Xэрриет Гилберт - Дом с видом на любовь (Всего лишь поцелуй)

— Вы спите с моей невестой?

Артур неопределенно помахал рукой в воздухе и поднял глаза к потолку.

— Ну… это зависит от того, какой смысл вы вкладываете в слово «спите». Гмм, оно ведь многозначно. Если в библейском смысле, то есть делим ли мы ложе ночного сна и отдохновения… Хотя с другой стороны, возможно, вы имеете в виду, что мы с Лаурой спим под одной крышей. Вот в этом случае я готов признать свою вину!

— Хватит болтать! Отвечайте мне прямо — да или нет?

Поль почти орал, его правильное лицо побагровело и исказилось гримасой бешенства. Еще минута, и он взорвется, безразлично подумала Лаура. Тем временем Артур явно упивался ситуацией. Даже сидя на полу в одних трусах, он ухитрился пожать плечами с царственным высокомерием.

— С чего это я вам должен отвечать? К тому же истинный джентльмен на вопросы такого рода вообще не отвечает. Особенно в присутствии леди.

— Вы намекаете…

— Я абсолютно ни на что не намекаю. Я просто говорю, что сейчас не время и не место обсуждать, сплю ли я с вашей так называемой невестой. У меня в данный момент другие проблемы…

Лаура решила вмешаться. Ситуация медленно, но верно выходила из-под контроля.

— Заткнись, Арчи! Поль, ты тоже перестань, ты что не видишь, что он тебя нарочно злит? Я с ним не сплю, тебе этого достаточно?

Артур пропел абсолютно замогильным голосом:

— О, Лори, как ты можешь вводить в заблуждение своего жениха! Неужели ты забыла, как мы лежали с тобой на этой самой постели…

— Заткнись!!! А ты, Поль, меня удивляешь. Не думала, что ты считаешь меня девушкой, способной улечься в постель с первым встречным.

К несчастью, предательский румянец немедленно окрасил ее щеки, а что еще хуже, в тот же миг она вспомнила и те крепкие объятия, и те жаркие и нежные поцелуи, и свою трепещущую под его прикосновениями обнаженную грудь…

— Я имею право все знать. Как твой будущий муж, я…

— Минуточку! — вмешалась Лаура. — Не знаю, что заставило тебя думать, будто мы с тобой жених и невеста, но уверяю тебя, что ты ошибаешься. Кажется, у нас об этом не было и речи.

— Не глупи, Лаура! Разумеется, мы поженимся. Ну хорошо, хорошо. Я еще не дарил тебе кольцо с бриллиантом, не назначил день свадьбы и все такое, но мы же именно к этому стремились целых два года? Я надеюсь, ты понимаешь, что все эти несущественные мелочи…

— Как интересно! К несущественным мелочам, Поль, надо полагать, ты относишь и то, что не удосужился даже меня спросить, хочу ли я выйти за тебя замуж?

Артур подал голос:

— Так его, Лори! Девушка имеет право на официальное предложение. Я, правда, не очень представляю себе Поля стоящим на коленях с алой розой в зубах, но… возможно, ему подойдет цыганский табор, который все сделает за него, а он будет загадочно и томно улыбаться тебе.

— Перестань, Артур!

— Нет, пусть говорит. Что тебе не нравится, Лаура? Что тебя так задело? Это ведь из-за него, надо полагать, ты целую неделю откладывала встречу со мной?

— Перестаньте, вы, оба!

— Нет уж, твой квартирант заслуживает, чтобы ему преподали урок!

Артур встрепенулся.

— Давай, давай, женишок! Держу пари, ты не продержишься и двух раундов!

Лаура была готова убить обоих на месте, более дурацкой ситуации представить себе было невозможно. Именно в этот момент Поль вдруг как-то странно прищурился, и на его лице появилось такое выражение, словно он что-то мучительно пытается вспомнить.

— Погодите… ваше лицо казалось мне знакомым с самого начала…

— Ага, струсил!

— Нет же… Ага, я вспомнил! Вы — Артур Финли! Тот самый, который увел жену у прокурора Флатье! Был жуткий скандал, Лаура, неужели ты не слышала? Мадам Флатье бросила мужа и троих детей. Я это знаю, потому что мои родители жили по соседству и дружили с мсье Флатье. Интересно, интересно… Где же она теперь?

— Понятия не имею. Где-то в Европе, полагаю.

— Вот видишь, Лаура! И такого человека ты впустила в свой дом! Артур Финли — растлитель и развратник!

— Как вам будет угодно. Я скромно умолкаю — да и что я могу сказать, если, вы знаете о моей частной жизни больше меня самого.

Лаура выпрямилась и смерила Поля холодным взглядом.

— Я не собираюсь осуждать чужую личную жизнь, а уж тем более обсуждать ее с кем бы то ни было.

— Ты абсолютно права, дорогая, я тоже не собираюсь этого делать. Я всего лишь беспокоюсь о твоей репутации, которая может значительно пострадать из-за присутствия в твоем доме этого отвратительного, известного своими аморальными похождениями типа.

— Не понимаю! При чем тут моя репутация?

— Это в высшей степени важно, Лаура, пойми ты наконец! Моя будущая жена не может ждать, что меня удовлетворит факт нахождения в ее спальне этого человека. Я готов удовлетвориться твоими заверениями, что ничего предосудительного между вами не было, но…

Артур в восхищении смотрел в рот Полю, а потом перевел сияющие глаза на Лауру.

— Он всегда так разговаривает, Лори? Вот это класс!

— …но вполне естественно, что оставаться здесь он не может ни минуты. Я вынужден настаивать, чтобы он немедленно покинул этот дом.

— Не валяй дурака, Поль. Он снял у меня второй этаж на полгода. С предоплатой, заметь. Здесь он ненадолго, на пару дней, потом переедет к себе. К тому же нельзя выкинуть больного человека с загипсованной ногой на улицу посреди ночи.

— Ерунда! Он не может здесь больше оставаться. К тому же меня удивляет и обижает твоя бесчувственность.

— Моя бесчувственность? Интересно, в чем она выражается?

— Ты могла бы сообразить, что мне все это крайне неприятно, подумать о моих чувствах! Что скажут люди, если узнают, что известный по обе стороны Ла-Манша сердцеед и Казанова живет в доме моей невесты, да еще ночует в ее спальне?!

— Сильно! — восхитился аргументами Поля Артур.

— Замолчи, Артур, или я сама выкину тебя из дома! Честно говоря, Поль, мне глубоко плевать, что скажут какие-то люди. И на твои чувства мне тоже плевать. И ты мне не жених, а я тебе, соответственно, не невеста. И вообще, с чего ты взял, что я собираюсь выходить за тебя замуж? Я вообще не собираюсь замуж. Ни за кого.

— Отлично. Я знаю, когда нужно с достоинством удалиться. На прощание позволь сказать тебе только одно, дорогая Лаура! Если ты думаешь, что этот Казакова сделает тебя счастливой, ты сильно ошибаешься. Помяни мое слово, ты кончишь свои дни жалкой старой девой, на которой так никто и не захотел жениться. И не говори тогда, что я тебя не предупреждал!

— О, благодарю тебя, Поль. За трогательную заботу, за добрые слова; за то, что все случилось так вовремя. Да, вот еще что. Даже если на Земле вымрут абсолютно все мужчины, кроме тебя, я не подойду к тебе и на километр. Действительно, уж лучше остаться «жалкой старой девой». Понял?!