со свистом дышит, не отрывая глаз от моего лица.
Хлопки становятся громче. Стоны сплетаются со словами и тонут в потоке удовольствия, который мы приносим друг другу. Моя грудь подпрыгивает в такт нашим движениям, а лоб блестит от пота. Его щеки покраснели. Это выглядит так чертовски очаровательно, что я улыбаюсь, испытывая такую радость, что никакие фразы мира, не сумели бы ее описать.
Тело содрогается от удовольствия. Я впиваюсь ногтями в плечи Воронцова и чувствую, как пожар между ног взрывается на сотни осколков, как дрожь проходит через все мое тело и опускается к кончикам пальцев.
— Боже мой! — стону я, откинув голову, и Дима приподнимается, чтобы в тот же миг завладеть моими губами.
И моим сердцем.
Мы одновременно падаем на кровать. Мир, кажется, взорвался на десятки тысяч частичек, а затем восстановился, но стал прекрасней и ярче. Ближе.
Я прижимаюсь щекой к груди Димы, а он целует меня в макушку и ласково поглаживает мои волосы.
— Смирнова… — хрипло шепчет он.
Я улыбаюсь. Дыхание все еще не восстановилось, и я наслаждаюсь этими безумными минутами, надеясь, что Воронцов испытывает то же самое.
— Вот я и узнал о тебе кое-что новое.
— И что же? — Я бросаю на мужчину любопытный взгляд. — Неужели ты сомневался в том, что я хороша в постели?
— О нет. — Босс кривит губы и крепко обнимает меня. — В этом я ни разу не сомневался. Особенно с тех самых пор, как ты побывала у меня на столе в кабинете. Но кое-чего я не ожидал.
— Чего же?
— Босс же всегда сверху…
Я смущенно усмехаюсь, а Воронцов игриво щелкает меня по носу. В его серых глазах пляшут дьявольские огоньки.
— Иногда можно сделать исключение, — шаловливо отвечаю я.
— Вот значит как.
— Вот так.
— Ну, что сказать, Смирнова, я не против экспериментов.
— Отлично. — Я вновь забираюсь на мужчину, прижимаюсь к его горячей груди и соблазнительно шепчу: — Ведь с фантазией у меня, насколько тебе известно, все просто замечательно.
Эпилог
Я паркуюсь у здания BMC, выхожу из машины и щурюсь под лучами полуденного солнца. Да уж, давно я здесь не была — знакомые виды заставляют вспомнить о трех годах жизни, которые, если подумать, были не такими уж плохими. Я каждый день могла любоваться задницей своего начальника, много времени посвящала творчеству, и рядом со мной была по-настоящему близкая подруга. Тогда казалось, что крохотная квартирка на окраине — это предел мечтаний глупой секретарши, но кто же знал, что это было только начало.
Заблокировав двери своего "Мини-купера", я вхожу в здание и улыбаюсь охраннику. Он тоже меня узнает.
— О, Алиса Геннадьевна! Какими судьбами?
— Я всего на минуточку. Меня должны были внести в список — можете проверить.
Но охранник и слышать не желает ни о чем подобном.
— Какие списки, Алиса Геннадьевна! И так знаю, что вы здесь всегда почетный гость.
Ну да, это ведь сразу после моего ухода дела компании резко пошли в гору. Я утешаю себя мыслью, что это чистое совпадение. Муж же говорит, что наконец-то смог перестать на меня отвлекаться и занялся делом.
На этаже ничего не изменилось — кроме, разве что, нового лица на стене почета. Наталья Грибкова признана сотрудником года, и мне кажется, что на фотографии лицо женщины выглядит как-то даже добрее, чем раньше.
Вот уже виднеется мое бывшее рабочее место. Там теперь сидит рыженький паренек и с сосредоточенным видом что-то печатает. Как хищник, почуявший запах крови, пацан резко вскидывает голову и отработанным движением хватает телефонную трубку.
— Дмитрий Михайлович, к вам супруга.
Я с благодарностью киваю и захожу в кабинет. По привычке сразу затемняю стены.
— Как все прошло? — Дмитрий встает из-за стола, подходит ко мне и оставляет на моих губах поцелуй, полный нежности.
— Прекрасно, — выдыхаю я и, пока оглядываюсь по сторонам в поисках стула, мне уже предлагают присесть. — Спасибо. Сам знаешь, пять минут на ногах, и я уже не могу нормально дышать.
— А ты перестань носить шпильки, — ухмыляется Дмитрий, присаживается на край стола и скрещивает руки. — Ты их там впечатлила?
Мне не терпится все рассказать, так что я набираю в легкие побольше воздуха и говорю:
— Еще как! Мне предложили контракт сразу на пять книг. Серию запустят уже месяца через четыре. Пока обсуждали программу продвижения, оформление и прочие мелочи. Говорят, такого успешного сетевого автора они давно не видели. И им главное даже не просмотры, а число тех, кто день за днем возвращается на мой сайт. Я боялась, что, когда Ленька мне настроил платные прочтения, читателей станет меньше, но их, кажется, только прибавилось. В общем, рассчитывают на мощный старт, тем более что мои романы немного отличаются от других.
— Дмитрием Воронцовым? — Мужчина лукаво ухмыляется.
— Им самым. Я ведь у тебя такая щедрая! Готова поделиться со всякими Жаннами, Ленами и Настями.
Воронцов издает короткий смешок, подходит ко мне вплотную и оставляет поцелуй на макушке.
— Ну что ты за человек, Воронцова? Ревнуешь меня к женщинам, которых сама же и придумала.
Я задираю голову, чтобы посмотреть ему прямо в бесконечно серые глаза.
— А что ты испытывал, когда читал о своих романах с этими дамочками? Признай, они тебя немало завели.
У Воронцова вырывается грудной смех, такой теплый и добрый, что мне хочется, чтобы он смеялся вечно.
— Ты единственная, кто меня завел, милая. Более того, первая и последняя, кто завел меня в загс.
— Ты хоть когда-нибудь думал, что женишься? — задаю я вопрос, который до этого никогда не озвучивала.
