Раздались гудки автомобилей, требовавших освободить пространство. Полицейский предупреждающе свистнул. Но Эштон не оглядывался. Он произнес всего пять слов, и в них выражались все чувства, которые он к ней испытывал.
– Чем я могу тебе помочь?
– Ничем. – Харпер тряхнула головой.
Эштон не отступал.
– И куда конкретно ты отправляешься?
– В Преторию.
– Где остановишься?
– Я еще не решила.
На нее это было совсем не похоже. Она всегда все планировала.
– У меня есть друг в столичном отеле Претории. Спросишь Гайлса Дьюмана. Он работает шеф-поваром в их ресторане.
– Спасибо. – На секунду губы ее смягчила улыбка. – Мне надо идти. Иначе я опоздаю на самолет.
Отпустить ее стоило Эштону неимоверных усилий. Никогда ему не было так тяжело. Когда она исчезла за стеклянными дверьми терминала, Эштон вернулся в машину и уставился в окно.
Харпер должна пойти своей дорогой. А он – своей. Если бы только он мог не думать о ней. Ведь у него свои проблемы. Ребята из нового проекта рассчитывают на него. И он должен был произвести на них впечатление.
Харпер неотрывно смотрела в иллюминатор сухими и воспаленными глазами. Она купила билет бизнес-класса, сэкономив восемь тысяч долларов, но за десять часов перелета до Лондона в кресле уснуть так и не смогла. Не удалось ей вздремнуть и в зале ожидания лондонского аэропорта, где она просидела пять часов. Ей удалось поспать, лишь когда она села на рейс Лондон – Йоханнесбург. Как только самолет стал набирать высоту, она уснула, прислонив к стене подушку, и спала до тех пор, пока ей не стало закладывать уши. Взглянув на информационное табло, Харпер увидела, что менее чем через час они совершат посадку в Южной Африке. Сердце ее забилось. Скоро она окажется на незнакомой земле и увидит человека, о существовании которого два дня назад еще не знала. Она проехала полмира, чтобы выяснить, его ли она дочь.
Лучше поближе познакомиться с Грегом Ли Дэем перед тем, как объявить ему о цели своего приезда.
Из его биографии Харпер знала, что он никогда не был женат. Всю свою жизнь он посвятил Африке, которую очень любил, имел несколько престижных наград, его работы публиковались в известных журналах. Харпер пыталась найти между ними что-то общее. Оба они были целеустремленными и решительными, но что касается карьеры, у Грега Ли Дэя было больше общего с Эштоном, чем с ней. Оба были креативными гениями. Фотографии Ли Дэя были такими же потрясающими, как и блюда Эштона.
А что же сделала она? Харпер упорно работала всю жизнь, но ей нечем гордиться. Она ничего не могла предъявить в качестве результата своего труда. Страсть ее включала планирование, организацию и реализацию задуманного. Она умела приказывать, быть безжалостной.
Сейчас она ничего не планировала. Она дрейфовала в море неизвестности. Разозлившись на себя, Харпер достала смартфон и подсоединилась к сети вай-фай, предоставленной в самолете. Ей потребовалось время, чтобы встряхнуться и вновь включить свои организаторские способности. Ведь она до сих пор не спланировала поездку. Просто купила билеты до Йоханнесбурга, и все.
Вскоре она узнала, что прямо от аэропорта ходят скоростные электрички и она сможет доехать до Претории меньше чем за полчаса. Когда самолет совершил посадку и пассажиры устремились к выходу, Харпер почувствовала, что вновь владеет ситуацией.
Найти электричку оказалось легко. Харпер обменяла доллары на местную валюту и ступила на платформу точно к тому времени, когда подошел поезд. Для приключения все это выглядело ужасно банально. Зайдя в электричку, Харпер расположилась на сиденье и стала смотреть в окно. Вагон мерно покачивался, и ей снова очень захотелось спать. Похоже, она действительно задремала и пришла в себя, когда поезд остановился на станции Мальборо. Зевнув, Харпер встала и стала ждать, когда толпа пассажиров, заполнившая проход, немного рассеется, чтобы взять свой багаж. И вдруг кто-то отбросил ее в сторону, сильно ударив в висок, и выхватил у нее сумку, в которой были паспорт и деньги.
Прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, грабитель выскочил из вагона, смешавшись с пассажирами. С трудом поднявшись, Харпер потянулась за своим багажом, но двери закрылись, и поезд тронулся. Голова ее сильно болела, и это мешало ей осознать случившееся. Упав на ближайшее сиденье, она закрыла глаза. Что же ей теперь делать?
Эштон вышел из такси на углу Девятой авеню и Двадцать восьмой улицы в Челси и заметил своего старого друга и учителя Крейга. Так как в «Лайфстайл» его не ждали раньше двух часов, Эштон решил пообщаться с ним.
– Эштон, рад тебя видеть! – Шестидесятипятилетний ресторатор крепко обнял его. – Прекрасно выглядишь. Телевидение идет тебе на пользу.
– Там всякое бывает.
Когда Эштон впервые приехал в Нью-Йорк, он провел два года на кухне у Крейга, вникая в тонкости его работы и постигая секреты того, как стать успешным ресторатором.
– А теперь – с этим шоу здесь, в Нью-Йорке, – тебя ждет великое будущее.
Эштон не удивился, что Крейг уже знал об этом; все, что касалось еды, не оставалось для Крейга незамеченным.
– Посмотрим. Еще ничего не ясно.
– А твой ресторан в Лас-Вегасе? Его открытие намечено на следующей неделе. Там все в порядке?
– Скажу через пару недель.
Крейг рассмеялся:
– Рад, что мы встретились. Раз в неделю я работаю в церкви неподалеку волонтером. Еотовлю горячую еду для людей. Составишь мне компанию?
– Конечно.
Как только Эштон вошел в наполненную народом церковь, тело его напряглось от нахлынувших воспоминаний. В детстве он был вынужден, оставив свои игры, помогать матери готовить еду для бедных, в то время как отец читал проповеди туземцам. Это были безрадостные и утомительные дни. Но, надев фартук и засучив рукава, Эштон вспомнил и день, когда все для него изменилось. Когда тяжелое и утомительное занятие превратилось в творчество.
Эштон включился в ритм работы, будто не было прошедших двадцати лет. Оглядываясь на те дни, он вспоминал, что постоянно испытывал подавленность и досаду, чувство сострадания было чуждо его юному сердцу. Сейчас же, видя благодарность в глазах тех, кто проходил мимо него, Эштон вспомнил, скольким людям помогли его родители.
Может, он был слишком жесток по отношению к ним? Но он до сих пор не мог смириться с тем, что его отец стремился навязать другим свои ценности. Эштон постоянно конфликтовал с ним. Если бы отец прислушался к нему хотя бы раз, возможно, Эштон не ушел бы из дома.
Через несколько часов, выслушав благодарность руководителей команды волонтеров, Эштон вышел вслед за Крейгом на улицу. Он и не предполагал, что так проведет утро, но это заставило его кое о чем задуматься.
