Но она ошиблась.
— Приходи, — велел Миллер с тихой угрозой в голосе.
Дейзи чуть не задохнулась от ярости.
— Ладно, — хрипло выдавила она.
В трубке раздался смешок.
— Молодец. Хорошая девочка. Настоящая папина дочка! — И, прежде чем Дейзи успела что-либо ответить, зазвучали короткие гудки. Чувствуя, как дрожат руки, она повесила трубку и уставилась на нее, как на ядовитую змею.
— И в чем же тут дело? — негромко донеслось с порога.
Схватившись за сердце, Дейзи метнула взгляд в том направлении. В дверях стоял Джек Доусон.
Сколько он успел услышать? — пронеслось в голове Дейзи. Кажется, я не сказала ничего такого, за что Можно было бы уцепится.
Она постаралась сконцентрироваться и обуздать испуг.
— Что… — Она прокашлялась. Затем выпрямилась, борясь с желанием встать и броситься Джеку на шею. Однако она понимала, что это неосуществимо: сейчас между ними многое изменилось. — Что тебе вновь здесь понадобилось?
Джек медленно прикрыл за собой дверь и направился к рабочему столу Дейзи. Выражение его лица было очень серьезным.
Глядя сейчас на Джека, Дейзи, пожалуй, впервые по-настоящему оценила его.
— Я сел в автомобиль и собрался уехать, но мне не давало покоя унылое выражение, которое я заметил в твоих глазах. — Джек уперся ладонями в столешницу и наклонился к Дейзи. — То самое, что вижу сейчас.
Дейзи была не настолько хорошей актрисой, чтобы не выказать смущения. Тем более, что в последнее время она испытывала сильнейшую эмоциональную нагрузку. К тому же перед Джеком она просто не могла притворяться, потому что он, казалось, видел ее насквозь.
— Поэтому спрошу еще раз: что происходит? Мне можешь рассказывать смело. Потому что я не из тех, кто удирает.
— Я тоже не удирала, — устало возразила Дейзи. — Просто предпочла уехать. Так было лучше. Впрочем, и сейчас ничего не изменилось. — Она прямо взглянула на него. — Пожалуйста, уйди. Доверься моему мнению.
— Забавно, но я надеялся, что ты окажешь мне эту честь.
Джек отодвинулся от стола, но к двери не пошел. Вместо этого он опустился в одно из кожаных кресел.
Глядя на него, Дейзи не знала, чего опасаться больше — того, что он отказывается уходить… или что действительно уйдет, когда она больше всего будет в нем нуждаться.
Джек в свою очередь смотрел на Дейзи, спрашивая себя, что он о себе возомнил. Ведь она ясно дала понять, что, каковыми бы ни были ее проблемы, не нуждается в его помощи.
Однако сквозящий в глазах Дейзи страх удерживал Джека на месте.
— Чего ты так боишься? — спросил он. — И не говори, что я ошибаюсь. Я не слышал всего телефонного разговора, но видел выражение твоего лица. Кто тебе угрожает?
Это было всего лишь предположение, но промелькнувшее на лице Дейзи паническое выражение подсказало ему, что своим вопросом он угодил в самую точку.
— Вообще-то это совершенно тебя не…
— Знаю. И что это не мое дело и что ты стараешься выдворить меня отсюда с целью защитить от чего-то. Хотя, если источник твоего страха не я, то не понимаю, почему ты волнуешься. Ведь ты прекрасно знаешь, что я способен постоять за себя. — Он посмотрел в глаза Дейзи. — Уж в этом можешь не сомневаться.
Она открыла рот, собравшись выдвинуть очередное возражение, но передумала и взамен сказала:
— Я не намерена с тобой спорить.
— А я вовсе не ради этого сюда вернулся.
Дейзи пристально взглянула на него.
— А ради чего?
— Хочу тебе помочь. — Джек произнес это и поднял руку, предупреждая реакцию Дейзи. — Мне вовсе не хочется вмешиваться не в свое дело, но подставить плечо я могу.
Дейзи невесело усмехнулась. Заметив это, Джек на миг плотно сжал губы.
— Ну, хорошо, может, мне действительно хочется оказаться вовлеченным в твои дела. Но лишь потому, что я беспокоюсь о тебе.
Перед ним сидела внешне непроницаемая женщина, однако он знал, что у нее есть сердце, чувства, страстность. Причем последняя, распространяется не только на сексуальную сферу. Именно осознание всего этого и вынуждало Джека столь настойчиво предлагать Дейзи свою помощь. Ему больно было видеть переживания такой замечательной женщины.
Он терялся в догадках, что может столь сильно беспокоить ее. На ум приходило лишь одно — ее отец. Рассказывая о нем и традициях своей семьи, Дейзи сияла от гордости.
— Я ценю твое предложение, — тихо произнесла она. — Но не хочу, чтобы ты волновался из-за меня.
Услышав это, Джек решил сменить тактику.
— Дейзи, скажи мне только одно, но честно. Если бы не эти твои… даже не знаю, как назвать… словом, если бы не все те вещи, которые сейчас терзают тебя, ты указала бы мне на дверь? — Он наклонился вперед, упершись кулаками в колени. — Если тебе будет легче, сначала скажу я. Честно говоря, мне еще никогда не приходилось так настойчиво добиваться внимания женщины. Но мне не хочется, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я преследую тебя из-за того… ну… из-за того что мы… что было между нами там, на острове… — Джек умолк и едва слышно выругался себе под нос.
— Что на острове мы провели умопомрачительную ночь? — подсказала Дейзи.
И Джек впервые увидел на ее лице подобие той улыбки, которой она покорила его.
Он почувствовал, что его щеки розовеют от легкого смущения, однако собственная улыбка далась ему без труда. В следующую минуту Джек испытал облегчение, на которое уже было перестал рассчитывать.
— Раз уж мы ведем разговор начистоту, не стану лгать, уверяя, будто та ночь никак не повлияла на мое отношение к тебе. — Его улыбка увяла, лицо Дейзи тоже посерьезнело. — Просто я пытаюсь сказать, что не в моих правилах проявлять подобную настырность. На самом деле я никогда так себя не веду. Собственно, у меня даже времени не было волочиться за дамами. — Он вновь усмехнулся. — Даже если секс был очень хорош.
Дейзи многозначительно вскинула бровь.
Увидев это, Джек наконец действительно начал успокаиваться. Чего-то такого он и ждал, направляясь сюда: признания того, что они с Дейзи владеют некой тайной, принадлежащей лишь им двоим. И только что ему было дано такое подтверждение, причем очень легко и естественно.
— Я пришел сюда, — продолжил он, — потому что все время думаю о тебе. Если хочешь знать, я очень соскучился. Да, понимаю, мы провели вместе очень мало времени, но… разве это так уж важно? Ведь там, на острове, это не имело для нас большого значения. — Джек улыбнулся. — И когда я переехал в Аделаиду, для меня ничего не изменилось. Я по-прежнему очень многое хочу разделить с тобой. Еще больше мне нужно тебе сказать. И узнать твое мнение о множестве вещей. По сути, мы ведь только начали долгий процесс взаимного узнавания. И я не могу… не могу… — Его голос пресекся. Подняв голову, он устремил на Дейзи искренний взгляд, словно показывая, что не ведет никакой двойной игры. — Так что мой вопрос таков: когда ты уехала, ты легко забыла все, что между нами было? И меня?
