– Переживу как-нибудь. – Его губы скривились в саркастической усмешке. – Пока что, во всяком случае. Скажи, что ты о нем думаешь? Его мать гордится тем, что он стал адвокатом…
– А вы нет? – Эти слова вырвались у нее непроизвольно, и Сидни покраснела.
– Конечно, я горжусь им, – проворчал Норман. – Но Айви знает, что когда-нибудь ответственность за «Паркер-Рич» ляжет на его плечи. – Старик закашлялся. – Джоханна тоже прекрасно понимает это.
Было ясно, что Норман считает адвокатскую практику Айви чем-то временным. Сидни подумала, что в этом смысле он не менее ограничен, чем ее отец: оба полагали, что знают, как именно должны жить их потомки.
– Мне нужно идти, – сказала Сидни, надеясь уклониться от ответа, но пальцы Нормана стиснули ее руку.
– Он говорил с тобой о своем отце? – спросил старик. – Я знаю, что для него очень важно услышать твое мнение.
– Мнение… о ком? – Сидни не сразу вспомнился недавний разговор с Айви.
– Не может быть, чтобы твой отец ничего не говорил тебе! – Норман явно начинал сердиться. – Он ведь так презирал нас за это.
– Мистер Паркер…
– Норман.
– Хорошо, Норман. – Сидни помолчала. – Боюсь, что я не понимаю, о чем вы говорите.
– Ладно. – Очередной приступ кашля потряс его изможденное тело, и он потянулся к лежащей рядом с ним на столике коробке бумажных салфеток. – Извини меня. Мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз.
Сидни тут же поднялась, надеясь, что до следующего ее визита Норман уже забудет об этом разговоре. Джоханна говорила, что он стал забывчив под действием успокоительных лекарств.
Приятно было вновь оказаться на свежем воздухе, но Сидни не спешила вернуться в отель, пытаясь понять, какое отношение происхождение Айви может иметь к ней. Она вовсе не намеревалась играть хоть какую-то роль в его жизни. Несмотря на то, что ее влекло к нему, Сидни испытывала огромное облегчение от того, что не наделала дома у Айви никаких глупостей… Почти никаких. Подчинись она тогда своему примитивному инстинкту, каково ей было бы посмотреть в глаза Джоханны?
Однако его поцелуй вызвал в ней такую бурю эмоций, что, не отпусти он ее тогда, все могло окончиться гораздо хуже. Сидни с трудом помнила, каким образом добралась до своей машины и как доехала до отеля…
На ужин Сидни шла с некоторым страхом: она не представляла, как вести себя в том случае, если Айви тоже появится там. Но, к ее облегчению, в гостиной оказалась одна Джоханна. Она просматривала пачку счетов и при виде вошедшей Сидни отложила их в сторону.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливым тоном спросила сестра, вызвав у Сидни очередной приступ раздражения.
– Гораздо лучше, – вежливо ответила она. – Спасибо.
– Вот и отлично. – Джоханна помолчала. – Долго ты была у отца?
– Не очень, – лаконично ответила Сидни, но, заметив разочарованное выражение на лице сестры, сочла необходимым добавить: – Его, кажется, порадовало, что я побывала на кладбище.
– А как же иначе! – воскликнула Джоханна. – Хорошо, что вы побеседовали на эту тему. А о твоей матери он говорил что-нибудь?
Джоханна явно стремилась узнать как можно больше, и Сидни тяжело вздохнула.
– Он хотел, чтобы я простила его, – тихо сказала она. – Похоже, он давно уже думал об этом. Но, кажется, мы с ним наконец поняли друг друга.
– Я рада, – успокоенно сказала Джоханна. – Ну, а об Айви вы тоже говорили?
– Немного.
Сидни твердо решила этой темы не касаться. Однако ей тут же стало ясно, что Джоханна просто так не отстанет.
– Полагаю, отец выражал недовольство по поводу его адвокатской деятельности? Ты знаешь, он вбил себе в голову, что когда… когда настанет необходимость, Айви все-таки займется отелем. Боюсь, что это один из его заскоков.
– А что у нас сегодня на ужин? – спросила вместо ответа Сидни, но сбить Джоханну с толку было не просто.
– Ты, случайно, не посоветовала ему оставить Айви в покое? – не отставала она. – Видишь ли, сегодня вечером отец показался мне несколько обеспокоенным. А до твоего визита он был в полном порядке.
– Не думаешь ли ты, что я…
– Ничего я не думаю! Но поскольку вы обсуждали Айви…
– Мы его вовсе не обсуждали, – возмущенно перебила ее Сидни. – Просто Норман спросил, не рассказывал ли мне Айви о своем отце. Не знаю почему. По-моему, меня это совершенно не касается.
– Конечно, не касается! – нахмурилась Джоханна.
Она явно была раздражена, и Сидни поняла: сестре совсем не по душе, что ее отец обсуждает семейные дела с практически посторонним человеком.
– Ну так вот. Айви мне ничего не рассказывал, – продолжила Сидни в надежде успокоить ее. – Он вообще ни разу не упоминал при мне своего отца. Вероятно, для него это столь же болезненная тема, как и для тебя.
– А почему ты решила, что упоминание об отце Айви может быть для меня болезненным? Что еще сказал тебе отец?
– Ничего. Честное слово, ничего!
– Ну, а твой отец когда-нибудь говорил с тобой обо мне? – Джоханна бросила на нее пристальный взгляд.
– Нет, – удивленно ответила Сидни, – после… развода он никогда не упоминал ни о тебе, ни об Айви.
– Ты в этом уверена?
– Разумеется, уверена! – Сидни чувствовала, что начинает выходить из себя.
– Неужели ты действительно ничего не знаешь? – удивленно воскликнула Джоханна. – Никак не могу в это поверить. – Она раздраженно отмахнулась от появившегося в дверях официанта. – Значит, твой отец ничего не говорил и о моей матери?
– О твоей матери? – Сидни покачала головой. – Нет. Почему он вдруг стал бы о ней говорить?
– Да потому, что именно из-за нее мой отец вынужден был покинуть Штаты и обосноваться в Монтего-Бей! – Джоханна помолчала. – Моя мать была мулаткой, темнокожей. Терпимостью в расовом вопросе и теперь отличаются далеко не все, а уж десятилетия назад…
Сидни остолбенела. Она ожидала услышать от Джоханны что угодно, но только не это, и собственная реакция ей отнюдь не понравилась.
– Я тебя шокировала, не так ли? – Голос Джоханны звучал ровно, но Сидни понимала, что может означать для сводной сестры ее молчание. – Зато теперь ты знаешь причину неприязни твоего отца ко мне и Айви.
– Не может быть! Ведь ты выглядишь такой… такой… – непроизвольно вырвалось у пораженной Сидни.
– Белой? – Встав с кресла, Джоханна подошла к открытому окну и, подняв голову, вгляделась в черное бархатное небо. – Ты права, я выгляжу достаточно белой, чтобы сойти за таковую здесь, в Монтего-Бей… Но не знаю, следует ли мне воспринимать это как комплимент.
– Причем тут комплименты! – с жаром воскликнула Сидни. – Боже мой, Джоханна, разве можно было ожидать от меня другой реакции? – Она ошалело помотала головой. – Извини за неудачное выражение, но я просто хотела сказать, что мне такое и в голову не могло прийти.
