— Да, — голос звучал тихо и, к ее собственному удивлению, как-то подавленно, — меня подбросил Дэвид Марлоу.
— Я так понял, что об этом должен был позаботиться сэр Джордж.
— Ну, Дэвид был неподалеку и предложил свою помощь. Я не вижу причин…
— Вы с легкостью заводите новых друзей, — оборвал Зак.
Что-то в его небрежной позе, в равнодушном тоне возмутило ее даже больше, чем его намеки. Неожиданно ее раздражение прорвалось наружу:
— Я и представить не могла, что вас касается моя дружба с Дэвидом, пока я справляюсь со своей работой…
— Которая уж точно меня касается, — парировал он.
Андреа выпрямилась, вытянулась во весь рост, страстно желая оказаться на несколько дюймов повыше, пока его взгляд нависал над ней. Зак не только приводил ее своим поведением в бешенство — он вынудил ее защищаться, и, если уж ей не хватило роста, чтобы испепелить его взглядом, она даст волю своей ярости:
— Смею вас заверить, мистер Прескотт, что Дэвид Марлоу никоим образом не отвлекает меня от выполнения моих обязанностей. Более того, его доброта и обходительность действуют на меня живительно… в отличие от всего прочего.
Она не собиралась этого говорить, не собиралась так явно нарушать рамки субординации, но зашла так далеко, что решила идти до конца. Поворачиваясь, чтобы величественно подняться по лестнице, она уловила в глазах Зака выражение насмешливого удовлетворения, и это свело на нет всю эффектность ее бегства.
«Черт», — выругалась она про себя, едва не столкнувшись на повороте лестницы с Дориан. Вдова этим вечером была больше похожа на соблазнительницу. Черное кружевное платье плотно облегало все изгибы ее тела, подчеркивая безупречность матовой кожи и сияние волос.
— Почему, что такое, Андреа? Ты выглядишь расстроенной. — В голосе Дориан сквозила неподдельная озабоченность.
— День выдался тяжелый, — солгала Андреа. — А ты смотришься великолепно, даже в таком платье.
Дориан нежно провела пальцами по мягким кружевам, обрамлявшим декольте.
— Спасибо, — ласково сказала она. — Зак повезет меня пообедать в новый ресторан, только что открывшийся в городе. Мне очень нужно хоть изредка выезжать развеяться, пусть даже это только Виндзор. — Потом она добавила: — Иногда Зак умеет быть очень милым. Желаю приятно провести вечер, Андреа.
Подобная перспектива Андреа не воодушевила. Она отказалась пообедать с Дэвидом, чтобы провести вечер в Дрого-Мэнор, в обществе Зака. Не того человека, с которым она столкнулась на лестнице, нет, другого, дотронувшегося в ночной тишине до ее щеки, а утром купившего ей цветы. Что-то должно было случиться, чтобы Зак так переменился. Возможно, то, что он увидел ее с Дэвидом, сыграло свою роль, но наверняка было еще что-то.
Андреа открыла ставни и выглянула в раскинувшийся внизу сад. С утра она предвкушала, как вечером пойдет прогуляться по пляжу, но сейчас даже это ее не привлекало. Чем могла она спровоцировать такое резкое изменение отношения к себе? Возможно, виной этому что-то, что произошло между Заком и Дориан? Наверняка. Ничто другое не смогло бы сделать его таким холодным.
А что до обеда, прикинула Андреа, можно попросить Харриет принести его в комнату. Возможно, она всего лишь наемный работник, но не потерпит необоснованно грубого обращения с собой. И обедать наедине с Рейчел она не станет.
За рулем старого «МГ» Андреа с особой остротой ощущала свободу и остроту жизни. Ветер развевал волосы, и каждый поворот бросал трепещущие пряди ей на лицо. Только что на прямом участке дороги Андреа поэкспериментировала с управлением, чтобы почувствовать машину, и теперь вела ее осторожно, ну, почти. Ей доставляло истинное удовольствие на хорошей скорости закладывать плавные, широкие виражи, изредка бросая взгляд с крутых склонов утесов, чтобы лишний раз испытать себя. Она старательно не обращала внимания на тошноту, каждый раз подступавшую к горлу. Еще несколько поездок, и это пройдет.
Странно было то, что Зак вообще оставил ей свою машину. Вечером он доводит ее до белого каления, а с утра предупредительно проявляет о ней заботу. Не лично, конечно, эту неприятную обязанность он переложил на Рейчел.
— Зак выехал с ревизией, — сказала Рейчел Андреа, когда столкнулась с ней в холле. — Теперь будете ездить в город на «МГ» сами.
Отдав это распоряжение, она сунула Андреа ключи и, поднявшись по лестнице, скрылась в своей комнате.
Нет, вряд ли это можно счесть проявлением заботы, хотя любой жест доброй воли со стороны Зака сам по себе вызывает удивление. Особенно после вчерашней отповеди.
Андреа поняла, что объяснение лежало на поверхности. Зак, как и другие обитатели Дрого-Мэнор, проявлял нетерпение. Он просто хотел, чтобы каталог был составлен как можно быстрее. Машина только способ ускорить завершение ее работы. Средство для достижения цели… и опекать ее больше не нужно. И заботиться самому о ней Заку тоже больше нет необходимости.
Длинный рабочий день начался для Андреа с комплекта траурных колец. Особенно популярны они были в XVIII и XIX столетиях, когда такие кольца носили в знак скорби по рано ушедшему любимому человеку. Кольца, хранившиеся в коллекции Нэвилла, не представляли особенной ценности, но среди них оказалось несколько достаточно любопытных экземпляров, чтобы заинтересовать других коллекционеров.
Наибольшую ценность представляло кольцо с овальной вставкой черной эмали, в окружении отборного жемчуга и бриллиантов. На вставке был изображен скорбящий ангел и искусно выгравированы слова: «Потерянный, но не покинутый». Ностальгическое чувство, возникшее при взгляде на эту вещицу, вызвало у Андреа улыбку. Она с любовью припомнила, что в отцовском магазине было много таких колец. Такого рода вещицы и пробудили ее интерес к геммологии.
Она по-прежнему находила милые, но не имеющие особого значения безделушки и тем вечером, и еще несколько дней подряд, пока не исчерпала содержимое первого сейфа и не заглянула в следующий.
И вновь Андреа выложила дрожащими руками все украшения в надежде отыскать среди них то, что, она знала, должно было быть здесь. И вновь ее ждало разочарование. Хотя…
На сей раз ей попалось нечто действительно ценное. Андреа подхватила бриллиант, не вставленный ни в какую оправу, и, бережно зажав его двумя пальцами, поднесла к свету. Глаз у Андреа был наметанный. Ей и самой пришлось огранить немало алмазов, но ни разу ей не попадался такой красивый, как этот. Каждая из его 57 граней, когда на нее падал лучик верхнего света, искрилась радугой всех оттенков. Запись она помнила и нашла ее без труда. Бриллиант шести карат, один из двенадцати, полученных из бенгальского бриллианта, найденного в Голконде в 1852 году. Огранка бриллиантовая.
