— Не пойми меня превратно. Нью-Йорк — замечательный город, просто я не могла быть там счастлива. Я выполняла исследования для всяких департаментов и работала очень много. Из-за того что я была занята учебой, у меня не оставалось времени на свидания. К тому же я так боялась отношений с мужчинами, что никак не могла начать. В результате я оставалась девственницей. А жить в Нью-Йорке и оставаться девственницей, когда тебе больше двадцати… Короче, в этом есть что-то ненормальное, и я стала чувствовать себя диковинной зверушкой.
Джош слушал, затаив дыхание и не перебивая. Он боялся спугнуть ее и прервать этот поток откровений.
Услышав в своем голосе горечь, Эйлин поспешила сменить тему:
— А еще, живя в большом городе, я тосковала по природе. В Нью-Йорке все времена года похожи одно на другое, я скучала по Манзаните. Я читала местные газеты, благо у меня была такая возможность, ведь я работала в библиотеке. И когда я узнала, что здесь открывается новая публичная библиотека, я послала свое резюме. Мне предложили работу, и вот я здесь. — Эйлин покачала головой. — Мама решила, что я сошла с ума. Кажется, она до сих пор так считает.
— Мои родители тоже думали, что я сошел с ума, когда я перевел фирму в Манзаниту. — Она почувствовала, что Джош понимает ее чувства. — В этом месте есть что-то особенное.
— Да. — Она подняла голову и оглядела комнату. — Я тебе еще не наскучила?
Джош взял ее за подбородок и пристально посмотрел в глаза.
— Эйлин, мне интересно все, что связано с тобой.
Она закрыла глаза и поцеловала его. Она ожидала обычной вспышки страсти, но на этот раз все было как-то по-другому. Да, она ощущала жар, но не только. Эйлин прижалась к Джошу, чувствуя, как ее обволакивает общее тепло их тел. Он нежно погладил ее, и от этой нежности у нее закружилась голова, а еще… Она задумалась, анализируя свои ощущения… Есть, поняла! Она почувствовала себя в безопасности. Вот почему она рассказала ему так много!
Эйлин отстранилась, не зная, что делать со своим открытием.
— Я принес два новых диска, — сказал Джош. В его голосе слышалась странная неуверенность.
— Ладно, ставь свои диски.
Эйлин подумала, что музыка, телевизор будут лишь фоном для их занятий любовью. Она начала расстегивать на себе блузку, но, к ее удивлению, Джош мягко остановил ее руку.
— Не думай, что я тебя не хочу, я хочу тебя всегда, — тихо сказал он, — но я жутко устал. Давай просто посидим рядышком, может, еще о чем-то поговорим.
В мозгу Эйлин отчетливо зазвучало тревожное: мы так не договаривались! Но, как бы громко ни звучал сигнал тревоги, его заглушал голос сердца.
Перерыв — это одно, а целый месяц без секса — совсем другое.
В субботу Эйлин встала рано и с энергией, которой сама от себя не ожидала, принялась готовить. Она порезала зеленый лук и добавила его на сковороду, где уже с шипением жарились в масле овощи.
Эйлин была немного взвинчена, хотя, казалось, для этого не было повода, ведь раньше она обходилась без секса много лет. Впрочем, тогда она не знала, чего лишается, но теперь не проходило и минуты, чтобы она не вспоминала, как в прошлый раз прижималась всем телом к Джошу. Если это не безумие, тогда что?
Может, Джош от нее устал?
Подобные мысли посещали Эйлин с того вечера, когда начался новый период ее безбрачия, теперь уже вынужденного, то есть с того вечера, когда она пришла с работы слишком усталой, чтобы чем-то заниматься, а Джош неожиданно нагрянул в гости. Обнимая ее на диване, Джош тогда сказал, что хочет ее всегда. Но затем он был два уик-энда подряд занят на работе, а в прошлые выходные полетел к родителям. Эйлин, конечно, не стала нарушать график своих занятий, но, даже если бы нарушила, она сомневалась, что им удалось бы встретиться. В результате ее напряжение все нарастало.
Эйлин помешала овощи на сковородке и убавила огонь.
Проблема состояла в том, что если бы Эйлин действительно считала, что Джош от нее устал, она бы замкнулась в себе, ушла бы в свою раковину, вычеркнула бы его из своей жизни и стала уделять еще больше внимания другим своим занятиям. Но Джош не исчез с ее горизонта совсем. Он звонил ей каждый вечер, причем некоторые из его звонков приводили Эйлин в такое разгоряченное состояние, что она готова была сесть за руль и мчаться к нему. Мужчину, который способен вогнать ее в жар всего лишь несколькими удачно выбранными словами, произнесенными шепотом, следовало бы посадить за решетку… особенно если он целых три недели не может реализовать своих обещаний на практике.
Эйлин добавила в блюдо нарезанную брокколи и снова все перемешала. Как ни странно, больше всего ее выводили из равновесия не разговоры — с тем, что связано с сексом, она более или менее освоилась. Но ее беспокоили другие его звонки.
— Привет, красавица, — сказал как-то вечером Джош. — Как твои дела на курсах китайской кухни?
— Неплохо. Если бы не надо было так много орудовать ножом, я бы даже сказала, что хорошо. А как прошел день у тебя?
— Проблемы с реализацией товара, крупный прокол с маркетингом, а в выходные меня ждет развлечение в виде конференции по торговле. — Джош вздохнул. — Я так устал, что едва не засыпаю в офисе.
— Бедняжка, — посочувствовала Эйлин и тоже вздохнула. — Не надо было звонить, раз ты так устал.
— Мне этого хотелось. — Джош понизил голос. — Я хотел убедиться, что у тебя все в порядке. Мне вообще нравится с тобой разговаривать.
Эйлин тоже нравилось с ним говорить, а еще — урывками видеться с ним в обеденный перерыв, когда ему удавалось ненадолго вырваться с работы. Джош заезжал за ней около полудня, похищал из библиотеки и уводил в ближайший парк, где они прятались под ветвями плакучей ивы и целовались до потери пульса.
Джош шептал ей на ухо нежные слова, гладил ее по щеке так, как ей больше всего нравилось, улыбался с нежностью, которая ее всегда обезоруживала… а потом она возвращалась на работу, возбужденная, но без малейших перспектив сбросить это возбуждение.
В последний раз, когда она вернулась после такой отлучки в библиотеку, Джинни посмотрела на нее, оценила ее состояние и понимающе усмехнулась.
— У меня есть сандвич с арахисовым маслом, могу поделиться. Догадываюсь, что тебе в обеденный перерыв было не до еды.
Джош по-прежнему ее хочет. Утешая себя этой мыслью, Эйлин переложила поджаренные овощи в сотейник и добавила туда же кусочки мелко нарезанного филе цыпленка. Конечно, хочет. Но все же на всякий случай не мешало бы позаниматься с ним сексом, и лучше сегодня.
Именно эта мысль, все больше завладевавшая сознанием, и приводила ее в состояние нервного возбуждения. За прошедшие три недели Эйлин проштудировала все книги по технике обольщения и сексуальным эскападам, какие только смогла найти, — от «Искусства сексуального экстаза» до «Камасутры». Она вообще отличалась целеустремленностью.
