— Эй, только не все сразу и не сейчас! — рассмеялся Ланс. — Достаточно того, что мы и так, можно сказать, злоупотребляем вашим гостеприимством. Свалились вам на голову огромной компанией. А теперь вы еще, чего доброго, решите, что обязаны показать нам все окрестности!
— О, это было бы чудесно! — с воодушевлением воскликнула Ева. — Мы бы с радостью! Это ведь Северные территории, а значит, гостеприимство у нас в крови. Разве вам не говорили? — шутливо воскликнула она. — Как у всех настоящих новозеландцев.
— Знаете, пока я сюда не приехал, мне, конечно, доводилось слышать кое-какие байки о местных обычаях. Вы бы даже не поверили, что о вас говорят! Но теперь, когда своими глазами увидел вашу страну и людей, которые здесь живут, мне даже как-то не хочется отсюда уезжать.
Ева озадаченно сдвинула брови:
— Видите ли, многие из приезжающих говорят то же самое, а некоторые даже остаются навсегда. Здесь люди нужны. Ведь населения в Новой Зеландии до сих пор не хватает. Вы правильно подметили: тут все такое нетронутое, неиспорченное… Но надолго ли? Особенно если учесть, что мы стараемся привлечь сюда побольше туристов, в частности из Штатов, можно сказать, сами их уговариваем приехать и осесть в наших краях. — Она досадливо пожала плечами. — Меня это раздражает. Знаете, порой я даже рада, что на свете не так уж много людей знают о нас и нашей стране. Может, я эгоистка и не умею мыслить широко, но ничего не могу с собою поделать.
— Хотите, чтобы все оставалось как сейчас? — Он обвел рукой дикий, пустынный берег, расстилавшийся перед их глазами. — Таким же девственным и нетронутым? И чтобы до ближайшего городка нужно было добираться верхом? Даже не до городка, а крохотной деревушки?
— Но есть же и большие города! — возмутилась Ева.
— Ага! Точь-в-точь как этот ваш Хореке, до которого отсюда несколько миль. Чудо, а не город! Малюсенькая гостиница, станция техобслуживания, почта, один-единственный магазин и дюжина домишек.
— Ну, есть, конечно, и побольше. Но мне здесь нравится, поймите! Я прожила тут всю жизнь и ни за что на свете не уехала бы отсюда!
— Но в один прекрасный день…
— Никогда! — Она с негодованием выпрямилась. К сожалению, этот разговор всколыхнул в ее душе болезненное воспоминание о недавнем разговоре с отцом. И теперь ей меньше всего хотелось услышать те же самые слова, да еще от Ланса. — Лучше умереть, чем видеть, как Мангунгу попадет в чьи-то чужие руки!
— Не слишком ли мелодраматичное утверждение? — помолчав, спросил он.
— Для меня это будет настоящей трагедией.
— Но ваш отец…
— Нет! — почти крикнула Ева, потом вдруг как-то обмякла, успокоилась и даже выдавила смешок: — Прошу прощения, я вовсе не собиралась на вас вот так набрасываться, но… может, лучше сменим тему? Давайте, если вы не против, поговорим о чем-нибудь другом.
Некоторое время Ланс не сводил с нее испытующих глаз.
— Рано или поздно, но вам все равно придется столкнуться с этим, и вы сами это понимаете, — вздохнул он. — Что толку убегать от реальности? Этим ничего не изменишь.
— Знаю, — тихо признала она и умоляюще прошептала: — Но только не теперь! Только не теперь! — Однако, заметив его вопросительный взгляд, сделала попытку сменить тему: — А куда вы сегодня ездили с Лорел?
— Посмотреть залив Тысячи Островов, в какое-то местечко под названием Керикери. — Ланс похлопал себя по карманам в поисках сигарет и зажигалки. — Курите?
Ева покачала головой:
— Ну и как, понравилось?
