Интересно, как у нее лихо получается с психологическими переходами. Сразу две совершенно противоположные личности уживаются в одном человеке. Может быть, у нее раздвоение сознания. Просто нажимает внутреннюю кнопку, переключая организм на другой режим работы. И вот уже вместо мягкой, чувственной, полной огня и любви женщины, перед тобой предстает холодный, свирепый и жестокий монстр, готовый растерзать тебя на части.
Первые десять минут Дженифер бежала не спеша, но потом постепенно перешла на довольно быстрый темп. Стивен бежал следом, размеренно и целеустремленно. Интересно, размышлял он после первой мили, как долго она сможет выдержать такой темп? И как будет вести себя, когда начнет выдыхаться? Грациозно и весело сдастся и прекратит борьбу? Или будет бороться до последнего, совершая невозможное?
После двадцати минут бега темп оставался по-прежнему высоким. Причем оба мужчины уже изрядно устали и начали активно потеть, особенно Джино, поскольку во время бега он пытался вести беседу, прохаживаясь по поводу Стивена, пересказывая очередные скабрезности и небылицы о его любовных похождениях.
— Они просто не давали ему прохода, буквально охотились за ним, придумывая разные хитроумные способы для того, чтобы встретиться. Однажды одна из них сумела просочиться в хорошо охраняемую гостиницу, прямо к нему в номер, когда он принимал душ. Представляете себе сцену. Стивен стоит под душем, вдруг дверь раскрывается. На пороге ослепительная красавица с кожей цвета молочного шоколада, с бездонными черными глазами, прикрытая только длинными волнистыми волосами, свободно разбросанными по пышному телу. Она молча забирается в ванну и становится рядом, прижимаясь к нему своими крепкими бедрами и необъятной грудью.
Боже, как она его напугала. Наверное, он подумал, что это какая-нибудь утопленница или русалка, живущая в отеле, и он по незнанию занял ее жилье. Как он кричал! Поднял на ноги весь гостиничный персонал. Я уже не говорю о том, что бедная девушка от такого шумового воздействия и от страха чуть не упала в обморок. Поскольку она была рядом, для нее это был как взрыв акустической гранаты. Новое американское оружие.
Стивен не встревал в веселую пикировку, хотя и обратил внимание, что Дженифер внимательно прислушивается к трепу. Наверное, в душе у нее кошки скребут. Даже кожа покраснела. Наливается ревностью и злостью, причем из-за меня, самодовольно подумал он. Значит, не совсем я ей безразличен.
А Джино продолжал подливать масло в огонь. Обернувшись слегка назад, он небрежно бросил через плечо невинным голосом профессионального клоуна:
— Слушай, Стивен, я слышал, что ты меняешь красоток в своей постели каждый вечер. Или у тебя бывают перерывы, например, по воскресеньям? — И, обернувшись к даме, продолжил: — Если бы вы видели его самолет, то упали бы в обморок. Весь фюзеляж разрисован пронзенными стрелой сердцами, по числу покоренных им женщин. Даже свободного места не осталось. Теперь вот рисует их несчастные окровавленные сердца уже на крыльях. Думаю, что он рассчитывает занести и ваше сердце в этот мартиролог павших.
Последняя реплика попала точно по адресу, прямиком в уши внимательной и благодарной слушательницы. У мисс Локсли от гнева побагровели не только лицо, но и шея.
Боже, когда же этот придурок прекратит свой глупый треп. Прекратит щедро вываливать информацию, предназначенную явно не для женских ушей, особенно этих.
При такой специфичной рекламе трудно будет строить последующие отношения, даже просто дружеские. И уж тем более при удобном случае вернуться в разряд любовников.
На сороковой минуте бега он начал сдавать. Дыхание стало прерывистым, ноги стали наливаться тяжестью, появилась боль в голеностопных суставах. Однако он не мог признаться в своей слабости, особенно глядя на красавицу, равномерно и легко продолжающую отмерять дистанцию своими стройными ножками. Какая волшебная игра бедер, груди, живота. Каждое движение полно неосознанного эротизма и художественной пластики. Настоящая поэзия и музыка спортивного секса. И как все это знакомо. Всего около четырех суток назад он целовал и гладил каждый дюйм этого тела.
Но все это теперь не для него. Полное табу, даже в мечтаниях. И неважно, во что будет облачено это прекрасное тело — в вечернее платье из шифона, надетое прямо на голое тело, в строгий деловой костюм, скрывающий все ее очертания, в обтягивающие спортивные шорты и майки. Или просто в натуральном, дарованной природой виде, без всяких тряпичных излишеств и украшений… Оно теперь не для него. Руки прочь от сочной женской плоти, долой вожделение и похоть!
Сексуальные мысли помогли продержаться еще несколько минут, которые могли спасти Стивена от морального поражения. Ибо Джино внезапно прекратил бег и перешел на шаг. Сочетание болтовни и бега никогда не приводило ни к чему хорошему. Особенно, когда ведешь нехорошие речи о друге. Пусть это послужит ему небольшим уроком. Ничто не мешало Стиву присоединиться к выдохшемуся спортсмену-любителю, хотя бы из простой мужской солидарности. Но не тут-то было.
Он выразительно взглянул на Дженифер, молчаливо призывая ее присоединиться к товарищу по команде, но, похоже, допустил тактический просчет. Видимо, на его лице была написана откровенная мольба о снисхождении. Это вызвало обратный эффект. На ее лице появилось злорадство и явственное понимание прекрасной возможности отомстить. Этот раунд она была намерена выиграть.
— Каждый свободен выбирать свой путь. Особенно, если он устал, — спокойно промолвила она.
Она даже не запыхалась, и на лице не блестели жгучие капли пота. Не то, что у него, просто потоком лились. Еще бы. Можно сказать, всю ночь почти не спал, мучаясь кошмарами, а до этого все время в трудах, то в постельных, то в полетных.
Дженифер отвернулась и устремилась вперед, еще быстрее заработав руками и ногами, не оглядываясь и не пытаясь узнать, сопровождает ли ее кто-нибудь. Не бег, а настоящий полет валькирии, божественной женщины-воительницы, забирающей в Валгаллу души убитых воинов. Вот сейчас и его загоняет до смерти, а потом тоже доставит прямо в рай для павших викингов, за пиршественный стол, в священную дружину Одина.
Он не мог отстать, когда ему бросили прямой вызов. Он даже не смог выругаться. Не смог плюнуть со злости. Не было сил, и рот совершенно пересох. Все, что он смог — это включить повышенную скорость в своей телесной коробке передач. Организм явно пошел вразнос, оставшись почти с пустым топливным баком и отваливающимися колесами.
Ему суждено погибнуть на этой марафонской трассе. Солдат должен драться до последнего и умереть красиво и достойно, на глазах своих боевых товарищей у прекрасных ног леди Дженифер Локсли. Она лично закроет своей недрогнувшей рукой его застывшие навечно глаза, в которых будет отражаться ее портрет. Она примет его последний вздох и последние слова: «Я любил тебя, Дженни». И, может быть, даже тайно всплакнет потом, когда этого не будут видеть другие. И каждый год в этот день она будет мысленно возлагать венок на его могилу на Арлингтонском кладбище для воинов, погибших в боях за Америку, свободу и мировую демократию.
