— Никогда бы не подумал, что моя рубашка может выглядеть столь сексуально, — произнес он.
Келли вспыхнула и задрожала, теперь уже от возбуждения.
Райан наполнил огромную ванну. Он поставил бокалы с вином на край и протянул Келли руку.
— Залезай. Сейчас согреешься, — сказал он.
Она хотела ответить, мол, твой горячий взгляд уже меня согрел, но вместо этого оперлась об его ладонь и шагнула в воду.
— Осторожно! — заботливо предупредил Райан.
Он последовал за Келли и расположился напротив нее.
Келли села, откинулась спиной на бортик и закрыла глаза. Она чувствовала, как горячая вода мягко обнимает ее, как постепенно расслабляются ее мускулы.
— Лучше?
— Ммм.
Келли по-прежнему сидела с закрытыми глазами. Она слышала, как Райан дотянулся до бокала и отпил вина. Затем он попросил:
— Посмотри наверх.
Келли послушалась. С чернильно-черного неба на нее смотрели миллионы мерцающих звезд.
— Мне кажется, у тебя никогда не хватало времени, чтобы полюбоваться звездным небом, — сказал Райан.
— Угу.
— У меня тоже.
Она посмотрела на него и спросила:
— Как ты думаешь, почему Хантер в своем завещании поставил условие, что его университетские друзья должны провести по месяцу в этом особняке?
— Ты имеешь в виду, почему бы ему просто, без всяких условий, не отдать деньги на благотворительность?
Келли кивнула.
— Однажды ночью, много лет назад, мы дали друг другу одно обещание. Мы все поклялись добиться успеха. Самостоятельно, без помощи наших семей. Еще мы поклялись встретиться через десять лет. В ту ночь мы выпили слишком много пива. Потом Хантер заболел, а мы забыли об этой сумасшедшей ночи. Но Хантер, как оказалось, помнил.
Райан снова посмотрел на небо.
— Может быть, он знал, что в жизни каждого из его друзей настанет момент, когда ему будет необходимо поднять глаза к небу и увидеть звезды, — прошептал он.
— Я думаю, он был прав. Скажи, когда в последний раз ты видел звезды?
— Целую вечность назад, — ответил Райан и заглянул ей в глаза. — А ты?
— Целую вечность назад, — эхом повторила Келли.
Они помолчали. Оба потягивали вино и смотрели вдаль, на темные воды озера и зубчатые вершины далеких деревьев.
В конце концов она спросила:
— Вы с Хантером были близкими друзьями?
Он пожал плечами:
— Да. Я единственный ребенок в семье. Эти шесть парней из университета были мне как братья, — Его губы искривила ухмылка. — Мы называли себя «семь самураев».
Келли рассмеялась:
— Откуда вы взяли это название?
— Мы все были влюблены в фильмы Куросавы. Смотрели их ночами, поедая пиццу. Мы упорно учились, но никогда не забывали об отдыхе.
— Ты говоришь об этом так, как будто те времена были лучшими в твоей жизни.
— Так и есть.
— Тебе трудно быть единственным ребенком в семье?
— А тебе? — ответил он вопросом на вопрос.
— Гораздо труднее смириться с тем, что я дочь Бренды Хартли.
Райан поднял бокал:
— Вот и я чувствовал то же самое.
— Бренда постоянно бегала по вечеринкам, — продолжила тему Келли. — В юности, особенно в студенческие годы, все так поступают. Для нее же юность так и не закончилась. Правда она никогда не училась в колледже.
— А ты училась, — утвердительно произнес он.
— Да, — сказала она, посмотрев на него с удивлением. — Откуда ты знаешь?
Райан пожал плечами:
— Просто догадался.
— Я училась в колледже в Рено и получила степень по управлению бизнесом.
Разговор плавно перешел на то, какие трудности ожидают человека, решившего открыть свое дело. Келли была просто очарована рассказами Райана о его первых шагах в мире высоких технологий.
Спустя некоторое время он спросил:
— Знаешь, меня очень интересует один вопрос. Почему ты решила жить именно в Тахо?
Она вздохнула:
— То, как я здесь оказалась, гораздо менее интересно, чем то, почему сюда приехал ты.
— Я весь внимание.
Келли взглянула на Райана и поняла: ему действительно интересно.
— Я знала, из Клейберна необходимо уехать. Но куда? Мой выбор остановился на Рено. Этот городок располагался не так далеко от Клейберна. Я устроилась там на работу и поступила в колледж. Учась в колледже, я ездила на однодневные экскурсии в Тахо. — Она пожала плечами. — Я просто влюбилась в это место. К тому же здесь всегда много туристов. Прекрасное место для бизнеса.
— У тебя превосходный деловой инстинкт, — сказал Райан.
Они допили вино. Музыка к тому времени умолкла, уступив место ночной тишине. Келли огляделась.
— Я готова лежать здесь целую вечность, — проговорила она. — Но моя кожа уже сморщилась от горячей воды.
— Вылезаем? — предложил он.
— Думаю, да.
Беседа заставила Келли расслабиться. Она почти забыла, что из всей одежды на ней только белье и рубашка. Однако теперь она беспокоилась, как будет вылезать из ванной на глазах у Райана.
Он поставил бокалы на бортик ванны и встал. Вода сбегала по его обнаженному торсу. Келли от этого зрелища бросило в жар. Он взял пару полотенец и одно из них протянул ей.
— Б-благодарю, — сказала она, клацая зубами от холода.
Бросив на него взгляд, Келли заметила: он внимательно, изучает ее тело.
Она оглядела себя и поняла, что так привлекло его внимание. Тонкая ткань рубашки облепила ее тело, как вторая кожа, подчеркивая все изгибы и впадинки. Даже будучи голой, она не выглядела бы столь соблазнительно.
По телу Келли прошла волна дрожи. Глаза Райана сузились. Он откинул полотенце, медленно подошел к ней и коснулся ее волос. Его рука опускалась все ниже. Затем он осторожно провел по ее груди.
У Келли перехватило дыхание.
— Я должна ненавидеть тебя, — прошептала она и попыталась взять себя в руки.
— Нет, не должна. Больше не должна, — сказал он в ответ.
— Я хочу ненавидеть тебя.
— Я тоже хотел бы тебя ненавидеть, — признался Райан. В его голосе не было и следа извинения. — Но я не могу. Я хочу тебя.
Он взглянул в ее глаза и губами коснулся ее губ.
На какое-то мгновение в голове Келли мелькнула мысль: это было неизбежно с того самого момента, как Райан появился на пороге ее магазина. Если бы их знакомство произошло по-другому, если бы они не знали правды о своих родителях, их бросило бы в объятья друг друга гораздо раньше.
Поцелуй Райана становился все более требовательным. Страсть жидким огнем разливалась по телу Келли. Девушка прижалась к нему и отдалась во власть его губ.
Одна часть Келли кричала, что нужно остановиться, другая — мечтала как можно быстрее скинуть одежду. Голос рассудка становился все слабее и слабее, пока наконец совсем не сошел на нет.