— Прелестное место. И дорога туда восхитительная — всюду сплошь орхидеи. А потом мы пили чай в крохотном, весьма необычном магазине — он же дом, он же чайная. Что-то такое причудливое из камня, выдержанное в стиле доброй старой Англии.
— Да, я его хорошо знаю. Епископ Джордж Сел-вин, самый первый епископ Новой Зеландии, держал на верхнем этаже свою огромную коллекцию книг, настолько этот дом крепкий. Если понадобится, он и осаду выдержит.
Ланс взглянул на Еву. Его прищуренные глаза загадочно поблескивали.
— Простите, я что-то не понял: это я вам рассказываю или вы мне?
Она вспыхнула и прижала ладони к запылавшим щекам:
— Ой, простите, пожалуйста. Я вас слушаю.
— Потом мы побывали в домике Кемпа — самом старом доме в Новой Зеландии, сделанном из ракушек каури. Правильно? — Похоже, ему понравилось подтрунивать над ней.
— Правильно, — с забавной торжественностью ответила Ева.
— Затем отправились на мост и долго стояли там, любуясь, как по заливу туда-сюда снуют лодки. Короче, мы, как говорится, прекрасно провели время.
— Стало быть, вы оба остались довольны, верно?
— Что касается меня — да. К тому же с Лорел всегда весело. Она такая живая и остроумная.
— Да, она такая. Вам она нравится? — как можно небрежнее поинтересовалась Ева, не поднимая глаз и делая вид, что разглядывает что-то в траве.
— Конечно, нравится. Она совершенно очаровательна, и притом у нее легкий характер.
— О, это точно… Я не спорю — Лорел просто прелесть! — быстро подхватила Ева, несколько раз энергично тряхнув головой в знак того, что полностью с ним согласна.
К ним подбежал Буян. Последние полчаса он только и делал, что кругами носился вокруг, — давно уже пес не проводил время так замечательно. Лизнув Еву в щеку, он отскочил в сторону и, игриво склонив набок голову, вопросительно уставился на нее. Она весело рассмеялась и, обхватив его за шею, крепко прижала к себе. Ухо Буяна на ощупь было мягким, словно шелк. Хвост от счастья реял в воздухе, как флаг. Он извивался всем телом, и Ева на мгновение даже перепугалась, что все это кончится тем, что пес попросту свалится на землю.
— Девушка с собакой, — прокомментировал Ланс. Откинувшись назад, он облокотился на локоть и смотрел на нее. Другая рука его спокойно лежала на колене. — Он единственный друг, надо полагать?
— Знаете, мне иногда кажется, что кроме Буяна мне никто не нужен!
— Неужели вы никогда не чувствуете себя одинокой?
— Нет, никогда, — солгала Ева, но тут же поправилась: — Ну разве что самую малость. Честно говоря, я люблю бывать одна.
— Тогда вся наша компания, должно быть, страшно вас раздражает?
Ева рассеянно пожала плечами. Скорее всего, Ланс опять шутил. Обычная болтовня, подумала она. Вероятно, он один из тех, кто всегда жаждет каких-то острых или просто новых ощущений. Вот и стремится выведать ее маленькие секреты. Ну нет, такого удовольствия Ева ему не доставит! Пусть себе думает, что эта дикарка предпочитает одиночество, лишь бы не догадывался, что в его лице она встретила как раз того единственного, с кем могла чувствовать себя счастливой. Вторым таким человеком был ее отец. Тут они были похожи — оба видели и понимали красоту Мангунгу и умели ею наслаждаться. Тут Еве пришлось напомнить себе, что Ланс, в общем-то, ей не отец. Просто умный, привлекательный мужчина. В каком-то смысле он был для нее загадкой, и это казалось ей странно-волнующим, прекрасным, немного тревожным. Почему одного его присутствия достаточно, чтобы у нее сладко кружилась голова, а сердце уходило куда-то в пятки? Она не понимала, что с нею происходит, но вынуждена была признать, что все это не так уж неприятно. Скорее даже наоборот.
