— Потрясающе, старик! Спасибо!
Бун сжал плечо мальчика.
— Похоже, у тебя, мой друг, есть все основания, чтобы устроить праздник. Когда я получил этот значок, мама повела меня с сестрой в детский парк, и мы весь день катались на детской железной дороге. Почему бы нам не сделать это традицией и не пойти туда в субботу?
Мальчик вопросительно посмотрел на мать.
— А когда мой сын заслужит свой первый скаутский значок, я тоже поведу его в парк, правда, мам?
Похоже, Бун с каждым днем все основательней внедряется в нашу жизнь, с беспокойством подумала Никси. Но сейчас она не могла отказать сыну.
— Конечно, дорогой.
Бун вышел из машины на заправочной станции и передал Чаду, сидящему на заднем сиденье, свой бумажник.
— Будь добр, приятель, достань оттуда двадцать долларов.
С переднего сиденья Никси наблюдала, как Чад роется в банкнотах. Он явно гордился, что ему поручили такое дело. Она поняла, что таким образом Бун демонстрирует мальчику свое доверие и дает возможность оправдать его. В такие моменты, как этот, ее всегда переполняло чувство гордости за своих детей.
Чад передал Буну двадцать долларов, но не закрыл бумажник, рассматривая его содержимое. Поймав взгляд матери, он сказал:
— Я только посмотрю фотографии.
Когда Бун вернулся, Чад спросил его:
— А кто эта красивая дама со светлыми волосами?
Никси замерла. В старших классах Бун всегда был неравнодушен к блондинкам. Ей не хотелось слышать о его победах, ни прошлых, ни настоящих.
— Чад, тебе не кажется, что пора вернуть бумажник? — вмешалась она.
— Ничего страшного. — Бун сел за руль и включил зажигание. — Это моя сестра, Элен, — ответил он мальчику. — Я тоже считаю ее красивой.
— А-а… Я-то думал, что эта пожилая леди твоя мама.
— Чад! — смущенно воскликнула Никси.
Бун похлопал ее по руке.
— Не переживай так. Вполне естественно, что каждый, кому за пятьдесят, ребенку в возрасте Чада кажется старым.
Мальчик тем временем вытащил вторую фотографию.
— Эй, а откуда у тебя фотография моей мамы?
Стефани, до сих пор не проявлявшая интереса к происходящему, подвинулась ближе к брату.
— Дай-ка мне посмотреть. — Внимательно изучив любительский снимок, она посмотрела на мать. — Я и не знала, что ты когда-то была такой хорошенькой.
Никси взяла фотографию у дочери. Каштаново-рыжеватые локоны до плеч, искусно уложенные, обрамляли миленькое личико. Умело наложенный макияж подчеркивал широко расставленные карие глаза, высокие скулы и пухлые губы. Женщина, изображенная на снимке, была действительно очень похожа не Никси, только у нее было немного высокомерное выражение лица.
Бун смущенно откашлялся.
— Мне казалось, что я давно вынул ее из бумажника. Это Шерил, моя бывшая жена.
В детском парке было очень весело, но Никси, которой так и не удалось отвлечься от образа этой женщины, бродила, словно зомби, ничего не воспринимая.
Во время балаганного представления ей пришла в голову мысль: а заметил ли Бун их сходство, когда впервые встретил Шерил? Крутясь на колесе обозрения, она призналась себе, что сама вышла замуж за человека, который внешне напоминал Буна. Раскачиваясь на качелях, она пыталась доказать себе, что все это не имеет никакого значения. А когда они позировали перед фотографом, вспомнила, что в Поле ее привлекла его привычка подтрунивать. Когда они покупали сладости, Никси подумала, что, судя по фотографии, Шерил была не слишком веселой женщиной. Не удивительно, что этот брак так быстро распался. Разве можно оставаться серьезной, имея дело с таким шутником, как Бун?
Они прошли мимо ограды, отделявшей от парка какой-то зеленый массив. Вначале Никси показалось, что там находится еще один аттракцион. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это кладбище. Даты, выгравированные на памятниках, относились к двадцатому веку. Вероятно, детский парк возник здесь позже.
Бун облокотился на ограду и стал рассказывать детям, что здесь похоронены его дальние родственники по линии матери.
— Мы также состоим в родстве с Энцерсами из городка Бун, который находится в Северной Каролине, — добавил он.
— Вот почему тебя так зовут, верно? — спросил Чад.
— Правильно. Я родился через шесть месяцев после того, как мои родители поженились, и моя мать тосковала по родным местам…
— Но ведь требуется девять… — воскликнула Стефани и, смутившись, умолкла.
Бун шутливо дернул ее за волосы.
— Ты права, — сказал он без тени смущения. — Но мои родители были очень молоды. Именно поэтому их брак вскоре распался.
Как легко он делится такими фактами из своей жизни, которые многие предпочли бы скрыть, удивилась Никси. И при этом умудряется, избежав назидательности, преподать ее детям ценный урок.
— Видимо, тоскуя по дому, она и назвала меня Буном.
— Наверное, ты рад, что она не была родом из Шарлотты? — поддела его Никси.
Бун развернулся и, изображая монстра, пошел на нее. Она, сделав испуганное лицо, побежала вверх по холму к платформе детской железной дороги. Дети, визжа, бросились за ней. Не останавливаясь, они добежали до платформы. Никси скользнула на сиденье, сзади уселись Чад и Стефани. Бун, с размаху опустившись рядом, сгреб ее в охапку, как медведь. Смеясь, она прильнула к нему. Как приятно было расслабиться на этой широкой, как стена, теплой груди. Положив голову ему на плечо, она хихикнула и шепнула:
— Или из Китти Хока.
Бун скрючил пальцы и, изображая когтистую лапу, шутливо-угрожающе навис над ней. Искорки смеха в его глазах говорили, что эта игра доставляет ему удовольствие.
— Или из Веры? — не унималась Никси.
Он зарычал и, словно вампир, склонился над ней, делая вид, что кусает ее предплечье. У Никси даже мурашки пробежали по коже.
— Из Софьи? — тихо шепнула она.
— Берегись! — Бун сделал вид, что сейчас вонзится зубами в ее шею.
— Сапфир! — взвизгнула она, уклоняясь.
Но как только его губы коснулись ее шеи, растаяла, словно мороженое в жаркий день, и замерла, наслаждаясь его нежным прикосновением.
Чад тоже решил включиться в эту игру.
— А как насчет острова Лысая Башка?
— Или города Индюшка? — присоединилась Стефани.
Оставив свою «жертву» в покое, Бун зарычал и ринулся на детей, держащихся за животы от хохота. Никси выпрямилась и привела себя в порядок. Ей доставляло удовольствие смотреть на эту веселую возню.
В этот момент поезд тронулся, и им пришлось прекратить захватывающую игру. Бун положил руку на плечо Никси, потом повернулся и легко коснулся губами ее лба. Давно уже она не смеялась так беззаботно, не чувствовала себя так раскованно и спокойно. Последние восемь лет ей приходилось много работать, и на себя не хватало уже ни времени, ни сил.
