос на голую грудь капала вода.
«Жаль, нет фотоаппарата! - подумала Кейси. - Какой получился бы кадр!»
- А что я делаю? - ласково осведомилась она.
Трясущейся рукой Слейтер отбросил волосы со лба, плюхнулся назад, снова чертыхнулся и закрыл глаза. Так он просидел довольно долго, и Кейси даже решила, что он заснул. Но Слейтер вдруг снова взглянул на нее.
- Прости меня, Кейс, - пробормотал он. - Пожалуйста, прости.
В его голосе и во взгляде темных глаз Кейси вдруг прочла такую боль, что ее обиды сразу улетучились как дым.
- За что простить, милый? - спросила она, боясь услышать ответ.
- Я тебя обидел. Я не хотел этого, Кейс! Я хотел тебе помочь! Хоть как-то исправить…
- Что исправить?
Молчание.
- Джини, - прошептал он наконец. - Ее я не смог спасти.
Словно нож пронзил сердце Кейси. Она шагнула в ванну, обняла Слейтера и всем телом прижалась к нему.
- Ни в чем ты не виноват! Она сама сделала свой выбор. Что ты мог сделать…
- Она искала помощи, - хрипло шептал он. - А я ничего не мог сделать. Ты знаешь, что это значит, когда ты ничего не можешь сделать?
Черная, беспросветная тоска звучала в его голосе. Кейси уткнулась носом прямо в его мокрую грудь.
- Я тоже ее любила, Слейт.
Он стиснул ее так, что хрустнули кости, - будто боялся, что она сейчас исчезнет.
- Ты удивительная женщина, Кейси Донован, - пробормотал он наконец. Затем руки его разжались, и Слейтер уснул.
- Спасибо, - прошептала Кейси и прижалась к его губам. Слейтер улыбнулся во сне.
И захрапел.
Кейси долго смотрела на своего спящего возлюбленного. Ей не давали покоя два вопроса. Первый: как она до сих пор жила без Слейтера?
И второй: как вытащить его из ванны, дотащить до спальни и уложить в кровать?
Слейтер часто слышал, что самый гениальный ум имеет пределы - безгранична только глупость. Сегодня ему довелось стать живой иллюстрацией к этой народной мудрости.
