Она вложила в поцелуй все невысказанные чувства. Свое сочувствие, переживания за Пирса, отголоски собственного печального детства. Его нежность растопила ее сердце. Она поверила, будто во всей Вселенной нет ничего важнее их поцелуя.
Когда ее губы припухли от поцелуя, а шея заболела от долгого нахождения в одном положении, Пирс отпустил Никки, откинулся на спинку дивана и поморщился.
– Мне трудно говорить о том, чего я хочу. Рискуя показаться грубияном, я скажу, что хочу тебя, Никки. Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу. Я теряю голову. Я мечтаю забыться рядом с тобой.
Никки вонзила зубы в нижнюю губу, запрещая себе плакать. Если так, она подарит ему физическую близость. Она доставит ему удовольствие, чтобы он забылся.
– По-моему, твое желание скоро исполнится. Но у меня довольно маленькая кровать.
Он приподнял рукой волосы Никки и поцеловал ее в шею чуть ниже уха.
– Мне все равно. Главное, что мы будем вместе.
Пирс прошел за Никки по коридору, чувствуя одновременно стыд и желание. Он не хотел, чтобы она думала, будто он ее использует. Во время просмотра двухчасового фильма он наслаждался близостью Никки. Он вдыхал цветочный аромат ее тела, ощущал ее дыхание и слушал ее смех в ответ на его подшучивание над дурацкими диалогами.
Присутствие Никки помогло ему успокоиться. В его жизни по-прежнему полно проблем, но рядом с Никки он мог на некоторое время забыться и просто побыть самим собой.
Ее спальня его удивила. Она совершенно не подходила для строгой адвокатессы. Сказать, что обстановка спальни была эклектичной, – значит, не сказать ничего. Такое ощущение, что Никки скупила реквизит сумасшедшего фокусника. Повсюду были украшения из бисера и яркие расцветки, начиная с тахты бирюзово-оранжевого цвета и заканчивая абажурами с бахромой из разноцветных бусин.
Стеганое одеяло из красного шелка было по краям расшито цветастыми колибри. Стены цвета светло-зеленого сельдерея непонятным образом помогали создать в комнате подобие гармонии.
Никки прислонилась к стене, слегка улыбаясь:
– Не ожидал такое увидеть, да?
Пирс пожал плечами, оглядываясь по сторонам. В центре комнаты висела маленькая антикварная люстра. На полулежал невероятно старый восточный ковер, выцветший от времени, с заметными потертостями.
Засунув руки в карманы, Пирс усмехнулся:
– Мне нравится. Но да, тебе удалось меня удивить. В такой обстановке неплохо бы покурить что-то запрещенное и надеть на себя гирлянду из цветов.
– Прикуси язык, Пирс Эйвери. Я чту закон.
Он наблюдал, как она аккуратно складывает покрывало на кровати. Когда Никки остановилась, чтобы посмотреть на него через плечо, то заметила, как он изучает ее округлые ягодицы.
– Если будешь и дальше так наклоняться, то я за себя не отвечаю.
Дразнящими движениями Никки сняла с себя брюки и осталась в блузке и крошечных трусиках. Она протянула Пирсу руку.
– Давай я расскажу тебе о своей комнате, – прошептала она. Хриплые нотки в ее голосе намекнули ему, что она переполнена желанием. Прошлая ночь была умопомрачительной. Предстоящая обещает быть безумной.
С пересохшим горлом он наблюдал, как Никки усаживается на край кровати и ждет, когда он к ней присоединится. Пирс остался на месте, потому что едва сдерживался. Он сжал кулаки и постарался выровнять дыхание.
– Зачем столько цвета? – спросил он, чтобы отвлечься.
Слегка помрачнев, она все-таки ответила:
– В приюте все было унылым. Бежевые стены. Некрашеные деревянные полы. Тонкие коричневые покрывала. Даже занавески на окнах были цвета томатного супа. Однажды на Рождество люди из местной церкви каждому ребенку подарили по коробке со ста двадцатью восемью цветными карандашами. Я была в восторге. Позже, повзрослев, я научилась одеваться строго и по случаю, но решила, что моя спальня будет яркой.
Ну вот. У Пирса снова сдавило горло от беспомощного сочувствия маленькой девочке-сироте. Но Никки не искала его сочувствия. Она просто ответила на его вопрос.
Нежность усилила вожделение.
– Спасибо за приглашение, – сказал он. – Я надеюсь, что смогу подстроиться к твоей цветовой гамме. Она полна жизни, энергии и страсти. Мне нравится.
Он заметил по ее глазам, что она рада его ответу. Пирс задался вопросом: неужели какой-то мужчина пытался подавить ее нетрадиционную тягу к ярким цветам?
Он быстро разделся. Щеки Никки зарделись, но она не отвернулась. Стоя перед ней обнаженным, он произнес:
– У меня только один презерватив.
– Я думаю, пока обойдемся одним, мистер Желание. Если я сегодня собираюсь на бал, то мне нужно время, чтобы подготовиться.
– Справедливое замечание.
Он встал перед ней, приглаживая ее волосы. Подняв край ее блузки, он снял ее через голову. Пирс знал, что Никки без бюстгальтера. Увидев ее грудь, он оторопел. Вчера ему казалось, что он изучил каждый дюйм ее тела. Но сегодня Никки была еще прекраснее.
Он вздрогнул, когда она обхватила теплыми руками его член.
– Осторожно, Никки. Я на грани.
– От фильма со Сталлоне? – Она продолжала его ласкать, и у него закружилась голова.
– Нет, черт побери. Оттого, что два часа тебя обнимал. У нас получилась очень долгая прелюдия. Тебе повезло, что я не взял тебя прямо на журнальном столике.
Она засмеялась от удовольствия, и Пирс улыбнулся, хотя едва сдерживался от опаляющего желания.
– Ты красавец, Пирс Эйвери. – Она улеглась на спину на кровать.
Пирс надел презерватив трясущимися руками:
– Ты мне доверяешь?
– Доверяю.
– Тогда возьми меня за руку.
Никки опешила, но сделала, как он просил. Он помог ей подняться и стал неторопливо ласкать ее грудь. Никки ахнула, ее соски напряглись.
– Если ты хочешь заниматься любовью стоя, должна предупредить, что я довольно тяжелая.
– В следующий раз, – пообещал Пирс. – Меня вдохновил интерьер твоей спальни.
Никки посмотрела на него с любопытством и слегка нахмурилась:
– Ты предлагаешь сделать это на люстре?
– Нет. – Он усмехнулся, взял ее за руку и повел к тахте. – Я предлагаю опробовать этот интригующий предмет мебели.
Обескураженная, Никки хмыкнула.
– Ты же сказала, что доверяешь мне. – Доверяю. – Она округлила глаза, словно он предлагал ей нечто непристойное.
– Тогда встань на колени на эту мягкую тахту, Никки.
Она изящно опустилась на колени и уперлась руками в подушку.
– Опустись ниже, – сказал Пирс, – и обхвати тахту руками.
У Никки перехватило дыхание. Он затрепетал, почувствовав ее волнение. Тяжело дыша, он тоже встал на колени позади нее.
Взяв Никки за руки, он отвел их ей за голову. Теперь она была полностью в его власти, беззащитная и прекрасная.
