Сарра беспомощно пожала плечами, как если бы она была не в состоянии понять столь сложную ситуацию. Но Линде стало ясно, что ее приятельница сменила свое суровое отношение к хозяину виллы на более мягкое.
Линда же оценивала его критически и безжалостно. Безответственные, легкомысленные люди часто бывают обаятельными. Только верить им нельзя. Вот и все.
Грэг закончил петь и отложил гитару.
— Ну, хватит. Я боюсь, что у твоей мамы отвалятся уши, если я буду продолжать дальше.
Томми захихикал, а Бозо зевнул. Сарра скромно, потупив глаза, сказала:
— Вы хорошо поете, мистер Хьюстон. У вас… необычный голос.
Сарра, ты-то хоть меня не предавай, в отчаянии подумала Линда.
Грэг же одарил Сарру своей ослепительной, но, как успела заметить Линда, довольно лукавой улыбкой.
— Ведь сегодня волшебное утро, правда? — спросил его Томми.
— Не знаю, не знаю — Грэг вскинул бровь. — А ты мыл уши сегодня утром?
— Да… — Лицо Томми изумленно вытянулось. Он не понимал, какое отношение к волшебству имеет умывание.
— Хм… — произнес недоверчиво Грэг, наклоняясь к нему. — Ты не очень-то старался. У тебя там что-то выросло, малыш.
Он вынул из уха Томми бледно-розовый бутон розы. Глаза мальчика засверкали от возбуждения.
— Хм… — повторил Грэг, качая головой с притворной озабоченностью и снова протягивая руку к уху Томми. — Да у тебя чего там только нет, дружок.
Он вытащил бутон белой розы, розовую цинию и гриб. Когда Томми увидел гриб, то покатился со смеху. Он прямо-таки свалился на землю, держась за живот. Бозо, возмущенный таким громким весельем, встал и отошел подальше.
Сарра радовалась, глядя, как смеется Томми, и даже Линда слегка улыбнулась. Но тут же отвернулась и стала смотреть в сторону моря.
— Томми, немедленно встань с камней, — сквозь зубы сказала она. — Ты испачкаешь рубашку.
Краем глаза она увидела, как ее сын сразу притих. Грэг быстро поднял его и стряхнул.
— Перестань смеяться, — сказал он ему. — Иначе у тебя лицо вывернется наизнанку. Почему бы тебе не отдать эти цветы миссис Голдман? Они так идут к ее красивой цветной блузке.
Томми послушно отдал розовые бутоны и цинию Сарре.
— Все ароматы для любимой, — галантно сказал Грэг.
Линда бросила в его сторону испепеляющий взгляд, но с ним ничего не произошло. Он продолжал улыбаться, и лишь где-то в глубине его глаз вспыхнул яркий огонь.
Томми доверчиво облокотился о колено Грэга и посмотрел на него с надеждой.
— Если сегодня волшебное утро, может, сегодня и день дельфина?
— Нет, — сказал Грэг. — Воскресенье не бывает днем дельфина. А ты проверил, все ли твои друзья уже позавтракали?
— Я поел, вы поели, Сарра поела, мама поела, Бозо поел, — ответил мальчик.
Грэг бросил многозначительный взгляд на летящего низко над волнами пеликана.
Выражение лица у Томми стало озабоченным. Он повернулся к матери — в его глазах стоял вопрос.
Она все поняла.
— Муч.
Томми кормил пеликана каждое утро. И сейчас избалованная старая птица, вероятно, ковыляла вокруг их коттеджа, нетерпеливо ожидая свои сардины.
— Я не купила сардин, — сказала она, проклиная свою забывчивость. В глазах огорченного Томми появилось виноватое выражение. — А у вас нет, мистер Хьюстон?
— Грэг, — коротко поправил он. — Нет. Мне очень жаль. — Пока он смотрел на Линду, ни разу не улыбнулся. Но как только он повернулся к Сарре, улыбка снова появилась на его лице. — Вы не могли бы сходить с Томми и покормить эту птицу? Или вам это неудобно?
— С удовольствием, — сказала Сарра. — Мне все равно нужно сходить к себе домой. Я кое-что забыла взять.
— А за сардины я заплачу. — Грэг сунул руку в карман своей рубахи и вытащил пятидесятидолларовую ассигнацию. — Купите побольше, чтобы Томми хватило надолго. Ведь у него есть друг, который от него зависит.
Он сердечно похлопал мальчика по спине и подтолкнул его к Сарре. Потом снова повернулся к Линде.
— Может быть, прогуляемся по пляжу? Нам нужно кое-что обсудить.
Линда небрежно пожала плечами.
— Обязательно впусти кота в дом, — сказала она сыну.
Томми молча кивнул и взял на руки Бозо, который гонялся в цветах за бабочками. Сарра забрала обоих в дом.
Грэг подождал, пока они скрылись из вида.
— Доброе утро, миссис Хьюстон. Вы будете гораздо симпатичнее, если перестанете скрежетать зубами.
— А вы не вынуждайте меня скрежетать ими.
— Я? Но я ничего не сделал.
— Ха.
— Пойдемте, — сказал он, поднимаясь и кивая в сторону пляжа. — Может быть, прогулка умерит вашу враждебность.
Линда встала, сохраняя неприступное выражение лица. На ней были желтые брюки и такого же цвета блузка с короткими рукавами. И даже лента, которой были сзади схвачены ее волосы, тоже была желтой. Ветер все время грозил развязать ее, и женщина, нахмурившись, попыталась затянуть ее покрепче.
— Позвольте мне. — Грэг подошел к ней сзади и стал завязывать ленту. Его пальцы время от времени касались то ее шеи, то затылка, всякий раз вызывая в ней необъяснимую дрожь.
— Я могу это сделать сама, — возразила Линда.
— Стойте спокойно и не дергайтесь. Я же моряк, вы помните? Мастер по узлам.
— Вы мастер по аферам, — сказала она, но затихла, желая, чтобы он кончил как можно скорее. Его близость волновала ее, а прикосновение пальцев действовало на нервы.
— Ну вот, — сказал он и от души, как мальчишку, шлепнул ее сзади. — Я завязал вас в чудесные узлы.
Да, именно это ты и сделал со мной, подумалось ей.
— Советую вам сбросить туфли и закатать брюки — иначе вы испортите их. Господи, леди, да не будьте такой натянутой. Вам нужно расслабиться.
— Вы уже достаточно расслабились за нас двоих, — сказала она.
Его громкий смех рассердил ее, но она знала, Что он был прав. Она поставила правую ногу на каменную скамью, расстегнула пряжку на сандалии, затем аккуратно закатала брючину.
— Перестаньте подглядывать, — приказала она. — И прекратите ухмыляться.
Он удобно прислонился к пальме.
— Неужели вы думаете, что один вид женской лодыжки сведет меня с ума от страсти? Прямо как в эпоху королевы Виктории.
Она пожала плечами и закатала вторую брючину.
— Вам бы самому не помешало одеваться немного поприличней. Надеюсь, у вас найдется одежда получше, когда ваш драгоценный мистер Бадави приедет сюда.
— А что плохого в моем гардеробе? — нахмурился он.
Она только тряхнула головой и стала спускаться по каменным ступеням к пляжу.
Он поравнялся с ней, и ей опять стало не по себе от его большой нависающей фигуры.
