— Возможно, сейчас тебе и вправду все ясно, но я не хочу, чтобы ты о чем-нибудь жалела потом.
Глаза ее просветлели, и Бекка улыбнулась.
— Знаете, Люк Хобарт, вы совершенно особенный человек.
Сейчас он чувствовал себя скорее виноватым, чем особенным. После того, как она разберется с Дэвидом Кромвуэллом, Люк расскажет ей о себе, и они решат, как им поступать дальше. А пока…
Люк обнял Бекку, и она приникла к нему. Если бы он мог запереться в этом доме от всего мира и навсегда остаться в Оук-Корнерз.
Но он знает, что такое долг, а Бекка должна узнать о нем правду.
Очень скоро…
На вершине праздничного торта красовались три розовые розочки, которые сделала Бекка. Настроение было совершенно нерабочее. Хотелось петь, насвистывать мелодии и ни о чем не думать. Ночь, проведенная с Люком, была…
Бекка покраснела, вспомнив о нем. Ее потрясло то, что всю ночь он думал только о ней, заботился о том, чтобы ей было хорошо. Из-за этого она полюбила его еще сильнее. Пожалуй, Люк вел себя чересчур благородно. Дыхание перехватило, когда Бекка подумала о том, чего можно ожидать от настоящей ночи любви с этим человеком. Они долго обнимались, целовались, дремали, пока Бекка не собралась уходить домой. Если бы она заснула в его объятиях, то уже не смогла бы его покинуть.
Одеваясь и поймав в его глазах мерцающий огонь желания, Бекка в последний раз поцеловала его и ушла, снова забыв свою сережку. Та стала своеобразным талисманом, возвращавшим их друг к другу, хотя после прошлой ночи талисман Бекке больше не нужен.
Дверь на кухню распахнулась, и вошла Мередит.
— Привет. Найдется минутка поговорить?
Бекка взглянула на часы, висящие на стене. Одиннадцать, время ланча. Отложив кондитерский мешочек, Бекка улыбнулась.
— У меня есть несколько минут. До трех мне нужно успеть украсить еще пять тортов.
Разглядывая россыпь роз на прилавке, Мередит сказала:
— Я вчера виделась с Дэвидом. Он говорил, что сегодня встречается с Тодом.
Улыбка исчезла с лица Бекки.
— Тод в растрепанных чувствах по этому поводу, и я не знаю, чего ожидать от Дэвида.
— Может, ему просто любопытно. Мы немного поболтали. Сомневаюсь, что его стиль жизни изменился.
— Тоду нужен отец. Настоящий отец, который будет любить его и заботиться о нем. С тех пор, как в нашей жизни появился Люк… — Бекка замолчала, потому что всегда избегала откровенных разговоров со сводной сестрой.
— Это серьезно? — Лицо Мередит выглядело обеспокоенным, в глазах светилось живое участие, а не простое любопытство.
После прошлой ночи Бекка могла дать только один ответ на этот вопрос.
— Да, серьезно.
— Разве он не уедет, когда построят ресторан?
— Не знаю. Надеюсь, что останется. Он может основать здесь свой строительный бизнес.
— Вы не говорили об этом?
— Нет. Для меня это так ново, Мередит! Я никогда не думала, что могу испытывать подобное чувство к мужчине. Он настоящий, такой нежный и…
— Да ты без памяти влюбилась в него. Но ты уверена, что это не выдуманный тобой идеальный образ?
А на самом деле? Это она может строить планы на будущее, но вполне возможно, что Люк живет настоящим моментом. Нет. Прошлая ночь доказала обратное. Люк мог бы удовлетворить свое желание, но не стал.
— Уверена.
Бекка ожидала, что Мередит порадуется за нее, но та вдруг нахмурилась.
— Совсем забыла. Мне надо позвонить. — Подойдя к двери, она кивнула на торт: — Это произведение искусства, Бекка. Как бы я хотела иметь твой талант!
Бекка от удивления открыла рот.
— Мередит! Ты красивая. Ты всегда знаешь, что сказать и как поступить. Ты так замечательно ухаживаешь за детьми в больнице. Я видела тебя там. У тебя тоже есть талант.
Грустная улыбка заиграла на губах Мередит.
— Я всегда думала, что у меня будут собственные дети. Готовила себя к роли жены и матери. Но, как видно, напрасно.
— Ты еще можешь родить ребенка…
— После двух выкидышей?.. Вряд ли это возможно. Кроме того, я бы не рискнула делать это в одиночку. Я восхищаюсь тобой, Бекка.
— Два выкидыша? Мередит… Я не знала… Почему ты ничего не говорила? Мне так жаль!
Глаза Мередит наполнились слезами, но она быстро справилась с собой.
— Я не могла об этом говорить. Мы даже с Брайаном об этом не говорили. — Она покачала головой. — Все кончено. Я думала, чем мне заняться, и ты только что подала мне идею. Может, мне стоит вернуться в школу и стать учительницей? Я ведь и правда люблю детей.
— Думаю, ты будешь замечательной учительницей.
Какое-то мгновение две женщины молча смотрели друг на друга.
— Почему мы раньше так не разговаривали? — мягко спросила Бекка.
— Не знаю. Бекка, Пола и я беспокоимся… — Что?
— Да так, ничего. Мне надо кое-что выяснить. Надеюсь, с Дэвидом все пройдет благополучно. Мы с тобой еще поговорим.
Бекка кивнула. Входная дверь захлопнулась за ее сводной сестрой. Кажется, они стали сестрами, и слово «сводная» можно отменить.
Люк играл с Тодом в баскетбол. Плечо его уже не так болело. Он мог вполне свободно шевелить рукой. Но бросал мяч только левой. Мяч ударился о землю, Люк проворно подхватил его. В этот момент во двор плавно вкатился «ягуар».
Люк взглянул на дом. Бекка появилась на крыльце и смотрела, как Кромвуэлл выходит из машины. Интересно, о чем она сейчас думает?
— Я не хочу его видеть, — пробурчал Тод.
Люк целый день не виделся с Беккой. Когда он вышел проветриться после ужина, Тод попросил поиграть с ним в баскетбол. Зная, с какой неохотой мальчик ждал этой встречи, Люк не смог ему отказать. Он очень хотел помочь Бекке и ее сыну, но Бекка должна была встретиться со своей первой любовью, и Люк боялся оказаться лишним.
— А вдруг он тебе понравится? — предположил Люк.
— Вряд ли, — ответил мальчик.
Тод не двинулся с места. Бекка направилась к ним. Дэвид Кромвуэлл тоже шел к ним по дорожке. Люк оценил его безупречный стиль. Тенниска от известной фирмы спортивной одежды, белый свитер, небрежно завязанный на плечах, отутюженные слаксы, щегольские белые мокасины. Пижон, одним словом. Интересно, а что бы сказала о нем Бекка? Она разглядывала этого светловолосого и кареглазого красавчика, очевидно получившего образование в одной из престижных школ, с таким интересом, что Люк заволновался. Следовало бы вежливо кивнуть незнакомцу, но Люк просто не мог этого сделать.
На лице парня появилась улыбка, достойная обложки глянцевого журнала.
— Ребекка, ты такая же красивая, как и десять лет назад.
